Вспомни меня, любовь - Бертрис Смолл

Внизу леди Бэйнтон по-матерински ласково прижала к груди плачущих Кейт и Бесси. Нисса опять осмотрелась вокруг и на этот раз смогла разглядеть лица стоящих вокруг эшафота людей. Здесь были члены Тайного совета, сэр Джон Гэйдж, стражники, а также еще какие-то люди, которых она не узнала. По-видимому, это были требующиеся по закону свидетели. Под ногами Нисса чувствовала твердую, скованную морозом землю, покрытую инеем. Мимо них к эшафоту провели Джейн Рочфорд. Нисса отвернулась. Звук ударившего о плаху топора возвестил ей, что дело сделано.

Четверо стражников спустили с эшафота гроб с телом королевы и, сопровождаемые плачущими женщинами, отнесли его в часовню святого Петра, где Кэтрин Говард должна была покоиться рядом со своей кузиной Анной Болейн. Они тихонько постояли в полумраке церкви, пока духовник Кэтрин вознес молитву за упокой ее души. Выходя из часовни, женщины прошли мимо гроба Джейн Рочфорд, который захоронят в самом темном и дальнем углу. Выйдя, они некоторое время в замешательстве стояли молча, не зная, что делать дальше. Потом к ним подошел лорд Бэйнтон.

Обняв жену за плечи, он сказал:

— Пойдемте, дорогие мои. Настало время нам всем отправляться домой. Нас ждет барка. — И вдруг он улыбнулся Ниссе. — Но только не вы, леди де Винтер. Вон там стоит джентльмен, который хочет поговорить с вами. — Лорд Бэйнтон махнул рукой куда-то в сторону.

Нисса обернулась, и тут же сердце в ее груди подпрыгнуло. Несколько долгих мгновений голос не повиновался ей, но потом она выдохнула: ‹Вариан!› — и бросилась туда, навстречу его протянутым рукам. Он был бледен, выглядел измученным. Но он жив, и он бежит к ней!

Сильные руки Вариана обхватили ее, их губы встретились. Нисса плакала и вдруг, к своему изумлению, увидела, что и из его глаз текут слезы.

— Я думал, что уже никогда не увижу тебя, любимая, — сказал Вариан де Винтер. — Но теперь наконец-то я свободен! Свободен вернуться домой, в Винтерхейвен, вместе с тобой, Нисса. Домой, к нашим детям!

— Как же это случилось? — всхлипнула Нисса, уткнувшись ему в грудь.

— Не знаю, — признался он. — Два месяца меня продержали в зловонной камере и без конца твердили, что я виновен в укрывательстве государственных преступников, что все мое имущество конфисковано. И вдруг сегодня утром пришел сэр Джон Гэйдж и заявил: король решил, что в моем деле допущена ошибка. Я — де Винтер, а не Говард. Я освобожден, а все владения немедленно мне возвращаются. Единственное требование — чтобы я в качестве свидетеля присутствовал при казни королевы. После этого я свободен. Пойдем, нас ждет барка.

Архиепископ… Почему-то Нисса была твердо убеждена, что это благодаря Томасу Кранмеру ее муж получил свободу. Справедливый и благородный человек, архиепископ как-то сумел убедить короля в необоснованности ареста графа Марча.

Взяв мужа под руку, Нисса торопливо спускалась по ступенькам Тауэра к ожидавшей их барке. Там лорда и леди де Винтер встретили сияющие Тилли и Тоби. Барка направилась к Уайтхоллу. Не прошло и часа, как вещи упаковали и приготовили к отъезду.

Когда Нисса и Вариан уже собирались покинуть апартаменты герцога Норфолка, перед ними вдруг вырос он сам и осторожно спросил у Ниссы:

— Хорошо ли она держалась, мадам?

— Вы можете гордиться ею, милорд, — ответила Нисса. — Я никогда бы не смогла вести себя так мужественно и достойно, как она.

— Вы не вернетесь ко двору, — заметил герцог.

Это был не вопрос, а утверждение.

— Никогда, — подтвердил его внук. — Но если вы позовете меня, я обязательно приеду. И не будьте так самонадеянны, Томас Говард, чтобы заявлять, что вы никогда об этом не попросите.

Герцог молча кивнул. Как и король, он заметно постарел.

Он перевел взгляд на Ниссу:

— А вы приедете, если я позову вас, мадам?

Она долго молчала, но потом ответила:

— Да, дедушка, приеду.

— Значит, вы простили меня, — хрипло произнес он.

— Когда-то, — сказала ему Нисса, — я считала, что вы разбили все мои мечты, Томас Говард, но теперь я стала старше и мудрее. Вы не отняли у меня мечты, вы подарили их мне. Просто тогда я еще не знала об этом. Да, я простила вам вашу вину передо мной, но я никогда не прощу вам Кэт. Я знаю, что вы поймете меня.

— Понимаю, — кивнул герцог.

Встав на цыпочки, Нисса прикоснулась губами к морщинистой щеке герцога Норфолка.

— До свидания, дедушка, — сказала она.

Мужчины обнялись, и герцог, отвернувшись, тут же ушел, но Нисса успела заметить слезы в глазах старика.

Вместе с Варианом они вышли из Уайтхолла. Им не нужно прощаться с королем, он знал об их отъезде.

Был понедельник, тринадцатое февраля, в лето одна тысяча пятьсот сорок второе. Если все сложится удачно, они поспеют в Риверс-Эдж как раз к первой годовщине со дня рождения близнецов. А потом они вернутся в Винтерхейвен.

Погода стояла ясная, и уже через несколько дней путешественники увидели Уай, серебристо-зеленую под зимним неярким солнцем. Почти дома. Почти дома. Казалось, конские копыта выстукивают эти слова по твердой заснеженной дороге.

— Скоро мы будем в Риверс-Эдже, — сказал жене Вариан де Винтер. — Надо придумать, какие сделать детям подарки. Ведь они даже не знают, кто мы такие.

— Они еще маленькие, мы им расскажем, когда они вырастут, почему оставили их, — успокоила его Нисса. — А подарок у меня уже есть.

— Уже есть? — Он был удивлен. — Как это?

— А вот так, милорд, — улыбнулась Нисса и приблизила губы к уху мужа. — Мы с тобой уже приготовили им подарок. Еще осенью, до того как я уехала с бедной Кэт в Сион. Все эти месяцы я была так поглощена заботами, что только несколько дней назад сообразила, что к чему. Вариан, дорогой мой, у нас будет ребенок! Этим летом мы подарим Эдмунду и Сабрине братика! — Она счастливо рассмеялась.

— И этого сына мы назовем Генри, не так ли? — поинтересовался граф Марч.

— Нет, — ответила она. — Мне не понравилось, как вел себя король в последнее время. И вообще в Англии слишком много Генрихов.

— Но, может быть, это вообще будет девочка, — предположил Вариан. — Как мы назовем дочку, мадам?

— Это мальчик, — уверенно заявила Нисса. — Женщина всегда чувствует такие вещи. Этот ребенок — сын, Вариан, и я завещаю ему свое поместье Риверсайд. Он вырастет обеспеченным джентльменом.

— Но как же его будут звать, мадам? — допытывался ее муж.

— Господи, ну конечно, Томас! — воскликнула она, удивленная тем, что он до сих пор не догадался.

И тут, посмотрев вперед, Нисса де Винтер увидела Риверс-Эдж.

— Смотри! Смотри! — восторженно кричала она. — Вон мама и папа возле парадной двери, и посмотри, Вариан! Ох, они держат на руках близнецов! Боже всемогущий! Да их не узнать! О-о, дорогой мой! Никогда в жизни я больше не расстанусь с нашими детьми и с нашим домом.