Бандитская россия - Константинов Андрей Дмитриевич

Аресту предшествовал вооруженный захват бойцами СОБРа женского реабилитационного центра Фонда «Город без наркотиков». Милиционеры освободили около тридцати девушек, которые якобы удерживались там насильно. «До кучи» забрали и Ройзмана с Кабановым. Руководителям Фонда были предъявлены обвинения в нарушении общественного порядка, неповиновении милиции и оскорблении сотрудников правоохранительных органов. Сразу же после штурма и последовавших за ним арестов начали говорить об акции, которую силовики устроили, чтобы отомстить Ройзману, а заодно и Росселю. «Ройзман направил мне докладную; в которой написал, что ряду руководителей органов внутренних дел дано задание собрать компромат на его структуру и на него лично», - заявил на своей пресс-конференции глава региона. По словам Росселя, он передал эту информацию начальнику ГУВД Свердловской области Валерию Воротникову. «Он будет следить, чтобы ничего не происходило», - заверил губернатор. Похоже, начальник ГУВД сдержал свое слово - действительно, более «ничего не происходило».

Евгений Ройзман всячески открещивается от криминального мира: «Что касается меня лично: я не отношусь к ОПС «Уралмаш». Я никогда в нее не входил. Но я родился и вырос на Уралмаше. У нас несколько школ, у нас один стадион, на котором мы все тренировались. У нас было три пионерских лагеря, у нас у всех родители работали на Уралмаше. Мы в эти пионерские лагеря ездили, мы с детства все друг друга знаем. Но я не имею отношения к ОПС «Уралмаш». И когда про меня написали в «Известиях», а потом повторили по НТВ, что я отсидел 5 лет за грабеж, что мне «уралмашевские» братки налаживали бизнес, то это совершенная неправда, достаточно нелепая. Я по образованию историк. Мне 40 лет, у меня три дочери, Я поэт. У меня несколько книг, много научных статей. Я член Союза писателей. И основатель первого и единственного в России частного музея иконы. И строится другой музей. Это будет музей художников Урала. Поэтому я обычный гражданин, я житель своего города, я гражданин России. Там, где я буду в силах что-то изменить к лучшему, я буду это делать. И никто мне не запретит говорить правду и делать то, что я считаю нужным…»

Р. S. Депутат Госдумы от Свердловской области Евгений Ройзман стал, пожалуй, первым в истории действующим депутатом Госдумы РФ, который завел себе персональный блог в «Живом журнале» (ЖЖ), не Став прятаться под псевдонимами; Его странички представляют собой причудливую смесь «общественного и личного». К примеру, первое сообщение в дневнике выглядит так: «Прилетел из Москвы. Дочка маленькая обрадовалась, затопала ножками и с истошным воплем: «Папулечка!!! Я тебя люблю!!!» - треснула меня по губе. Больно, блин! Я уже всю голову себе сломал, то ли сказала не то, что думала, то ли сделала не то, что хотела. Ох уж мне эти девушки!» А вот второе признание уже на политическую тему: «В Думу я попал неожиданно для себя. Для других тоже. На первом пленарном заседании сидел озадаченный. Добрый Николай Николаевич Гончар успокоил: «Женя, пожалуйста, запомни: здесь все, как в армии. Не знаешь, что делать, - не делай ничего»…»

Оренбургский пуховый браток

Оренбургская область является одним из крупнейших промышленных центров Уральского региона. Крупные металлургические комбинаты, газовые месторождения, нефтеперерабатывающие заводы… В начале безумных девяностых здесь, так же как и по всей стране, царила полнейшая анархия - заводы подвергались насильственной процедуре банкротства, а газовые и нефтяные месторождения приватизировались в жаркой драке олигархов местного розлива.

Что же касается преступности, то главные криминальные деньги здесь делались на наркобизнесе, который приобрел в Оренбуржье колоссальный размах. Что само по себе неудивительно: под боком граница с Казахстаном? перевалочный пункт наркотиков из Азии в Европу. Сначала здесь вовсю торговали анашой, а к концу 90-х в «массовом обороте» появился героин. Было время, когда грамм героина в Орске стоил двести рублей - нигде больше в России не было таких цен.

Говорят, что в то время героиновое безумие обошло стороной лишь один местный город - Новотроицк. Но причина тому отнюдь не в особой сознательности горожан. Просто местный авторитет Сергей Корчагин (носивший незамысловатую кличку Корчага) взял да и запретил торговлю наркотиками в городе.

(Во как! Учитесь, правоохранители!) В результате «алчущим» приходилось тащиться за «чеком» в соседний Орск. Типичная картина тех лет - качающиеся от слабости, еле передвигающие ноги наркоманы вдоль трассы Новотроицк-Орск. На автобус денег не было - только на героин, поэтому люди шли часами, чтобы только добраться до вожделенной дозы.

ОПГ «корчаги» сформировалась в начале девяностых годов в городе Новотроицке Оренбургской области. Костяк группы составляли спортсмены, которых взял под «свое крыло» Сергей Константинович Корчагин, профессиональный карточный игрок. Волевой, азартный лидер быстро приобрел влияние, и группировка, в которую поначалу входило 20-30 человек, с годами только расширялась. Поначалу «корчагинцы» Занимались банальным вымогательством и крышеванием. Не без их участия происходили крупномасштабные хищения металла с Орско-Халиловского машиностроительного комбината. Но с годами криминальный бизнес становился все более легальным.

Странное дело, но в 1999 году Корчагина задержали в Москве за… хранение наркотиков. За что боролся, на то и напоролся? Или просто менты подсуетились? В любом случае, результат получился обратный: Корчагин просидел в столичном СИЗО около полугода и за это время успел наладить контакты с местной братвой - в частности, из солнцевской группировки. Так что в Новотроицк он вернулся ещё более уверенный в собственных возможностях. К настоящему времени капиталы ОПГ вложены в недвижимость, в землю, городские предприятия. Говорят, что ныне Сергей Корчагин живет в Москве и, по некоторым данным, является соучредителем казино и банка. Со стороны силовиков вопросов к нему вроде бы как и нет.

Так уж повелось, что судьба воров в законе, когда либо оседавших на оренбургской земле, почему-то чаще всего складывалась очень печально. Так, в течение нескольких лет один за другим отправились к праотцам сразу несколько воров в законе. Одни - вследствие страшной болезни (как, например, Юрий Третьяков по кличке Бибуля, умерший от рака печени в 1997 году; болезнь стала следствием многолетнего употребления героина; или Александр Иконников по кличке Икона, скончавшийся в 1998 году от отека легкого). Другие, получив контрольный выстрел в голову.

Именно таким образом, к примеру, был застрелен в 1997 году влиятельный вор в законе Гурам Баланов. Он был убит в баре «Пингвин», где коротал вечер в компании своих подруг. В разгар веселья в бар вошли двое мужчин с пистолетами и молча расстреляли Гурама: четыре пули попали ему в голову и спину. Выбегая из бара, преступники смертельно ранили и его владельца, Олега Рахматулина, который, как говорят, проявил «излишнее любопытство». Как потом говорили, гибель Гурама была связана с борьбой за контроль над местным нефтеперерабатывающим предприятием «Орскнефтеоргсинтез». В воровской среде у Гурама не было врагов, зато их немало было среди предпринимателей, которые в недавнем прошлом работали в спецслужбах. Причем некоторые из них уже успели «отметиться» на разборках вокруг нефтебизнеса и в Москве, и в самом Орске. Тем не менее, убийц и заказчиков преступления так и не нашли.

Весной 2000 года в Орске застрелили Геннадия Хватландзию (был более известен как Гена Абхазец, в свое время корешился со знаменитым Отари Квантришвили). Абхазец числился в Оренбуржье весьма авторитетным человеком - эдакий местный Антибиотик. Он приехал в Орск в начале девяностых и начинал с того, что торговал на рынке: пек лаваш, за что и получил впоследствии прозвище Лавашник. Однако незаурядный ум, сильная воля, жесткость в принятии решении выдвинули его на первый план среди этнического населения. Рассказывают, он принимал посетителей в роскошном саду возле своего дома. Всегда при этом лежал в гамаке, который был подвешен очень низко к земле. И гость был вынужден в разговоре с Абхазцем склоняться перед ним в поклоне. Говорят, Ге на сам придумал такой психологический прием и очень им гордился. Он вообще любил показывать всем свое место. Кто - хозяин, а кто - слуга. Например, на втором этаже своего дома он выделил специальную комнату - для визитеров. Это было пустое длинное помещение. По обеим сторонам которого стояли лавки, а по центру - дорогой кожаный диван. Абхазец возлежал, бывало, на этом диване целыми днями, принимая гостей.