Империя степей. Аттила, Чингиз-хан, Тамерлан - Рене Груссэ

Именно в Ташкенте скончался в 1487 г. Юнус, удачно проведя реставрацию Чингизханидов. Ахмед попытался воспользоваться этим событием, чтобы отвоевать Ташкент у хана Махмуда, сына и преемника Юнуса, но потерпел поражение у этого города на Чире или Параке. Ташкент стал ставкой монгольского хана.

Тимуридский принц Ферганы – Омар Шейх (1469-1494), который властвовал только при поддержке чагатайских ханов Моголистана, умер 8 июня 1494 г. Его старший брат, правитель Трансоксианы – Ахмед сделал попытку тотчас же овладеть Ферганой, но умер около Уратепе в ходе военной кампании (июль 1494), а Фергана осталась во владении сына Омар Шейха – молодого Бабура, будущего «великого могола».

У Ахмеда остался брат по имени Махмуд и трое сыновей: Масуд, Байсонкар и Али, которые стали оспаривать друг у друга Трансоксиану. Им удалось только временно править Самаркандом. Махмуд (1494-1495), развратный тиран, умер в июле 1495 г. Масуд (1495-1499), по сведениям Мирхонда, правил в Самарканде, а по сведениям Бабура – в Гиссаре, во всяком случае, провел несколько месяцев царствования в военных действиях против своих братьев, пока не был лишен зрения одним из своих вероломных министров. Байсонкар (1495-1499), который какое-то время правил в Самарканде в те смутные времена, погиб некоторое время спустя от рук такого же врага, как и его брат. Их двоюродный брат – принц Ферганы – Бабур, будущий покоритель Индии, в то время совсем еще молодой – ему было только четырнадцать лет – воспользовался беспорядками, чтобы овладеть Самаркандом (конец 1497 г.), но не сумел там долго продержаться. Самарканд перешел во владение двоюродного брата Бабура по имени Али, последнего сына Ахмеда (1498). Но эти клановые разборки стали причиной внешнего вторжения. «Монгольский хан Мохаммед Шейбани, потомок старшей ветви Чингизханидов и предводитель орды узбеков, целеустремленно стремился обрести благополучие, овладев Трансоксианой. Он обосновался на северном берегу нижнего течения Сырдарьи и выжидал только удобного случая, чтобы переправиться через реку. Этот удобный случай предоставили ему непримиримые разногласия между тимуридами. В 1500 г. он вошел в Бухару и затем приблизился к Самарканду. Тимуридский правитель Али совершил непоправимую ошибку, согласившись на переговоры. Шейбани, выдавая себя за просвещённого монарха, сохранил привычки степного разбойника и умертвил простодушного юношу и занял престол Трансоксианы.

В то же время другой тимуридский эпигон – Хусейн Байкара оставался в Хорасане. В разгар междуусобной войны между членами клана, он начал с того, что стал хозяином Джорджаны и Мазандерана со столицей в Астерабаде (сентябрь 1460 г.). Изгнанный из этого княжества с 1461 г. своим кузеном – правителем Трансоксианы – Абу Саидом, он вынужден был бежать в ссылку, когда смерть Абу Саида позволила ему быстро возвратиться для осуществления планов. Признанный повелителем жителями Герата (25 марта 1469 г.), он царствовал в Хорасане до смерти (4 мая 1506 г.). Это длительное правление в течение тридцати семи лет, несмотря на ограниченную территорию, было одним из самых благотворных в истории Востока. [1272]

Хусейн Байкара, который резко отличался от своих современников своим добрым нравом и милосердием, превратил Герат в совершенно необыкновенный интеллектуальный центр. Отметим, что он привлек туда персидского поэта Джами, двух персидских историков (дедушку и внука) – Мирхонда и Хондемира, великого персидского художника Бехзада и каллиграфа Султана Али из Мешхеда. Его министром был известный Мир Алишер Навои (1441-1501), который был одним из первых великих поэтов тюркской чагатайской литературы. Используя, без всяких затруднений, между прочим, в качестве письменного языка как тюркский так и персидский языки, он убедительно доказал, что тюркский язык в качестве литературного языка мог быть равным и даже превзойти персидский язык. [1273]

Герат при его исключительном правлении был подобен Флоренции, т.е. тем, что мы называем по праву тимуридским ренессансом.

Итак, начиная с четвертого поколения, потомок одного из самых кровожадных тюркских завоевателей всемирной истории, одного из самых беспощадных разрушителей того времени, представлял из себя просто персидского принца, поэта и дилетанта, под покровительством которого иранская цивилизация расцвела яркими красками. Прекрасно еще то, что Алишер вовлекал молодую тюрко-чагатайскую литературу в иранский ренессанс. Герат, город с которым Чингиз-хан обошелся по-варварски, к которому сам Тамерлан относился с презрением, становился подобно Бухаре и Самарканду, тем, чем он был в эпоху Саманидов, [1274] но неся в себе теперь что-то еще более значительное от великого взаимодействия культур, начатого с XIII в. Китайское влияние, осуществленное благодаря монгольским завоеваниям, фактически скрыто ощущалось в декоративном искусстве. Стоит только обратиться к миниатюрам Бехзада, чтобы убедиться в том пышном расцвете искусства, казалось навечно похороненного в руинах прошлого.

Но это оказалось короткой передышкой в мире военных событий, так как Герат был только оазисом среди опустошенных регионов. Сын и преемник Хусейна Байкары, Бади аз-Заман (1506-1507), с самого начала вступил в противоборство с узбеками, являвшимися с 1500 г. властителями Трансоксианы. Узбекский завоеватель Мохаммед Шей – бани обратил в бегство Бади аз-Замана в Бабахаки, около р. Мургаб и победоносно вошел в Герат (1507).

Хорасан, также как и Бухара и Самарканд, перешел таким образом к узбекским ханам шейбанидской династии. В течение одного века Чингизханиды одержали верх над родом Тамерлана.

Часть третья. Последние монголы

1. Монголы России

Конец Золотой Орды

Мощь монголов не исчезла в одно мгновение. До того времени, когда, например, наступил окончательный реванш Чингизханидов над Тимуридами, эта мощь постепенно, периодами, возобновлялась, переживала резкие сотрясения, которые впечатляли современников и иногда их заставляли думать, что вернулись времена Чингиз-хана. После реставрации, имевшей место в XVI веке в среде Чингизханидской династии, действительно тюркизированной, на престоле Тамерлана мы увидим во второй половине XVII и до середины XVIII века Западных Монголов, попытавшихся вновь осуществить деятельность Чингизханидов по нанесению ущерба китайской империи. Эти последние усилия монголов являются эпилогом громадной средневековой эпопеи, на которой необходимо, чтобы завершить повествование, коротко остановиться здесь.

Мы видели, что последние наступления Тамерлана на Русь в качестве результата привели к смене руководства Золотой Орды, или Кипчакского ханства, когда хан Токтамыш был смещен своим соперником Тимур Кутлугом, который также происходил из родословной линии Орда, или семейства Белой Орды. [1275]

Тимур Кутлуг, как мы уже видели, укрепил монгольское господство на Руси посредством победы, одержанной 13 августа 1399 г. недалеко от Ворсклы, притока Днепра, над Литовским князем Витаутом, который, подстрекаемый старым ханом Токтамышем, хотел вмешаться в дела Орды. Он был наследником своего брата Хади-бека (1400-1407) [1276], который правил только Кипчаками, в то время как восточные степи попали под правление другого наследника Белой Орды, а именно Кориджака, которого поддерживал Тамерлан. При Хади-беке, Золотая Орда опустошила границы русского Рязанского княжества. Вместе с тем, в период правления хана Полада (Болод, по-монг.), – сына Тимура Кутлуга и племянника Хади-бека (1407-1412), армия Золотой Орды, под командованием Идику, в декабре 1408 г. двинулась против Московского княжества, сожгла Нижний Новгород и Городец и осадила Москву, но отступила, согласившись на военную контрибуцию, или откуп.

При Хади-беке и Поладе, реальная власть принадлежала Идику, предводителю Ногайской или Мангитской орды, [1277] которого его современник, Ибн Арабшах, считал настоящим "хозяином двора". Тот же автор добавляет, что гражданские войны возобновились, так как новый хан по имени Тимур отказался подчиниться (в 1412-1415? годах) этой диктатуре. Тимур вспылил и убил Идику. [1278]

Долгое правление хана Кучук Мухаммеда (с 1423 по 1459 год) привело, как мы увидим ниже, к распаду Золотой Орды и созданию Казанского и Крымского ханств. В это время, Московию, находившуюся под властью Великого князя Василия II – Слепого (1425-1462) раздирали междоусобные раздоры. Серьезное испытание силой произошло при последующих правлениях, между ханом Ахмедом (1460-1481), – сыном и наследником Кучук Мухаммеда, и знаменитым русским князем-Иваном III Великим (1462-1505). Чтобы освободиться от сюзеренитета Золотой Орды, Иван III искал дружбы у Крымского хана-раскольника, Менгли Гирея [1279] и одновременно, укреплял дружеские связи с Казанским двором. В 1476 г. он наделил полномочиями Венецианца Марко Руффо заключить третье соглашение против Сарая с тюрком Узун Хасаном, правителем Западной Персии. Он отказался платить дань более или менее изолированной или окруженной Золотой Орде. В 1474 году хан Ахмед потребовал удовлетворения и с этой целью направил к нему посла по имени Кара-кучум. В 1476 г. новое посольство было направлено к Ивану III, с миссией совершить расчет с Ордой. Иван отказался. Ахмед, который, в свою очередь, стремился окружить Московию альянсом совместно с королем Польши Казимиром IV, двинулся на Москву. Иван, с целью преграждения его пути, занял позицию на реке Ока, затем, вытеснил Монголов на Запад, на реку Угра (1480). Там две армии долгое время наблюдали друг за другом. Иван избежал поражения от хана, но сомневался в идее освобождения Руси посредством одной битвы. Ахмед был бы более решительным, если бы не думал об ударе с тыла войск Крымского хана. В октябре, перед холодами, которые застали его войска, он оставил позиции на Угре, и с трофеями вернулся в свою столицу-город Сарай. Эта кампания без битвы повлекла за собой на практике освобождение Руси (1480).