Скажи будущему - прощай - Хорас Маккой

Ну, коп, сейчас ты узнаешь, было ли это ошибкой. Ты ещё не раз пожалеешь об этом, сукин ты сын. Мое сердце наконец стало биться ровнее, и я почувствовал себя спокойнее.

— Я на самом деле ценю ваше отношение ко мне, сэр, и как раз собирался на автобус в Аризону. Холидей подтвердит это. Разве мы не собирались в Аризону, как советовал нам инспектор Вебер, не так ли? — назвал я его по имени. Пусть оно будет записано машиной.

— Конечно, все именно так и было, — ответила Холидей. — Но мы не знали, как это сделать без денег…

Она вульгарно расселась на другом конце дивана, широко расставив ноги и подобрав юбку, и Рис тут же склонил голову на бок, стараясь получше рассмотреть предложенную картину. Вы поняли, что я имел ввиду? Трудно винить его за это…

— В том-то и дело. Вы же забрали у нас почти все, осталась только какая-то мелочь. Мне пришлось разыскать парня, который помогал мне в том деле. У него ещё оставалась его доля — два куска.

— Его как раз ищут Пратт и Дауни, — сказал Рис инспектору.

— И тебе это удалось? — спросил Вебер.

— Да, сэр. Он дал мне несколько сотен.

— Совсем немного. Всего восемнадцать, — сухо заметил он.

Я притворился, что удивлен их осведомленностью.

— Ну, сэр, от вас ничего не скроешь, надо держаться подальше от гаража Мейсона.

Да я и сам бы мог догадаться, но мне неизвестно, где бы ещё можно достать машину. Только поэтому я и отправился… Я извлек из кармана пачку баксов и стал разглаживать её на колене. — Вот они, эти восемнадцать сотен. Сколько из этой суммы можно будет оставить себе?

— Ну, на этот раз нам нужно будет ещё кое о ком позаботиться, неторопливо сказал он.

— И кто же это? — спросил Рис.

— Пратт и Дауни…

— Но зачем?

— Не будь дураком, — резко отчитал его инспектор. — У них тоже голова соображает. Как ты думаешь, почему они ему дали уйти? Не будем обострять отношения… — тут он забрал у меня деньги, отсчитал пару двадцаток и десятку и протянул их мне.

— Ну вот…

— Побойтесь Бога, инспектор, — взмолился я. — Всего пятьдесят долларов?

— Нечего мотаться по этим чертовым гаражам, если виноват. Я же приказал тебе убираться из города. Как, ты думаешь, теперь к этому отнесутся мои ребята? На кого они будут иметь зуб — на тебя или на меня?

— Я об этом не подумал, — сказал я, убирая купюры. — Послушайте, инспектор, тот парень, что помог мне провернуть дельце с магазином Хартфорда, живет в этом городе, кстати, это его идея с магазином. Мы уедем в Аризону, это точно… Но нельзя ли нам ещё немного пожить в этой квартире, потом провернуть какое-нибудь дельце и сразу смотаться? Здесь мы в безопасности, последний раз мы были в масках, так что нас никто не знает — а вы уже получили достаточно…

— Я тебе не верю, — оборвал он меня.

— Естественно, но есть же люди, которым можно доверять. Нам нужны только двое, можете выбрать их сами. Дело стоящее, не меньше двадцати штук. Всего двое парней, обеспечить нам прикрытие и отход. Если мы начнем юлить, можете сразу накрыть нас с поличным. Вы же инспектор, и можете провернуть это дело…

Идея использовать копов для прикрытия когда-то промелькнула у меня в голове и больше я к ней не возвращался. Но сейчас, кажется, этой цели можно было достигнуть без долгих переговоров. Лицо инспектора оставалось непроницаемым, хотя было заметно, как округлились его глаза, он посмотрел на Риса, потом на меня.

— Какого черта, — продолжил я. — Давайте доберемся до настоящей добычи.

Он поправил узел своего дешевого галстука, внимательно разглядывая мое лицо, как будто на нем можно было прочитать исход этой операции. Потом взглянул на своего подручного и кивком головы указал ему на спальню. Прекрасно! Два агента полиции удаляются на переговоры, и тут я вспомнил про Джинкса, спрятавшегося в стенном шкафу. Если инспектор что-нибудь заподозрит, то обыщет все вдоль и поперек. А подобное предложение уже само по себе могло вызвать подозрения. О, Господи, похоже на этот раз я немного переиграл, без всякой надобности. Ведь они и так уже были у тебя на крючке, но нет, твой талант, твой злой гений или садизм, если хотите, закрутили эту карусель. У меня все внутренности похолодели, потом как будто кто-то сжал их и начал скручивать, как резиновый моторчик в игрушечном самолетике. С другого конца дивана доносилось тяжелое дыхание Холидей, чувствовалось, что она напугана до смерти. Раздался скрип открываемой двери в спальню и тут я сообразил, что надо предупредить Джинкса, что это не мы с Холидей, а инспектор и Рис направляются к нему.

— Инспектор, инспектор, — сказал я, оборачиваясь. Это задержало его на мгновение. — Вы должны извинить нас за беспорядок в спальне, — улыбнулся я. — Горничная там ещё не прибрала.

— Джинкс! — воскликнула, всхлипывая, Холидей, когда они закрыли за собой дверь. Ее всю трясло. Я жестом приказал ей сесть на место, и надеялся, что этот сукин сын плотно закрыл за собой дверцы, как ему было сказано. Сейчас уже ничего не поделаешь. Все хорошо, все идет нормально. Я снова показал Холидей жестами, чтобы она угомонилась и села на место. Она, все ещё дрожа, с ужасом посмотрела на закрытую дверь спальни. Неужели это она ещё пару дней назад поливала огнем из пулемета охрану нашего лагеря? Трудно будет найти даже одну женщину из миллиона, которая будучи застигнута врасплох в спальне с другим мужчиной, выйдет оттуда с таким достоинством и выдержкой. Она могла быть чудовищной, но не там где надо и не в то время. Лучше бы сейчас взяла себя в руки, а не дрожала от страха. Мне тоже не по себе, но не до такой же степени! Я немного наклонился вперед, напрягся, готовый вскочить в любую минуту, и снова дал ей жестом понять, что все идет нормально, но она-то понимала, что это просто мое желание…

— О, Господи, я знала, что из этого ничего не получится, — простонала Холидей.

Я подскочил к ней, схватил за плечи и прошептал на ухо:

— Черт побери, сядешь ты наконец! — с этими словами я подтолкнул её к дивану и снова занял свое место, прислушиваясь к шорохам в спальне. Тишина. Холидей по прежнему осталась стоять, как завороженная уставившись на дверь в спальню. Мне снова пришлось успокаивать её жестами, но теперь я уже больше был уверен в своей правоте. Если что-то и могло произойти, то уже давно произошло бы. Ведь начни они обыскивать комнату, давно уже наткнулись бы на Джинкса. Я почувствовал облегчение и немного расслабился, сердце стало с каждым ударом билось ровнее. Улыбнувшись, махнул рукой Холидей: садись же ты, наконец, все в порядке.

Только она это сделала, как на пороге спальни появились Вебер и Рис.

— Ну и что это будет за работенка? — раздался голос инспектора.

Я посмотрел ему в лицо. Ни малейших следов подозрения. Мои внутренности окончательно перестали вибрировать и заняли свои привычные места.

— Точно не знаю, сэр. Это идея моего приятеля…

— Где он сейчас?

— Трудно сказать, но я смогу с ним связаться…

Ко мне подошел Рис. С момента своего появления из спальни он даже не взглянул на Холидей. Очевидно его мысли были заняты тем, что у него находится выше пояса.

— Когда ты собираешься провернуть эту операцию? — спросил он.

— Мы не вдавались в подробности. Он только сказал, что можно провернуть выгодное дельце, но нам потребуется помощь, детали мы не обсуждали, это была его идея.

Рис посмотрел на инспектора, а тот, в свою очередь, на меня.

— Ну, вот что ты сделаешь. К девяти часам ты приведешь своего друга сюда, и мы обсудим детали.

— Я постараюсь, сэр. Я буду очень стараться.

— Что ты хочешь этим сказать — ты постараешься? Ты же сказал, что сможешь с ним связаться.

— Конечно, сэр, но мне трудно сказать, сумею ли я сделать это до девяти. Он сейчас затаился, и до него очень трудно добраться. Так что, если до девяти я с ним не свяжусь, вы уж не сердитесь.

Он поковырялся мизинцем в ухе, внимательно осмотрел свою добычу и вытер палец о брюки.

— Мне незачем просто так ходить сюда. До завтра тебе времени хватит?

— Уверен, хватит.

— Позвони мне в управление. Если меня не будет на месте, скажешь, что звонит мистер Бейкер.

— Да, сэр. Мистер Бейкер… Инспектор, а как насчет тех двух, в штатском, что были в гараже — Пратта и Дауни? Что, если Мейсон притащит их сюда?

— Все, что тебе нужно делать — это разыскать своего приятеля.

— Да, сэр.

Он повернулся и тут посмотрел на Риса. Тот не обращал ни малейшего внимания на нашу беседу и стоял спиной к инспектору, разглядывая Холидей: губы его были сложены трубочкой, нижняя челюсть подалась вперед. Проклятый идиот показывал Холидей, чем бы он хотел с ней заняться. Он даже не понял, что беседа окончена.

— Когда ты будешь готов, Джордж… — спокойно обратился к нему инспектор.