Сестры Тишины. Кокетка - Вера Чиркова

– Но ты ведь можешь им приказать? – с насмешкой протянул Лоурден, любивший иногда поиграть в избалованного подростка, каким на самом деле не был никогда.

– Не могу, – серьёзно ответил Олтерн, бросив воспитаннику один из тех загадочно-весёлых взглядов, каким приглашал разгадать каверзную на первый взгляд, но простую в решении задачку.

– Почему? – Несколько бокалов игристого вина, выпитые королём в честь своей коронации, вовсе не располагали его к серьёзным рассуждениям.

– Вы и сами поняли это, ваше величество. – Герцог сделал шаг в сторону, словно намеревался уйти. – Только не готовы сейчас сформулировать.

– Э-э! Олтерн! Ну, так нечестно! У меня праздник, а я должен теперь размышлять над твоими словами!

– Ваше величество! – полуобернувшись, укоризненно сообщил советник. – У меня важное дело, которое никак нельзя отложить, и я уже опаздываю. Поэтому придётся вам всё же немного поскучать без меня.

– Но сегодня я не желаю скучать. – Капризные нотки вмиг растаяли в голосе короля, и так же легко слетела его бесшабашность подвыпившего гуляки. – И ещё мне почему-то кажется, что там, куда идёшь ты, будет не в пример веселее.

– Несомненно, – уверенно бросил герцог и, не оглядываясь, вышел через усиленно охраняемый гвардейцами выход, ведущий в недоступные гостям залы, ни на миг не сомневаясь: его величество следует за ним.

– Так куда мы идём? – осведомился король через несколько минут, когда, миновав приёмный зал, Олтерн уверенно направился в другое крыло здания.

– В одно довольно известное место, где нужно строго соблюдать правила игры, стоять, не шевелясь, и молчать, что бы ни происходило, – веско заявил герцог. – И если вы в себе не уверены, лучше со мной не ходите.

– Мне кажется, Олтерн, или ты пытаешься оскорбить недоверием своего короля?

– Разумеется, вам только кажется, ваше величество. Ни о каком доверии или недоверии речь даже не шла. Я могу сомневаться лишь в крепости вин, поставленных главным виночерпием на ваш стол.

– Теперь ты намекаешь на моё пьянство, – недовольно констатировал король.

– Ох, я начинаю всерьёз думать, что помолчать полчаса сегодня вам не под силу, – резко остановился Олтерн, – и зову стражу. Пусть проводят вас назад.

– Ну уж нет, теперь я иду только вперёд! И буду объясняться с тобой только жестами! Вот! – возмутился король и, зажав одной рукой рот, властно указал другой в ту сторону, куда они, как он считал, направляются.

Олтерн только исподтишка ухмыльнулся и снова зашагал впереди.

В одном из проходных залов герцог резко свернул к комнатке, у двери которой непонятно зачем маялся суровый стражник, и, едва они с Лоурденом оказались внутри неё, двое лакеев ловко набросили на каждого полупрозрачную накидку из чёрного шифона. Примерно того фасона, что носят на улицах Торемского ханства девушки, едва вступившие в пору девичества.

Король саркастически хмыкнул, рассмотрев, как забавно смотрятся длинные ноги герцога, выглядывающие из-под развевающейся ткани, и совсем было собрался высказаться по этому поводу. Но тут же сообразил, как именно выглядит сейчас сам, и решил не нарушать своего обещания молчать.

Двери в знаменитую банановую гостиную Лоурден узнал сразу и ещё крепче стиснул зубы, хотя едкий вопрос, с каких это пор советник увлекается наблюдением за грязными шуточками, так и крутился на языке. Сдержаться помогло воспоминание о том, как рьяно Олтерн защищал своего бывшего адъютанта, пару лет назад сломавшего нос одному из шутников.

– Быстрее, они уже близко, – тихо проговорила дежурившая у дверей явно мужская фигура в такой же накидке, и король от изумления приоткрыл рот, узнав голос графа Феррез, о котором вспоминал всего полминуты назад, – встаньте в ближайший правый угол.

И скользнул в комнату следом за ними, однако направился влево.

Нырнув под вышитую занавеску, король обнаружил там ещё одного зрителя, предсказуемо одетого в чёрный шифон.

– Это я, ваша светлость, – шепнул мужской голос, и король расслабился, узнав старшего дознавателя герцога, – последних зрителей возьмёт Змей, а девушки в дальних углах.

– Хорошо, – еле слышно ответил советник, поправляя занавесь, – вам хорошо видно, ваше величество?

– Угу, – не разжимая рта, ответил тот, начиная подозревать, что, как обычно, попался на загадочный вид Олтерна, но ничуть о том не жалел.

Шутка обещала быть много интереснее, чем просто танцы, а упоминание о каких-то девушках неимоверно будоражило любопытство.

– Быстрее! – В гостиную заскочили трое нарядных гостей из тех, кого Олтерн именовал лоботрясами, и бросились к нише, где стоял король.

Однако Наерс был начеку, мгновенно шагнул им навстречу и указал в противоположный угол. Шалопаи на миг замерли, озадаченные необычным видом зрителя, но где-то невдалеке прозвучал звонкий, как колокольчик, женский смех, сломивший их осторожность. Троица торопливо ринулась за занавеску, несколько секунд там что-то шуршало и топотало, потом тихо рыкнул голос Змея, и в гостиной повисла тревожная тишина.

– Надеюсь, он их не убил? – мигом забыв о своей клятве, встревоженно шепнул король Олтерну, отлично узнав в пришедших завсегдатаев всех королевских балов и обедов.

– Тсс! – придержав за локоть, безо всякого почтения цыкнул на него советник и еле слышно добавил: – Не убил.

– Ха-ха-ха, – зазвенел совсем рядом звонкий девичий голосок, – вы такой шутник, барон!

– Это вы ещё меня пока мало знаете, – с поддельным огорчением проворковал голос Мэрдена, и парочка вошла в гостиную, – но обещаю, когда мы станем… хм, друзьями, мои шутки понравятся вам ещё больше.

– Ха-ха, – засмеялась Рози, король не мог не узнать свою наёмницу, – вы такой смешной! Всё понимаете неправильно! Это очень оригинально. А куда вы меня привели?

– Это именно та комната, которую я обещал вам показать… – Ловелас попытался прижать к себе девушку, но она внезапно ахнула и ловко выскользнула у него из рук.

– Ах, взгляните, какая вышивка! Двухсторонняя гладь, какая редкость! Говорят, торемские мастерицы умеют так завершить рисунок, что ни с одной стороны невозможно найти ни одного узелка!

– Рози, я хотел вам рассказать… – Ловелас почувствовал, как ускользает от него инициатива, и шагнул ближе к девушке, но Рози мгновенно возмутилась:

– Барон, вы загораживаете мне свет! Тут и так мало свечей… а я хочу попытаться найти на занавеси узелки!

– Ну, зачем вам эта занавесь, дорогая моя, – подступил ловелас с другой стороны, – если тут есть я?

– А на вас есть нечто столь же редкое, как эта вышивка? – изумилась девушка, и шутник мигом расцвёл:

– Вот именно. Посмотрите на меня… неужели вам не жаль смотреть, как страдает такой мужчина?

– А вы страдаете? – Огромные медовые глаза Рози лучились заботой, но в её голоске слышалась плохо скрытая издёвка. – Ах, бедненький! Но тогда вам нужно не ко мне, а к лекарю! Я знаю одного, очень хорошего, хотите, дам адрес? Он вам поможет, он всем помогает!

– Ах, Рози, мне не поможет ни один целитель… я теряю рассудок от одного взгляда на вас… – заныл Мэрден, но кокетка снова не дала состроившему скорбную рожу красавцу досказать фразу:

– Что вы говорите? Неужели уже совсем поздно? Какая жалость! А ведь я догадывалась! Да-да, ещё когда слушала ваши рассуждения о том, какую жизнь должен теперь устроить во дворце король… Ах, какая трагедия для вашей семьи, потерять такого молодого сына! Одно утешает: это всё же лучше, чем наблюдать, как вы постепенно теряете человеческий облик.

– Рози! – воззвал к ней барон, начиная терять терпение и пытаясь повернуть мысли девушки в нужном направлении. – Вы всё неверно поняли! Я говорил не о болезни, а о своих чувствах! Давайте присядем вот тут, я вам всё объясню.

– Ах, да не расстраивайтесь вы так! Любому было бы неприятно узнать, что у него теряется рассудок. – Рози покорно шла рядом с Мэрденом к кушетке, но, едва барон опустился на обитое светло-жёлтой кожей сиденье и попытался усадить её рядом, легко ускользнула, – но если вы настаиваете, я выслушаю… нет, нет! Тут мне удобнее, я хочу видеть ваши глаза…

– Рози, любовь моя! Я весь горю, мне хочется петь от счастья, когда вы рядом, и заплакать от горя… если вы не позволите мне вас поцеловать…

– Плачьте, – великодушно позволила девушка, – я потерплю…

– А может, лучше поцелуй? Поверьте мне, вам понравится, радость моя, – сладко улыбаясь, обольститель сделал резкий выпад и поймал руками воздух, – ну отчего же вы убегаете? Неужели вам меня совсем не жаль? И не хочется проверить свои чувства?

– А при чём тут мои чувства, – снова ускользнула от него Рози, – когда вы хотели рассказать про ваши?

– Но про чувства невозможно рассказать на расстоянии… они значительно сильнее ощущаются, когда мужчина и женщина близко… очень близко друг к другу, – снова сделал выпад барон и получил в объятья вышитую занавесь. – Рози! Как вы жестоки! Неужели вам доставляет удовольствие так издеваться надо мной?!