Адмирал Г И Бутаков - А Лурье

7 ноября 1853 года пароходо-фрегат "Владимир" вошел на Севастопольский рейд, ведя на буксире "Перваз-Бахри", на мачте которого под клотиком, выше турецкого, развевался русский флаг. Позади него шел другой турецкий пароход - "Медари Тиджарет", взятый в плен пароходом "Бессарабия" из нахимовской эскадры.

За эту блестящую победу Бутаков был произведен в капитаны 2 ранга, награжден орденом Георгия 4 степени и 38 тысячами рублей призовых денег. "Перваз-Бахри" был поставлен на ремонт и переименован в "Корнилов", его гюйс был подарен Морскому корпусу. Нахимов сердечно поздравил Бутакова с наградами и, до получения из Петербурга ордена, собственноручно надел на Бутакова свой орден, полученный в Наваринском сражении.

Вице-адмирал Корнилов высоко ценил Бутакова, считался с его мнением. Пригласил он Бутакова на свой флагманский пароходо-фрегат "Одесса" и утром накануне памятного дня 18 ноября, когда вместе с пароходами "Крым" и "Херсонес" вышел на помощь эскадре Нахимова. Пароходы пришли, когда жестокий бой, продолжавшийся три часа, подходил уже к концу. Турецкий флот был почти полностью уничтожен, в городе пылали пожары. Выбросившиеся на берег неприятельские суда находились в самом плачевном состоянии.

В Синопском бою было взято в плен много турецких матросов и офицеров. Попал в плен и тяжело раненый начальник турецкой эскадры Осман-паша. Он был найден в полузатопленной каюте своего фрегата. Прибывшему русскому офицеру турецкий адмирал стал горячо жаловаться на своих подчиненных, которые обокрали его, сняв с плеч шубу, и покинули. Когда Осман-пашу пересадили на русский пароход и оказали ему помощь, он удивлялся великодушию победителей, видя, как русские матросы отдавали пленным свои куртки.

Неожиданное прибытие отряда Корнилова вызвало ликование на судах нахимовской эскадры. Встреченный криками "ура", Корнилов на катере направился на флагманский корабль Нахимова "Императрица Мария". Адмиралы горячо обнялись.

Команды прибывших пароходов сразу же включились в работу. Они получили приказание отвести подальше от берега поврежденные русские корабли, чтобы на них не перекинулся огонь с горевших турецких судов, а затем сжечь вдали от города уцелевшие корабли турок. Так как командир линейного корабля "Императрица Мария" был контужен и заменен командиром "Одессы", Бутакову поручили временно командовать этим пароходом. К 20 часам он отбуксировал от берега за предел дальности огня неприятельских батарей поврежденные линейные корабли "Императрица Мария", "Ростислав" и "Три Святителя". Заметив, что один из турецких фрегатов - "Несими Зефер" - прижат ветром к берегу и не горит, Корнилов послал "Одессу" взять фрегат на буксир и, если возможно, спасти. На фрегате находилось около 150 человек, которые сдались в плен. "Одесса" с большим трудом стащила фрегат с мели и взяла его на буксир, чтобы вывести на рейд. Однако "Несими Зефер" был настолько разрушен, что не представлялось никакой возможности его спасти. Пришлось его сжечь.

На долю экипажа "Одессы" выпала честь буксировать в Севастополь линейный корабль "Вел. кн. Константин", на который перенес свой флаг герой Синопа вице-адмирал Павел Степанович Нахимов.

* * *

Весть об уничтожении турецкого флота, которую принес в Константинополь бежавший из Синопа на турецком пароходо-фрегате "Таиф" главный английский советник командующего турецким флотом Слэд, вызвала переполох среди английских и французских политиков. И это понятно - русский флот истребил флот турок почти под жерлами пушек англо-французской эскадры, - стоявшей в Константинополе.

4 января 1854 года англо-французский флот вошел из Босфора в Черное море с целью воспрепятствовать плаванию по нему русских судов. С формальной точки зрения вход англо-французского флота в Черное море еще не являлся объявлением войны России. Но фактически это был враждебный акт. Стало очевидным, что вступление Англии и Франции в войну с Россией - дело ближайшего будущего. Дальнейшие события подтвердили это.

29 января 1854 года Наполеон III направил Николаю I письмо, в котором заявил, что "пушечные выстрелы при Синопе болезненно отозвались в сердцах всех тех, кто в Англии и во Франции обладает живым чувством национального достоинства", что Англия и Франция выведут свои флоты из Черного моря только в том случае, если Николай I уберет свои войска из Молдавии и Валахии. Русский царь отклонил это предложение.

В это же время русский посол в Париже получил ответ на свой запрос о цели введения англо-французского флота в Черное море. В ответе сообщалось, что целью введения флота является запрет плавания по Черному морю русских судов. Согласно полученной инструкции русский посол объявил французскому правительству о разрыве дипломатических отношений между Россией и Францией и покинул Париж. Выехал русский посол и из Лондона.

28 февраля Англия и Франция заключили договор с Турцией, по которому обязывались оказать ей вооруженную помощь в войне с Россией. 16 марта Англия и Франция объявили России войну, а 10 апреля англо-французский флот в составе 19 линейных кораблей и 10 пароходо-фрегатов обстрелял Одессу и предпринял попытку высадить десант для ее захвата. Нападение было отражено береговыми батареями.

Появление неприятельского флота возле Одессы позволяло ожидать его в любой момент и у Севастополя. Поэтому командованием флота были приняты необходимые меры для усиления обороны города с моря. Пароходо-фрегаты "Владимир", "Громоносец", "Херсонес", "Крым" и "Одесса" заняли позицию в первой линии обороны между Павловским мысом и батареей № 4.

В 13 часов 15 апреля с "Владимира", крейсировавшего в районе Севастополя, Бутаков увидел вдали медленно приближавшиеся к главной базе флота неприятельские суда; их было около двадцати пяти. Спустя двое суток с наиболее удобного наблюдательного пункта в Севастополе - вышки Морской библиотеки - уже можно было отчетливо видеть корабли неприятельского флота, медленно двигавшегося к Севастополю. В половине пятого часа дня 17 апреля от неприятельского флота отделился большой двухдечный винтовой корабль и довольно близко подошел к рейду. Это был "Агамемнон" - одно из лучших винтовых военных судов Англии.

Трудно было предугадать намерения неприятеля; поэтому Корнилов в своем приказе по эскадре от 18 апреля требовал от команд кораблей "особой бдительности и совершенной готовности в самое короткое время сняться с якоря и следовать для атаки неприятеля". В 15 часов 18 апреля "Владимир" был послан для наблюдения за неприятельским флотом. Взяв курс на северо-запад, Бутаков увидел к югу от себя неприятельский трехмачтовый пароход, который шел к своему флоту, показавшемуся на горизонте. Предварительно обследовав район от Херсонесского мыса до мыса Айя и убедившись, что там нет других неприятельских судов, которые могли бы отрезать ему отход в базу, Бутаков попытался догнать вражеский пароход. Он преследовал его в течение двух часов, пока неожиданно не увидел довольно близко от себя всю неприятельскую эскадру. Только тогда Бутаков повернул назад; но было уже поздно: за "Владимиром" погнались два быстроходных пароходо-фрегата - английский и французский.