В обратную сторону - Лана Мейер

нужно это увидеть, — кричит он, и мы вместе бежим, огибаем коттедж справа и резко сворачиваем на задний двор, где находится зона отдыха, бассейн и детская площадка. Бассейн окружен розовыми кустами, и охранник ведет меня именно туда. Режущая боль бьет прямо в сердце, я не чувствую ног, но продолжаю бежать.

Мозг автоматически фиксирует детали. Окровавленный бортик бассейна, розовая вода, две закутанные в пледы и жмущиеся друг к другу фигуры на дальнем шезлонге. Женщина и ребенок. Моя жена и дочь. Я снова начинаю дышать. Зову их по именам, но собственный голос тонет в бешенной пульсации крови в висках. Котенок поднимает голову и, скинув плед, бежит навстречу.

— Папа, папочка, — кричит она, и в следующую секунду бросается мне на шею. Я на автомате подхватываю ее и крепко прижимаю к себе.

— Я здесь, Котенок. Папа с тобой, — с облегчением шепчу я, зарываясь лицом в мокрые волосы. Грудную клетку разрывает от бушующих эмоций. Живая. Дрожащая, напуганная, промокшая до нитки, но живая. Целую ее лицо и волосы, заглядываю в перепуганные глаза. — Ты как? Ничего не болит?

— Со мной и мальчиками все хорошо, — тряхнув головой, Кэтти просит поставить ее на место. — Эле нужен врач, — в ее голосе дребезжит страх, мгновенно передаваясь мне. Короткое облегчение сменяется новой волной тревоги, и я в два шага оказываюсь возле жены.

Эля сидит неподвижно, завернутая в плед, как в кокон. Лицо белое, как мел, в глазах отрешенное состояние. Она меня не видит, находясь в шоковой прострации. Опускаюсь на корточки перед шезлонгом, беру ее за плечи, тихонько встряхиваю, чтобы привлечь к себе внимание.

— Малыш, это я. Что случилось, милая? — мягко касаюсь ладонью бледной щеки, и Элина внезапно дергается всем телом, плед соскальзывает вниз, и я с ужасом вижу пропитавшееся кровью полотенце, которое Эля прижимает к руке. — Скорую быстро. Какого хрена ты до сих пор этого не сделал? — ору охраннику, не отводя взгляда от жены, находящейся в полуобморочном состоянии.

— Я вытаскивал вашу жену и дочь из воды… — мямлит придурок.

— Звони в скорую, я сказал, — яростно рычу я и пытаюсь взять Элю за запястье. — Ты поранилась, детка? Покажи мне, — Она снова вздрагивает, отпрянув назад. Крепче прижимает полотенце к ране, и кровь ручейком стекает по ее мокрому платью. — Прошу, малыш, дай мне посмотреть. Я хочу помочь, — прояснившийся взгляд фокусируется на моем лице.

Кэтти надрывно рыдает за моей спиной, охранник переговаривается со службой спасения, а я неотрывно смотрю в любимые глаза и впервые в жизни чувствую себя абсолютно беспомощным. В голове ни одной связной мысли, мозг взрывается от переизбытка предположений. Охранник сказал, что вытаскивал Элю и Кэтти из бассейна. Как они там оказались? Откуда в воде столько крови? Взгляд мечется к Элиной руке, потом к бортику с алыми брызгами и снова возвращается к Эле.

— Твоя жена… — шелестят ее губы так тихо, что мне приходится наклониться к ее лицу.

— Все правильно. Ты моя жена, детка, — взволнованно шепчу, зарываясь пальцами в спутанные мокрые волосы. — Врачи уже едут. Все хорошо, малыш. Говори со мной, ладно?

Элина отчаянно всхлипывает и кивает, ее зрачки неестественного размера, губы обескровленные, дыхание слабое и прерывистое. Черт, она сейчас отключится.

— Ирма… умерла, — успевает обессиленно пробормотать Эля, прежде чем обмякнуть в моих объятиях. Подхватив жену на руки, я резко оборачиваюсь и яростно сверлю взглядом бесполезного охранника.

— Нужно позвонить в полицию, — переминаясь с ноги на ногу, мямлит он, махнув рукой в сторону бассейна. — Второй женщине было уже не помочь.

Охваченный жуткой догадкой, я делаю шаг вперед и застываю на месте, рассмотрев в кровавой глубине неподвижное тело бывшей жены.

— Это мама напала на Элю, — доносится до меня заплаканный голос Кэтти. — Она порезала ее стеклом и столкнула ее с балкона, — от шока слова дочери с трудом откладываются в моем сознании. — Мама сильно ударилась о бортик головой. Я видела, я все расскажу. Эля ни в чем не виновата. Она защищала меня.

— Когда я их нашел, девочка пыталась в одиночку вытащить вашу жену из воды, — подает голос «уволенный» охранник. — Если бы не она, трупа было бы два.

Где-то вдалеке уже ревет сирена скорой помощи. С каждой секундой все ближе. Они успеют. Мы справимся. Прижавшись губами к холодному лбу жены, я закрываю глаза, прислушиваясь к ее слабому дыханию.

— Все будет хорошо, — говорю вслух и отчаянно верю в это.

Эпилог

Неделю спустя

Дмитрий

— Пап, ты скоро? — нетерпеливо кричит с крыльца Кэтти. — Сколько можно копаться? Ты обещал, что мы заедем на пять минут, а я уже полчаса тут торчу, — отчитывает меня, как маленького, топнув от возмущения.

— Две секунды. Садись пока в машину, — коротко отвечаю я.

Взяв в руки картонную коробку с последними оставшимися в доме вещами, я без сожаления окидываю взглядом гостиную. Прощаться всегда не просто, но я не чувствую ни тоски, ни тяжести в груди. Хоть мы и прожили с Кэтти здесь долгих десять лет, по-настоящему счастливые дни можно посчитать на пальцах. От того, что не приносит ни радости, ни удовлетворения, избавляться надо легко. Я продал бы дом в любом случае. Даже если бы нервная система Кэтти не сузила границы опасной территории до размеров своей бывшей крепости.

— Мне там душно! — не унимается Котенок.

— Включи кондиционер, — отзываюсь, проявляя чудеса терпимости.

— Для этого нужно завести машину, — Кэтти продолжает капризничать. Раньше я за ней этого не замечал. За неделю моя тихая мышка стала настоящим рычащим котенком, свободно разгуливающим по улицам города. Разумеется, под моим присмотром. Единственным местом, куда она не может войти, стал наш уже бывший дом. Зато весь остальной мир в ее полном распоряжении, и в скором будущем мы обязательно начнем исследовать… все вместе.

— Заведи, ключи в замке зажигания, — спокойно предлагаю я.

— Папа! — возмущенно ворчит дочь.

Через распахнутую дверь я вижу ее хрупкий силуэт в модных джинсах и яркой футболке. Она так изменилась за последние дни. Стала увереннее, активней, смелее и самую чуточку — вреднее. Удивительно — я так боялся ухудшения, все произошло с точностью до наоборот. Словно пережитый стресс избавил ее психику от прежних блоков и позволил вырваться из выдуманной клетки. Наблюдая за позитивными переменами, происходящими с дочерью, я и сам понемногу оживаю и отхожу от случившегося.

— Догоняй, иначе уеду за Элей без тебя, — Кэтти делает забавную рожицу и сбегает вниз по ступенькам.

Выхожу следом и, закрыв дверь, звоню риелтору, чтобы сообщить, что дом полностью свободен и новые владельцы могут