Тут дьявол с Богом борется… - Руслан Бурбуля

Поясним эту мысль в ходе краткого обзора некоторых судьбоносных событий библейской истории. Мидраш сообщает: "Мацати эт Давид авди — Я нашел Давида, слугу Моего". Здесь речь идет о начале мессианского пути. "Эйхан мецатив — где Я нашел его?" — "Би-Сдом — в Сдоме". Итак, отправная точка длинного и мучительно трудного пути, который должен пройти Машиах через толщу веков, находится в Сдоме, эпицентре безнравственности. Город Сдом был столь аморален, что был заслуженно приговорен к тотальному уничтожению. Столь резкий контраст требует разъяснения.

Итак, мессианское семя находится в Содоме, но где именно? В чреслах Лота, племянника Авраама. У Лота родился мальчик по имени Моав, основатель большого народа и предтеча моавитянки Рут, прапрабабки царя Давида. Неужели такой человек, как Лот, достоен быть предком Машиаха? Лот, недостойный величия своего дяди Авраама? Лот, решивший поселиться в аморальном Содоме? Тот самый Лот, чье имя мудрецы выводят из арамейского слова "лает", проклятие?

Да, этот Лот живет в Сдоме и несет в себе семя будущего спасения. Он приглашает двух ангелов отобедать у себя в ту роковую ночь разрушения — всего за несколько часов до катастрофы, уничтожившей целый регион. Лот накормил их; традиция утверждает, что это было время Песаха, и Лот подал им мацу. Но в Пятикнижии употреблено слово "миште", пир, и наши мудрецы уловили в нем своим сверхчутким слухом параллель с другим "миште" — из Книги Эстер. Там речь идет о трапезе, которую полагается устраивать в Пурим. Эта аналогия требует разъяснения. Песах — это праздник освобождения, происшедшего при свете дня, открытого освобождения, которое сопровождалось чудесами. Исход был в нисане, первом месяце, месяце чудес — "нисим", в атмосфере весны и пробуждения. Пурим — тоже праздник освобождения, но это освобождение, избавление произошло во мраке, без явных чудес и состоялось в последний месяц года, в разгар зимы. Вместе они создают полный набор элементов, присущих освобождению. Лот сидит в Сдоме в канун его уничтожения и своего чудесного спасения; внутри этого человека, в его теле скрыто семя, из которого произрастет Машиах; и он же, Лот, проводит одновременно пасхальный Седер и трапезу Пурима!

Семя Машиаха находится в эпицентре урагана, и ему суждено дать толчок необычному, парадоксальному процессу освобождения. На основе этого глубокого и совершенно непредсказуемого плана началась подготовка к Исходу, ярчайшему событию, отмеченному грандиозными чудесными явлениями, и к спасению Пурима, сокрытому под непроницаемой будничной маской.

Дальнейший этап генеалогии еще сложнее в моральном отношении. Из всех жителей Сдома катастрофу пережили только Лот и его дочери. Они укрылись в пещере. Дочерям кажется, что весь мир уничтожен и они — единственные люди на земле. Чтобы продлить человеческий род, они решают вступить в связь с собственным отцом. В результате рождается Моав. Предтеча Машиаха — дитя кровосмесительной связи! Но в глубине этого проблематичного с точки зрения морали события заложено чистое и крепкое зерно. Талмуд пишет: "Гедола авера ли-шма ми-мицва ше-ло ли-шма — грех, совершенный во благо, лучше, чем мицва, совершенная не во благо". И все-таки до чего неприглядна оболочка, в которую помещено это чистое зерно!

— Тьфу ты. — сплюнул в сердцах Николай.

— Ты подожди харкаться. Дальше вообще охренеть можно. Итак…

…Иегуда, сын Яакова, которому суждено быть основателем мессианской династии, женится на Тамар. Их потомок Боаз женится на Рут из потомства Лота. Получается весьма неприглядная родословная: моавитянка Рут произошла от Лота и его дочери, а Боаз — от Иегуды и Тамар. Можно ли считать союз Иегуды и Тамар чистым и безупречным, не осложненным моральной дилеммой? Вовсе нет. Их отношения сокрыты в глубокой тайне: Тамар выдает себя за проститутку, чтобы переспать с Иегудой. Но это не разврат. Ей стало известно через пророческое озарение, что она станет родоначальницей мессианской династии; она ждет Шелу, третьего сына Иегуды, обещанного ей в мужья. Но видя, что Шела ускользает от нее, она берет инициативу в свои руки, облачается в одежду распутницы и поджидает Иегуду на перекрестке дорог. Иегуда подходит, замечает ее и чувствует "запах Эденского сада". Какая-то непреодолимая сила толкает его к этой женщине, в ее обьятия.

Вскоре окружающие замечают, что Тамар беременна. Скандал! Вместо того, чтобы ждать выполнения обязательной мицвы "левиратного брака", стать женой человека из семьи Иегуды, она совершает блуд! Иегуда негодует и приговаривает ее к смерти. Он не знает, что она уже совершила эту мицвы — лично с ним! Тамар сообщает ему правду — очень скромно, тайными намеками. Потрясенный Иегуда публично признает ее правоту и величие, ставит ее выше себя. В результате она рожает Иегуде сына, от которого в последствие произошел Боаз.

Перед нами та же ситуация, что и в случае с Лотом. Трудно представить себе более темную, сомнительную родословную. Но за грубой оболочкой скрывается чистое зерно. В конце концов, в чем можно упрекнуть Иегуду и Тамар? Они всего лишь выполнили заповедь "ибум" (левиратного брака) — никакого разврата, никакой безнравственности. Машиах продвинулся еще на одни шаг к своему грядущему раскрытию.

Далее, Николай, следует о том самом Давиде:

Давид — основатель царского дома, носитель сущности Машиаха. Что можно сказать о его рождении? Оно не менее проблематично с точки зрения моральной чистоты. Ишай, один из самых праведных, нравственно совершенных людей всех времен (Талмуд относит его к немногим людям, которые никогда не грешили), женится, и у него рождаются сыновья. До зачатия Давида возникает вопрос о чистоте родословной Ишая — ему предъявляется обвинение в наличии запрещенных предков. Проблема в его бабушке Рут, новообращенной моавитянке. Тора запрещает обращать в иудаизм представителей народа моав. На самом деле, этот запрет относится только к мужчинам-моавитянам, но не к женщинам. Однако это различие еще не было известно во времена Рут, и проблема снова всплыла при жизни Ишая.

Ишай встревожен; он боится, что упомянутый запрет распространяется на него, и отделяется от жены, не желая, чтобы у его детей была дефектная родословная. Его жена, которая подобно Тамар обладает особой, присущей только женщинам проницательностью, понимает, что он не прав и что их священная задача — родить еще одного ребенка. Она переодевается, выдавая себя за ханаанскую служанку (на которой Ишай тем временем женился в точном соответствии с галахически установленной процедурой), и вступает с ним в связь — с собственным мужем, не узнавшим ее. Получается вполне законное, но обманное сожительство — ведь муж не знает, с кем он близок. В результате жена Ишая зачала ребенка, будущего царя Давида. Все видят, что отвергнутая жена Ишая беременна. Когда рождается Давид, его сторонятся; все думают, что он — мамзер, плод незаконной связи: ведь Ишай не жил с женой. И вновь мы видим чистое семя Машиаха в самом неприглядном свете — это семя отвергают, презирают, даже отец и братья Давида избегают его.