Неизвестные Стругацкие: Письма. Рабочие дневники. 1963-1966 г.г. - Светлана Бондаренко

Сценарно-редакционная коллегия считает, что сценарий не может считаться завершенным и что работу над ним необходимо продолжить. Вместе с тем работа находится в такой стадии, когда желательно участие в ней будущего режиссера картины. Без этого ее результаты и даже конкретные направления поправок будут оставлять ощущение неокончательности и создавать перспективу дополнительных поправок и вариантов, что нередко ведет к «заредактированности» и омертвению сценария. В связи с этим сценарно-редакционная коллегия предлагает законсервировать работу до определения имени режиссера, после этого вернуться к обсуждению сценария с тем, чтобы предложить авторам конкретно обозначенное направление работы, т. е. поправки к третьему и, надо надеяться, окончательному варианту сценария.

Гл. редактор 3-го Творческого Объединения Я. Н. Рохлин

Уважаемые Аркадий Натанович и Борис Натанович!

5 июля состоялось редакционное совещание 3-го творческого объединения, на котором присутствовал один из авторов — Борис Натанович — и где состоялся довольно подробный разговор о последнем варианте сценария «Трудно быть богом». Сценарий вызвал горячий обмен мнениями, были подвергнуты тщательному анализу его идейная концепция, художественные достоинства и просчеты, обсуждавшие пытались нащупать его наиболее уязвимые места, возможности последующего движения работы. При всем разнообразии суждений и точек зрения отношение творческой заинтересованности сценарием было очевидно: необычность жанра, сочетание серьезности поставленных проблем с остротой сюжета и разнообразием пластических возможностей представляют несомненную привлекательность для экрана и определяют перспективность дальнейшей судьбы этого замысла.

Не вдаваясь в подробности обсуждения, необходимо отметить основные вопросы, на которых сосредоточилось внимание редакционного совета.

Наибольшие сомнения внушает решение центрального образа сценария — Дона Руматы-Антона. Владея поистине сверхъестественной силой, он скован и сдержан в своих действиях, он не в состоянии, хотя и очень стремится, помочь этой планете, которую разрывают противоречия средневековья. Румата-ученый и Румата-человек вступают в неизбежный и сложный конфликт, и основная мысль сценария постепенно сосредоточивается на этом нравственном поединке человека с самим собой. Как должен поступить человек, совесть которого призывает к действию и личному вмешательству в события, а целый ряд обстоятельств сдерживают его порывы и навязывают совсем иной путь. Каково бы ни было окончательное сюжетное решение этого конфликта, ясно, что оно должно прозвучать, как нравственная победа героя, как образец духовного величия человека, в любой, даже самой трудной обстановке действующего во имя блага людей и справедливости.

Во время обсуждения были подвергнуты сомнению излишняя мрачность обстановки, обилие кровопролитных сцен, зарисовок чисто гиньольного свойства. Думается, да и авторы согласились с этим, что эта сгущенность красок не является самоцелью и в процессе дальнейшей работы будет найдена необходимая мера образной характеристики фашиствующего средневековья.

В нашу задачу сейчас не входит подробное изложение редакционных замечаний по сценарию. Нам прежде всего необходимо определить то состояние, в котором находится наша совместная работа, и понять, в какой наиболее продуктивной форме она может двигаться дальше. Дело в том, что редакторский этап наших взаимоотношений, во время которого было написано два принятых и два промежуточных варианта сценария, себя исчерпал. Наступило время, когда только вмешательство режиссера, заинтересованного и увлеченного этой своеобразной темой, может сдвинуть и плодотворно завершить начатое дело. Поэтому сценарий, который редакционный совет объединения принимает как второй вариант, в настоящее время вступает в стадию консервации. В этих условиях мы не можем ни назначить Вам определенного срока, ни требовать от Вас каких бы то ни было поправок и продолжения работы. Как только появится возможность вновь вернуться к работе над сценарием, т. е. возникнет убедительная кандидатура режиссера, мы тотчас известим Вас об этом.

С самыми лучшими пожеланиями

Главный редактор объединения: Я. Рохлин

Редактор: А. Михайлова

О состоявшемся обсуждении второго варианта сценария БН информирует брата.

Дорогой Арк!

Машинка еще у мамы, и мне приходится писать от руки.

1. Итак, состоялось заседание Редсовета в Ленфильме. Присутствовали, кроме работников объединения, еще и Володин, Панова, некий Исаак Израилевич (он уже один раз присутствовал) и некий Леонид Михайлович.[256] Писать подробно, о чем шла болтовня в течение 3-х часов, не имеет смысла. Могу только сказать, что Володин и Алла были категорически за нас; Леонид Михайлович — был в общем против, т. е. полагал, что все надо переписать заново; Панова же, Исаак и Рохлин делали конкретные замечания. В общем, всё это болтовня. Перейдем к выводам. На пути к немедленному форсированию дел стоят следующие препятствия.

a. Отсутствие режиссера. Были перечислены все режиссеры, предлагавшие свои услуги (их набралось 5 штук, если считать тех ребятишек за штуку), и все они были отвергнуты как неспособные. Теперь редакция и Володин будут искать режиссера.

b. Приближение 50-летия Сов. власти. Надо ожидать, что ближайшие полгода студия не будет заниматься ничем, кроме соответствующих фильмов.

c. Неблагоприятная ситуация в прессе, которая таки имеет значение для пробивания сценария наверху, тем более, что наверху сидит Сытин, о котором редакция хорошо наслышана. Алла мне прямо сказала то же, что и ты: Сытин пишет на нас добровольные доносы.

Практически будет так. Сценарий временно замораживается вплоть до того момента, когда будет найден режиссер с именем (обязательно с именем, иначе не пробить). Работа возобновится уже вместе с режиссером и должна будет проходить под лозунгом «Убрать всё еще сохраняющееся ощущение бессилия человека перед обстоятельствами». Возможно (но не обязательно) вариант сценария будет принят как II-1 и мы получим деньги. Но здесь есть трудности, связанные с тем, что после признания II-го варианта редакция обязана назначить жесткий срок (два-три месяца) для создания последнего, III-го варианта. Рохлин сказал, что попытается это обойти, но не уверен. Володин едет в Москву, забирает один экз. сценария и будет давать его там именитым режиссерам (Рязанову, Ролану Быкову и т. д.). Кроме того, Володин хочет еще посидеть со мной за столом и попытаться еще что-то улучшить — его попросил об этом Рохлин.

Мое ощущение: сценарий в общем нравится, но представляется труднопроходимым. Из-за этого — вся болтовня.

Экземпляр сценария я пришлю тебе в ближайшее время.

2. Звонил сегодня Нине. Тираж вышел и продается. Бухгалтерия несколько задержалась с высылкой денег, ибо начальство было в Югославии и договор оказался подписан только вчера. Тебе деньги вышлют через два-три дня, когда «накопится группа гонораров для перевода в Москву». Бритиков всё пишет рецензию.

3. Был у Вилинбахова. Просидел целый вечер и ушел, растеряв последние жалкие крохи оптимизма.

Жму, целую, твой [подпись]

P. S. В ближайшее время раздобуду экзы «Улитки» и вышлю тебе. Я понял так, что тебе и Ефремову вместе 10 экз.?

Дорогой Боб!

Не удивляйся, что я пишу на обороте этого ублюдочного документа — иначе, боюсь, не влезет в конверт.

Так вот, когда я показал Севке то, что мы с тобой написали, он обдал меня презрением и тут же засадил писать заново. Я было воспротивился, но он на меня наорал, объявил, что сам Чаковский дал разрешение опубликовать наше выступление и пр. Я, памятуя твой приказ его слушаться, подчинился, напряг мозги, память и набросал то, что мы делали по первому варианту. Пойдет это или не пойдет — неизвестно, но от Севки я таким образом отделался.

Новостей особенных никаких нет. Уиндем благополучно пошел в производство, наш том по-прежнему девятый, встретил меня и ухватил за товарищ Захарченко и долго и нудно уговаривал меня принять участие в буримэээ. Я отбрыкивался и отмежевывался. Все жадно спрашивают, когда получится ленинградский сборник — предвкушают скандальчик. Любимовский театр на Таганке собирается ставить ХВВ — есть такой слух. А еще ходит по Москве слух, будто я, во время пребывания моего в Японии, спутался с женой крупного японского деятеля по имени Окана, был уличен и с позором выслан. Вай!

Экзы «Улитки» жду с огромным нетерпением. Нужно мне, как выяснилось, одному десять экзов. Пяток пусть вышлет Ефремову сама Нина. Пожалуйста, высылай скорее. И экземпляр сценария тоже.