Адамово Яблоко - Ольга Погодина-Кузмина

Она немного сбавила шаг. Потом достала сигарету и закурила.

– Интересно, вам самим не надоело все это?

– Что именно? – поинтересовался он.

– Ну, все. Как вы живете. Вы почему-то уверены, что вы особенные, чем-то лучше остальных людей… А ведь на самом деле вы все – просто наглые папенькины сыночки. Сами по себе вы ничего не стоите. Без родительских денег и машин, без тепленьких местечек. Вы даже на хлеб себе не сможете заработать, если вас оставят без вечной опеки.

Ее лицо горело негодованием, и Максиму это почему-то ужасно нравилось.

– Может быть, найдем какое-нибудь спокойное место и обсудим этот непростой вопрос?

Она остановилась посреди улицы.

– Спасибо, я отлично знаю, чем заканчивается ваше «спокойное место»! Мне рассказывали, что было две недели назад.

– А мне не рассказывали. Я только вчера прилетел из Мексики.

Взглянув на него как внезапно разбуженный человек, она пожала плечами.

– И что? Твои друзья тебе еще не успели похвастаться? Как они танцовщиц из «Килиманджаро» завезли на дачу и издевались над ними два дня? Одной волосы обрили наголо… И так далее. А потом выкинули на трассе в пять часов утра. И им за это ничего не будет, потому что девчонки, конечно, в милицию не пошли…

Волосы у нее были нежного золотистого цвета, а тонкий пушок на щеках служил доказательством естественной природы этого золота.

– Хочешь, я прочту тебе стихи? – предложил Максим.

Она остановилась посреди тротуара.

– Ты как отзвук забытого гимна в моей темной и дикой судьбе… О, Кармен! Мне печально и дивно, что приснился мне сон о тебе.

Прохожие оборачивались на них, некоторые улыбались.

– А ты, оказывается, тот еще псих! – воскликнула она, тоже не сдержав улыбки. – Ладно, пойдем уж лучше в кафе, а то нас в обезьянник заберут. Только я сама за себя заплачу, ясно? И не воображай, что ты меня покорил. Мне вообще нравятся взрослые мужчины, а двадцатилетних мальчиков я не люблю, у них мозгов нет.

Максим посмотрел в ее синие глаза и решил, что не слишком удачно выбрал стихотворение.

Глава четвертая. Нежная добыча

Только весною цветут цветыЯблонь кидонских, речной струейЩедро питаемых там, где садДев необорванный. Лишь весною жеИ плодоносные почки набухшиеНа виноградных лозах распускаются.Мне ж никогда не дает вздохнутьЭрос…

Когда Георгий вошел в кабинет, Юра только закончил разминать предыдущего клиента. Тот сопел, прикрытый простыней, на другом столе. Георгий не смотрел в его сторону, но сосед окликнул:

– Георгий Максимович, не признаёте?

Георгий промолчал – Юра как раз занялся его грудным отделом. Но сосед не отставал.

– Вы потом куда, в косметический? А я на миостимуляцию, я вас подожду.

– Не затрудняйтесь, – прохрипел Георгий, сдавленный мощными руками.

Сосед возразил елейно:

– Ну что вы, какое затруднение! Напротив. Отдохну, пока вас разделывают, самые приятные минуты.

Он приподнялся на локте и с настойчивым, даже непристойным интересом оглядел Георгия.

– Мне нравится, как тут у них все организовано. Чистенько, спокойно, и специалисты вежливые… но цены! Только изредка могу себе позволить. Средства стариковские, сами понимаете, а хочется побаловать себя.

Груша его оплывшего лица напоминала физиономии пузатых буддийских божков. Георгий, кажется, никогда не знал его имени, но тут вспомнил прозвище – Китаец.

– Как говорили латиняне, арс лонга – вита бревис. А сейчас столько возможностей вокруг, не то что в наше время. – Он снова подмигнул и пошевелил мизинцем. – В особенности для обеспеченного молодого человека вроде вас. Абсолютный простор фантазии. Многие теряют голову. Вы слышали уже про ужасную драму с Самойловым, директором хладокомбината? А этот журналист в Москве?.. Не дай бог!.. Я лично пользуюсь у одного проверенного человека. Подробнейший каталог, как в библиотеке, знаете ли. Очень удобно. Только по рекомендации, самый тщательный отбор. Погодите, чтобы не быть голословным, я захватил с десяток карточек… Получаю малую толику, не буду даже от вас скрывать.

Неприятный собеседник слез со стола и, придерживая простыню на своем обвислом животе, наклонился к Георгию.

– Между нами – есть совсем молоденькие. Впрочем, вы мужчина в расцвете, вам должны нравиться атлеты, двадцать два – двадцать четыре, классический тип. А, угадал?

Он ушел за занавеску. Массажист Юра, сорокалетний лысый здоровяк, по-девичьи захихикал, прикрывая зубы. Георгий тоже усмехнулся и крикнул:

– Любезный работорговец, не трудитесь! Я не собираюсь покупать ваш товар.

Тот отозвался без тени смущения:

– А вот посмотрите, тогда и поговорим.

Он вышел из-за ширмы и, словно коробейник свой лоток, раскрыл перед Георгием белый кейс, набитый дисками, фотографиями, брошюрками.

– Вот, с вашего позволения, мой маленький цветничок…

Пока он перебирал фотографии, Георгий успел заметить в кейсе потрепанное издание стихов Кузмина и силиконовый фаллоимитатор.

– Смешно дураку, что нос на боку, – пробормотал старик в сторону смеющегося Юры. – А вот взгляните-ка? Разве не шедевр?

Юноша-мулат на фотографии в самом деле был хорош. Он лежал голый на светлом ворсистом ковре, и его рельефное тело переливалось, как серый жемчуг.

– Двадцать два года, фотомодель, спортсмен, танцовщик. Не волнуйтесь, он русский, что называется, дитя свободного слияния двух рас. Но темперамент не спрячешь, – показывая другие снимки юноши, нахваливал старик. – Работает не столько из-за денег, сколько ради удовольствия.

– Да вы поэт в своем роде, – заметил Георгий, поднимаясь и потягиваясь.

Китаец собрал фотографии.

– Вы очаровательно добры, мой дорогой, но я всего-навсего одинокий старик, которому приятно быть полезным молодежи. Одевайтесь, я вас провожу.

Задергивая штору, Георгий успел заметить, как он сунул в руку Юры свернутую бумажку, а тот спрятал руку в карман и снова засмеялся.

«А почему нет, – подумал Георгий в следующую минуту. – Что я, в конце концов, подсел на него, как кот на валерьянку… Клин клином вышибают, или как там говорят?»

Мулат ждал за столиком у входа в кафе. Георгий посигналил, он тут же поднялся и подошел к машине, улыбаясь. Георгий открыл перед ним дверь.

– Здравствуйте. Я Ромео, – неторопливо, рисуясь, он протянул руку для пожатия.

– Не буду тебя обнадеживать, я – не Джульетта, – ответил Георгий Максимович. – И вряд ли уже подойду на роль Меркуцио. Вот разве что отец Лоренцо…

– Давайте я вас так и буду называть – Лоренцо. Это красиво.

– Заедем куда-нибудь выпить, Ромео? – спросил Георгий, предлагая ему сигарету.

– Нет, спасибо, я не курю и не пью алкоголя. У меня вечером тренировка, – он выпятил и медленно облизнул полные губы. – Мой выбор – энергетические напитки.

– Ну, тогда не будем терять времени.

Георгий повез его в «Синюю лошадь» – закрытый клуб «для своих» на Крестовском острове с сауной, рестораном и «комнатами отдыха». Все же заказал в номер бутылку вина. Мулат тем временем достал из сумочки необходимые принадлежности, аккуратно уложил в лоток проигрывателя привезенный с собой диск. Расслабляющая этническая музыка, как и следовало ожидать.

– Роскошное место, я тут впервые. Какие будут пожелания?

– А что ты можешь предложить?

Он снова открыл свою сумочку и кокетливо позвенел наручниками, изнутри подклеенными мягким каучуком.

– Заманчиво, но давай на первый раз обойдемся без истязаний.

Его гладкое переливчатое тело растворялось в сумраке комнаты, вызывая переживания скорее эстетического, чем эротического характера. Но когда он лег на постель и позвал: «Я готов, Лоренцо», Георгий Максимович почувствовал себя героем гламурной порносессии и почти с энтузиазмом взялся за роль сурового и нежного мачо.

Deus nobis haec otia fecit. Бог нам досуги эти доставил.

Они закончили, и Георгий курил в постели, отчего-то не чувствуя удовлетворения, только странное недовольство собой, когда кто-то постучал в дверь. Мулат торопливо натянул брюки.

– Ты еще откуда? – изумился Георгий, обнаруживая в коридоре Маркова. Тот приложил палец к губам.

– Пусти меня скорей… Я тут с тестем, обедаю, еле вырвался под предлогом позвонить.

– Здесь обедаешь??

– А что такого? Ты знаешь, у меня тесть широких правил. А днем тут тихо и кормят хорошо… Видел из ресторана, как вы подъехали. Где ты выцепил эту шоколадку? Цып-цып, где ты, Несквик?

Ромео вышел на свет. Марков быстро скинул пиджак и начал расстегивать рубашку.

– Эй, эй! Ты же с тестем! – едва опомнился от его предприимчивости Георгий Максимович.

– Мы так не договаривались, – заявил мулат, вопросительно взглянув на Георгия. – За двоих – двойной тариф.

Марков вздохнул укоризненно.

– Что, жалко для друга куска наемной задницы?