Плавания капитана флота Федора Литке вокруг света и по Северному Ледовитому океану - Федор Литке

7 октября в десятом часу утра приступили мы наконец к описи. Костяной Нос составляет западную оконечность губы Средней, имеющей в окружности до 10 миль. Берега ее низменны, песчаны, а впереди есть во многих местах банки, на которых мы видели большие ледяные торосы. В четверть третьего приехали мы на мыс Кутшарский, составляющий восточную оконечность этой губы, и по причине густого снега должны были прекратить опись. Отъехав на несколько верст в тундру, поскольку у берега нет для оленей пищи, расположились мы в чуме.

В следующие четыре дня продолжали мы опись берега, который от Кутшарского Носа простирается разными изгибами и бухтами к N до Русского заворота. Берег этот называется Захарьиным. Он песчан, весьма низмен и отмел. На расстоянии миль 25 от Кутшарского Носа покрыт он множеством выкидного леса, годного даже и на строение, но далее к N мы и на дрова не всегда могли его набрать. Растений никаких на нем нет, так что мы каждый день по окончании описи должны были уезжать, и иногда на большое расстояние, в тундры. Погода все время не очень нам благоприятствовала, но 12 числа при крепком от NO ветре, продолжалась такая метель с градом, что мы не ранее полудня могли начать опись и уже в четвертом часу должны были опять ее прекратить. Мы в этот день приехали к низменной, песчаной косе, называемой Русским заворотом, которую местные жители почитают крайним пределом реки Печоры к N. Я увидел совершенную невозможность описать южную ее сторону, которая, будучи почти равна с водой и окружена льдом, нисколько от него не отличалась и, сверх того, не имела ни одного приметного пункта, по которому можно было бы располагать курсы. По этой причине решился я описать одну северную сторону, определя только несколькими переездами ширину этой косы; я считал это достаточным потому, что она, как уверяли меня крестьяне, во всю свою длину одинаковой ширины.

13 октября в 8 часов утра отправились мы вдоль северного берега Русского заворота и в начале четвертого часа приехали на оконечность его. В трех местах переезжал я на южную его сторону и нашел ширину его постоянно от 1¼ до 2½ миль. По оконечности Русского заворота к О в одной миле начинаются наружные Гуляевы Кошки, которые были покрыты льдом и снегом. Между ними и Русским заворотом есть свободный проход.

Отсюда возвратились мы ближайшим путем в тундру. Мы должны были сделать это как по недостатку оленьего корма, так и потому, что на низменной косе этой долго оставаться без явной опасности невозможно, ибо при крепких с моря ветрах вся она, за исключением небольшой продолговатой сопки Ходоварихи, лежащей милях в трех от начала косы, покрывается волнами. Промышленники, останавливающиеся на ней для ловли рыбы, нередко теряли таким образом свои чумы и весь свой промысел, а сами спасались только в лодочках.

14 октября продолжали мы опись берега от Русского заворота к Колоколковской губе, который идет совершенно прямой чертой на SWtW½W, в некоторых местах прикрутостями, а в других песчаной низменностью. Вечером приехали мы к реке Песчанке и остановились.

На следующее утро часа четыре переправлялись мы через реку Песчанку, которая в устье была еще не ставшая; да и далее вверх едва нашли мы место, где лед поднимал оленей, которых с большой опасностью переводили одного за другим. В этот день остановились мы, отъехав только 6 миль от реки Песчанки.

16 числа продолжали наш путь и в полдень прибыли на Колоколковский Нос, где густая метель заставила нас искать укрытия в промышленничьей избе. На другой день продолжали мы опись до креста, стоящего на берегу Колоколковской губы, и оттуда поехали ближайшим путем в Пустозерскую слободу.

В продолжение всей описи проверяли мы несколько раз снова бег наших оленей и никогда не находили в минутной скорости его разности более полусажени от прежнего вывода.

Пробыв в Пустозерске, покуда не установился по тундрам хороший санный путь, отправился я потом со всей моей командой в Архангельск, куда и прибыл 11 декабря.

Экспедиция эта, невзирая на все похвальное усердие участников в ней, оставила еще некоторые пустоты на картах.

Множество островов, в устье Печоры лежащих, остались неизвестными; Гуляевы Кошки определены только в двух точках; Чешская губа, а частью и остров Колгуев (которые, впрочем, не входили в круг действий этой экспедиции) еще не описаны. Все это пополнится в нынешнем еще году через штурмана Бережных, там уже действующего. С другой стороны, Иванов продолжает так хорошо начатое им дело. Он уже в начале весны отправился из Пустозерской слободки; описав по пути остров Долгий, Хайпудырскую губу и западный берег Вайгача, будет он продолжать свою опись от Югорского Шара к востоку до реки Оби и потом далее до реки Оленека, где кончилась опись капитана Анжу[174], и таким образом весь берег Ледовитого моря, России принадлежащий, от Берингова пролива до границ Швеции, будет, наконец, описан со всей точностью, какой только желать можно.

Ф. П. Литке. ПУТЕШЕСТВИЕ ВОКРУГ СВЕТА, СОВЕРШЕННОЕ ПО ПОВЕЛЕНИЮ ИМПЕРАТОРА НИКОЛАЯ I, НА ВОЕННОМ ШЛЮПЕ «СЕНЯВИН», В 1826, 1827, 1828, 1829 ГОДАХ ФЛОТА КАПИТАНОМ ФЕДОРОМ ЛИТКЕ

Введение

В течение последних 15 лет российские военные суда почти ежегодно обходили Землю; но, кроме экспедиций капитанов Беллинсгаузена и Васильева, имевших целью географические открытия, все другие посылались с грузом для Камчатки и Охотска и для крейсирования в колониях Российско-американской компании; и хотя у командиров не отнималось право заниматься научными исследованиями, они могли делать это только мимоходом, насколько позволяла главная цель путешествия; и потому неудивительно, что от этих плаваний география приобрела мало пользы.

Наша экспедиция была счастливее других тем, что, снаряженная на три года, она могла, по ненадобности в военных судах в наших колониях, употребить год на географические и научные работы. План для работ этих был нам начертан весьма обширный, как видно из нижеследующей инструкции Государственного адмиралтейского департамента. Обстоятельства позволили нам выполнить только часть этого плана.

Инструкция Его императорского величества из Государственного Адмиралтейского Департамента капитан-лейтенанту Литке, командующему шлюпом «Сенявин

По прибытии вашем на Уналашку получите вы от капитан-лейтенанта Станюковича, согласно сделанному ему предписанию, повеление отделиться от него, дабы описать земли чукочь и коряков и полуострова Камчатки (которые по сие время еще никем не описаны и известны только по одному плаванию капитана Беринга), берега Охотского моря и Шантарские острова, которые нам хотя известны, но недостаточно описаны. Согласно сему предположению, немедленно приступить вам к изготовлению [приведению в готовность] своего судна для исполнения сделанного вам поручения. В числе необходимых на то вещей есть одна или две байдары и несколько человек алеутов для управления оными, коими вы должны снабдить себя.