Перекресток прошлого: Холод войны - Даниил Витальевич Протасов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Я не хочу под трибунал! – сказал Толстяк.
– А никто тебя спрашивать и не будет верзила – ответил Худощавый.
– А может эти гады еще здесь? – предположил Очкарик – Может они услышали нас и затаились?
– А это мысль, пожалуй, стоит для начала здесь все осмотреть, может они, где и спрятались – сказал Высокий.
– Да это пустая трата времени, если эти мерзавцы настолько хитрые что смогли справиться с этими четырьмя, то они явно не такие дураки, чтобы оставаться здесь так долго.
– Скажи, что ты просто боишься – сказал ему Высокий.
– Кто я?! Да ты смеешься что ли? – возмутился Худощавый.
Но тут их прервал громкий вой сирены прозвучавший снаружи.
И солдаты сильно его перепугались.
– О нет, на город напали! – воскликнул Кривоносый.
– Вот же шляпа! – пробурчал Очкарик.
– Этого нам еще не хватало – недовольно сказал Худощавый.
– О нет? Только не это! – жалобно заныл Толстяк.
– А ну заткнись ты верзила, и без тебя тошно – обругал его Худощавый.
– Хватит болтать, как старые бабки! – раздраженно скомандовал Высокий – Быстро все по местам, занимаем позиций согласно плану!
– А как же воры? – спросил Худощавый.
– Это уже меньшее из наших проблем – с печалью ответил тот, после чего грозно прикрикнул – А теперь БЕГОМ ПО ПОЗИЦИЯМ!
И после этого солдаты тут же встали в строй и в быстром темпе покинули помещение.
«Что происходит?» – подумала я: – «Что это за противная сирена? Я такие только в старых военных фильмах слышала и там они никогда не предвещали ничего хорошего»
– Куда они пошли? – донесся голос Димы из соседнего ящика.
– Не знаю, но думаю другого шанса, сбежать отсюда у нас не будет – сказал Робин.
– А если они заметят нас снаружи? – спросил Дима.
– У них сейчас совсем другие заботы – сказал Робин.
И послушавшись его, мы вылезли из своих ящиков, и пробежали к тому лазу, через который мы попали сюда.
– Это что кровь?! – встревоженно спросила я, увидев красные пятна, что были оставлены на полу рядом с дырой, и планомерно уходили через нее наружу.
– Похоже, что нашему другу, все же удалось выбраться отсюда – заключил Робин, видимо имея в виду того оборванца что стрелял в меня – Но судя по большому количеству крови, далеко он вряд ли уйдет.
– Почему-то, я этому буду совсем не расстроена – сказала я.
Но прежде чем выйти, Дима осторожно присел и посмотрел наружу.
– Ну что там?» – беспокойно спросила Робин.
– Вроде никого нет – сказал Дима – Похоже, они ходят где-то по периметру.
– Тогда бежим, пока они не вернулись – сказал Робин.
И мы по очереди проползли через щель, выйдя на улицу, после чего пробежали по запрещенной территорий, и пролезли через дыру в заборе. И наконец-то покинули это опасное место.
Но не успели мы толком отдышаться, как нас сильно оглушила целая канонада зенитных выстрелов звучавших откуда-то издалека. А затем за ним последовали взрывы бомб и гул многочисленных самолетов в небе, что своим количеством заглушали даже эту отвратительную сирену.
– Что это все значит? – спросила я, затыкая уши.
– Самое худшее, что можно было представить – сказал Робин и по выражению его лица, я видела что он был напуган как никогда – Похоже, что немцы начали бомбежку города.
– Что?! Ты серьезно?! – в шоке спросила я.
– Ты слышишь сирену? Ее обычно включают во время воздушных нападений – объяснил Дима.
«Боже как я сейчас хочу, чтобы это все оказалось страшным сном» – испуганно подумала я: – «Неужели мне на сегодня не хватило потрясений?»
– Надо возвращаться домой! – закричал Дима, чтобы хоть как-то перекричать гул самолетов: – Там должно быть безопасно!
Но тут у нас над головами с оглушительным ревом пролетело два самолета, и от одного их вида, Робин аж побледнел.
– Что это за самолеты? – спросила я его.
– Немецкие бомбардировщики Дорнье До девятнадцать – испуганно сказал он.
– Откуда ты это узнал?! – спросила его я.
– А ты не видишь свастику на их крыльях? – с иронией спросил меня Дима.
Но эти объяснения уже были излишни, ибо в этот момент нам пришлось наблюдать, как самолеты только что пролетевшие над нами, спикировали над соседним районом и сбросили десяток бомб, одним махом отправив на тот свет несколько жилых построек. И таких самолетов над городом кружился не один десяток, все они как безумные саранчи летали над городом, сбрасывая бомбы и расстреливая все, что находилось под ними.
«Это просто немыслимо!» – думала я, с ужасом наблюдая за тем как эти железные ястребы, безжалостно уничтожают дома, ни в чем неповинных жителей.
– БЕРЕГИТЕСЬ! – закричал Дима, показывая пальцем на восток. Обернувшись в эту сторону, мы увидели как трое бомбардировщиков, грохоча своими моторами, направили свои пропеллеры в сторону монастыря, прямо на нас.
Глава 16
Тихийск, бывшее имение Вольфганга Вальца.
4 ноября 1941 года.
12:00
Когда мы подъехали к нашей штаб-квартире, во дворе уже стоял Мефодий, ожидающий нашего возвращения.
– Вы наконец-то вернулись! – радостно приветствовал он нас, пока мы выходили из машины – Как все прошло?
– Не так хорошо как хотелось бы, но главная цель достигнута, я узнал то, что мне нужно – сухо ответил я.
Мы не стали стоять долго на улице и сразу зашли в дом, и отправились на второй этаж в мой новый, отремонтированный кабинет, сделанный на месте кабинета бывшего хозяина особняка. Там я сел за свой недорогой деревянный стол, тогда как остальные расселись на диване.
Только после этого я обратился к Мефодию:
– Ну а как у вас обстоят дела? Смотрю, что дом еще не обрушился.
– Все прошло хорошо, было конечно тут пара драк. Какие-то дураки решили, что раз вас здесь не будет то можно напиться до упаду, и устроить погром. Но мы мигом поставили их на место.
– Это хорошо, я знал, что вы справитесь – одобрительно произнес я – Кстати, а где Кирилл?
– Он внизу, занимается сортировкой товара перед отправкой – ответил Мефодий – Так что там с этим вашим кристаллам?
– Судя по той бумаге, что я нашел в кабинете заведующей, ключ действительно был у сержанта Гарпарова, но после его смерти все личные вещи включая кристалл, отправили на некий склад семьдесят два. Ты не знаешь, где он может находиться?
– Склад семьдесят два? – с опаской переспросил Мефодий – Знаю, конечно, ведь раньше мы жили
