Властелин колец - Джон Толкин

— Перед вами Зеркало Владычицы Лориэна. Я привела вас к нему для того, чтобы вы, если у вас достанет решимости, заглянули за грань обыденно зримого.

В синеватом сумраке тесной лощинки высокая и стройная фигура Галадриэли излучала, как почудилось взволнованным хоббитам, холодное бледно-опаловое сияние.

— А зачем нам заглядывать за грань зримого и что мы увидим? — спросил ее Фродо.

— По моей воле Магическое Зеркало явит вам все, что вы пожелаете, — ответила хоббиту Владычица Лориэна. — Но гораздо интереснее, а главное-полезней предоставить Зеркалу полную свободу. Я не знаю, что именно покажет вам Зеркало — прошлое, определившее вашу нынешнюю жизнь, или какие-нибудь сегодняшние события, способные повлиять на вашу судьбу, или то, что, возможно, случится в будущем. Да и вы едва ли сумеете понять, какие события открываются перед вами — минувшие, нынешние или грядущие… — Владычица помолчала и спросила Фродо: — Так хочешь ли ты заглянуть в мое Зеркало?

Фродо не ответил на ее вопрос.

— А ты? — обратилась Владычица к Сэму. — Насколько я знаю, — добавила она, — у вас назвали бы это волшебством. Слово «волшебство» мне не очень понятно — тем более что вы именуете волшебством и уловки, которыми пользуется Враг. Ты хотел увидеть эльфийскую магию — или, по-твоему, настоящее волшебство, — так попробуй заглянуть в Магическое Зеркало.

— Я попробую, — неуверенно отозвался Сэм. И, обернувшись к Фродо, со вздохом сказал: — Хорошо бы глянуть на Торбу-на-Круче. Мы ж просто страх сколько не были дома! Да разве волшебство Норгорд-то покажет? Небось увижу я какие-нибудь звезды… или такое, что и понять невозможно.

— А все же попробуй, — сказала Галадриэль. — Только не касайся воды руками.

Сэм вскарабкался на подножие постамента и опасливо заглянул в серебряную чашу. Темная вода отражала лишь звезды.

— Ясное дело, — проговорил он ворчливо, — звездочки небесные… — И внезапно умолк. Вместо черного неба с яркими звездами в чаще сияло весело солнце и на ветру подрагивали ветви деревьев. Однако понять, что ему привиделось, хоббит не успел, ибо свет померк, и в неясной мгле он заметил Фродо — тот лежал возле темной каменной стены, и лицо у него было мертвенно-бледное. Потом видение опять изменилось, и Сэм увидел самого себя. Он брел нескончаемыми темными коридорами, долго взбирался по спиральной лестнице, стараясь кого-то разыскать — но кого?.. Точно в причудливо обрывчатом сне, перед ним уже снова сияло солнце и мелко подрагивали ветви деревьев — не от ветра, как ему показалось вначале, а под ударами топора. Сэм всполошился.

— Что за лиходейство! — вскричал он зло. — Кто ему дозволил, проклятому Пескунсишке? Они же полезные Норгорду деревья — чтоб затенять дорогу от Мельницы до Приречья, — а он, проклятый лиходейщик, их рубит! Эх, очутиться бы сейчас в Хоббитании — он бы у меня на носу себе зарубил не хвататься ручищами за чего не просили!

Но, вглядевшись внимательней, Сэм обнаружил, что там, где стояла Старая Мельница, строится уродливый кирпичный дом, а рядом со стройкой вздымается к небу закопченная красно-кирпичная труба. Клубы дыма, быстро сгущаясь, черной завесой затягивали Зеркало.

— А в Норгорде-то худо, — пробормотал Сэм. — Господин Элронд, видно, знал, что делает, когда посылал Перегрина домой… Ну лиходейщики! — вдруг выкрикнул он, соскочил с пьедестала и угрюмо сказал: — Я ухожу домой. Они разрушили Исторбинку и выгнали на улицу моего старика. Я видел — ковыляет он, горемыка, по Норгорду и катит в тачке все свое барахлишко.

— Ты же не можешь вернуться один, — спокойно напомнила Сэму Галадриэль. — Когда тебе очень захотелось уйти, ты решил, что не вправе покинуть Фродо. А Зеркало часто открывает события, для которых время еще не настало и, весьма вероятно, никогда не настанет — если тот, кому оно их открыло, не свернет с выбранной им однажды дороги, чтобы предотвратить возможное будущее. Магическое Зеркало — опасный советчик.

— А мне и не надо никаких советов. И волшебства не надо, — пробурчал Сэм. Потом замолчал и сел на траву. — Нет уж, наша дорога домой лежит, по всему видать, через Мордор, — после паузы глухо выговорил он. — Но ежели мы доберемся до Хоббитании, а там все окажется, как было в Зеркале, пусть лиходейщики пеняют на себя!

— А тебе не хочется заглянуть в Зеркало? — посмотрев на Фродо, спросила Галадриэль. — Ты сказал, что всюду ощущаешь здесь магию… но эльфийская магия тебя не прельщает?

— Я и сам не знаю, — ответил Фродо. И, немного помолчав, с надеждой добавил: — Ты думаешь, мне стоит в него заглянуть?

— Я не буду тебе ничего советовать, — сказала Галадриэль. — Решайся сам. Да и видения Зеркала не принимай за советы, ибо, случайно узнав о событиях, которые способны изменить нашу жизнь, мы рискуем отказаться от того, что задумали, и навеки предать свою собственную судьбу. Случайные знания очень опасны, хотя иногда и помогают в борьбе… По-моему, ты достаточно мудр и отважен, чтобы верно понять увиденное в Зеркале, но поступай как хочешь, — заключила Галадриэль.

— Я хочу посмотреть, — проговорил Фродо и, взобравшись на постамент, заглянул в Зеркало. Гладь воды сразу же просветлела — взгляду хоббита открылась равнина, освещенная лучами заходящего солнца. Вдали равнину замыкали горы; от гор, петляя меж пологими холмами, тянулась к Фродо полоска дороги, но потом она круто сворачивала налево и вскоре исчезала за чертой горизонта. По дороге ползла чуть заметная точечка — Фродо всмотрелся, — крохотная фигурка… Хоббита охватило радостное волнение: он был уверен, что это Гэндальф, но с белым жезлом и в белом плаще. Однако лица его Фродо не разглядел — он ушел по дороге налево, за горизонт, — и потом, вспоминая этого белого путника, Фродо не смог для себя решить, Гэндальфа он видел или Сарумана; а равнину стерло новое видение.

По маленькой комнате с квадратным столом, заваленным грудой исписанных листков, от окна к двери прохаживался Бильбо; в окно барабанили капли дождя, а старый хоббит был чем-то взволнован, внезапно он замер, но поверхность Зеркала подернулась рябью, и комнатка исчезла.

Когда Магическое Зеркало прояснилось, Фродо по внезапному озарению осознал, что перед ним, чередой разрозненных видений, мелькают вехи великой Истории, в которую и его вовлекла судьба.

Ему открылось штормовое Море — он сразу понял, что именно штормовое, хотя до этого Моря не видел, — вздыбленное сизыми громадами волн, тяжелые тучи закрывали солнце, но оно, прожигая их свинцовую пелену, освещало корабль, плывущий к востоку. Потом возник многолюдный город, рассеченный надвое могучей рекой, потом — горделивая горная крепость о семи башнях из белого камня. А потом сверкнуло рассветное солнце, осветив совершенно спокойное Море. Прозрачную рябь голубоватой воды вспарывал корабль под черными парусами и с белым деревом на узком флаге. Корабль медленно приблизился к берегу и тотчас же скрылся за дымным заревом, и солнце закатилось, и в багровом сумраке краткими вспышками кровавых боев проступили картины нескончаемой битвы, и багровый сумрак стал черной тьмой, и Фродо ничего уже не мог разглядеть. А потом, когда тьма немного поредела, от берега отвалил серебристый кораблик и вскоре скрылся в морских просторах. Фродо приготовился слезть на землю.