Признание моджахеда - Александр Тамоников
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Валя! Подъем! Пятнадцать минут на сборы!
Она готова была вцепиться в режиссера, вмешавшегося в их с Мишей любовную игру, но остановилась, осознав, что видела всего лишь сон. И ей стало плохо. Одно Валентина решила твердо. После возвращения из Афганистана она обязательно найдет Михаила. Теперь женщина просто жаждала встречи с ним, жаждала воплощения сна в явь. И сейчас, сидя на жесткой скамейке, закрыв глаза, Валя пыталась вернуться в тот красивый, так возбудивший ее сон.
А вертолет, вращая лопастями винтов, уносил ее с коллегами все дальше и дальше от границы.
В 7:50 местного времени «Ми-8» Красного Креста благополучно приземлился на аэродроме Кабула.
Съемочная группа и попутчик-афганец покинули борт, как только прекратил вращение несущий винт. Сергинский, Дольский и Туркина отошли от вертолетной площадки, осматривая местность. Вокруг высились горы, сам город находился где-то в глубине котловины.
Дольский проговорил:
— Интересно, и как здесь самолеты умудряются взлетать? Садиться — понятно, с той стороны еще более менее открытая местность. А вот как взлетают? Везде для того, чтобы переваливать за хребет, надо чуть ли не вертикально задрать нос.
Сергинский пробурчал:
— Нашел о чем думать. Летчики знают, как взлетать и садиться. Тебе-то это для чего?
Оператор уже расчехлил камеру:
— А для того, чтобы въехать в ситуацию. Я сниму общий план! Слишком он привлекателен, потом при монтаже программы еще спасибо скажете.
— Ну, давай, снимай!
Дольский начал работать. В объектив попал и попутчик-афганец, быстро направившийся по полю к вышке аэропорта.
К съемочной группе подъехал «УАЗ». Из него вышел молодой афганец в европейской одежде, поздоровался на чистом русском языке:
— Здравствуйте, господа. Вы и есть съемочная группа российского телеканала «Экспресс плюс»?
Сергинский ответил:
— Да! Я старший! Сергинский Антон Дмитриевич, со мной оператор Дольский Владимир Алексеевич и корреспондент Туркина Валентина Борисовна.
— Очень приятно! Ну а я Закир Асадани, племянник Абдула Асадани, который очень ждет вас! Могу предъявить документы, но вы вряд ли что-нибудь поймете в них, так как, насколько мне известно, ни пушту, ни фарси никто из вас не владеет.
Дольский произнес:
— Однако мы должны быть уверены, что вы человек, представляющий Абдула!
— Конечно! Довериться первому встречному здесь не только опрометчиво, но и смертельно опасно. Поэтому мы обратились в ваше посольство, и, думаю, вот это, — он протянул руководителю съемочной группы фирменный бланк с гербом Российской Федерации, — успокоит вас.
Документ представлял собой свидетельство посольства РФ в Афганистане, удостоверяющее то, что представитель сего документа является Закиром Асадани, племянником Абдула Асадани, пригласившего в Афганистан съемочную группу российского телеканала «Экспресс плюс». На бланке имелась фотография, перекрытая красной печатью посольства.
Дольский пробурчал:
— Да я в Москве таких ксив пачками напечатаю. И любые печати поставлю. Хоть царскую, петровскую!
Закир улыбнулся:
— Понимаю вас! Что ж, в таком случае свяжитесь непосредственно с вашим посольством. Номер…
Оператор, закончивший первую съемку, сказал:
— Это другое дело. Но назови-ка ты нам, друг Закир, лучше номер телефона посольства… ну, скажем, Китая в Афганистане!
И вновь Закир улыбнулся:
— Пожалуйста, я только в записную книжку взгляну. На память не помню!
— Взгляни, взгляни.
Вскоре Сергинский позвонил в посольство КНР, представился, попросил соединить его с российским дипломатическим ведомством. Его просьбу выполнили, и только после разговора с одним из секретарей посольства России все сомнения в подлинности свидетельства Закира Асадани отпали.
Руководитель съемочной группы извинился.
Асадани ответил:
— Не стоит! Вы поступили верно! Теперь проедем к моему вертолету?
Дольский спросил:
— У вас свой вертолет?
— Да! Вообще-то у меня их несколько. Купил у военных. Пытаюсь создать авиакомпанию по обслуживанию населения кишлаков, находящихся в труднодоступной горной местности, куда попасть только по воздуху и можно!.. Итак, прошу в машину!
Съемочная группа погрузилась в «УАЗ». Закир устроился на переднем пассажирском сиденье. В принципе, расстояние до вертолета Асадани можно было пройти пешком, так как ехал советский армейский внедорожник всего несколько минут. Остановился у площадки, где уже медленно вращал лопастями несущего винта камуфлированный вертолет без каких-либо знаков различия. Асадани провел съемочную группу на борт, пожелал удачного полета и попросил передать привет дядюшке. После чего винтокрылая машина, набрав обороты, медленно оторвалась от бетонки и, поднявшись над аэродромом, взяла курс на юго-запад Афганистана.
Асадани достал американскую рацию дальнего действия:
— Дядя Абдул! Это Закир!
Бывший полевой командир ответил:
— Слушаю тебя, Закир!
— Гостей встретил, только что отправил к тебе. В заданном районе вертолет должен приземлиться ровно через тридцать пять минут.
— Хорошо! Спасибо, Закир! Высылаю машину за гостями.
— Если еще что-то будет нужно, дядя, не стесняйся. Как найти меня, знаешь. Ближайшее время я не намерен покидать Кабула.
— Хоп! До связи, Закир!
— До связи, дядя Абдул!
Асадани-младший, зачехлив радиостанцию, сел в «УАЗ», приказав водителю:
— Домой!
Армейский внедорожник покинул территорию Кабульского аэропорта.
Хаджа же доковылял до ближайшего ангара. Там спросил однорукого Алима. Вскоре к Хадже подошел молодой мужчина-инвалид.
— Ассолом аллейкум, Хаджа-ага!
— Ва аллейкум ассолом, Алим! Как дела?
— Спасибо, все хорошо!
— Ну и слава Аллаху! Обеспечь-ка мне срочную связь с Хандаром! И побыстрей, Алим!
— Пройдемте со мной, уважаемый Хаджа-ага!
Однорукий работник аэропорта провел попутчика съемочной группы в отдельный отсек ангара. Вытащил из-под топчана чемодан:
— Вот спутниковый телефон, Хаджа-ага! Мне вызвать Хандар или вы сами сделаете это?
— Я сам сделаю это, а ты, уважаемый Алим, выйди и проследи, чтобы никто не слышал разговора!
— Слушаюсь!
Алим вышел. Закрыв за ним металлическую дверь, Хаджа положил чемодан на топчан, открыл кодовые замки, извлек трубку с толстым стержнем-антенной. Набрал номер. Ему ответили сразу:
— Салам, Хаджа, я ждал твоего звонка!
— Салам, Исмаил-Хан! Через полчаса ваши клиенты приземлятся на плато у барриярской «зеленки».
— Они уже вылетели из Кабула?
— Только что!
— Кто их встречал?
— Племянник Абдула, Закир!
— Он дал русским охрану?
— Нет!
— Ты лично видел это?
— Да!
— Тебя гяуры ни в чем не заподозрили?
— Если заподозрили бы, то вряд ли продолжили бы свой путь!
— Верно! Спасибо за работу, Хаджа! Возвращайся к семье, отдыхай и жди курьера.
— Хоп, саиб! Удачной тебе охоты!
— Спасибо! Никуда эти русские не денутся.
— Надеюсь! До связи!
Хаджа сложил аппарат в чемодан, вызвал Алима. Указал на кейс:
— Убери! И найди Фаруха. Скажи ему, я еду домой!
— Слушаюсь, саиб!
Глава 4
«Ми-8», принадлежащий племяннику Абдулы, Закиру Асадани, приземлился на плато у «зеленки». Съемочная группа вышла из вертолета, и тот тут же поднялся в небо, направившись обратно в Кабул. Еще на выходе российские журналисты увидели стоявший метрах в ста от площадки, где приземлилась вертушка, подержанный внедорожник «Ниссан». Как только вертолет улетел, автомобиль подъехал к группе. Из него вышли двое афганцев, облаченных в национальные одежды, с автоматами в руках. Один из них, старший по возрасту, улыбнулся и заговорил на русском языке:
— Здравствуйте, уважаемые гости. Как прошел перелет из России в многострадальный Афганистан?
Ответил Сергинский:
— Здравствуйте. Перелет прошел нормально. Хотелось бы узнать, кто вы?
— Да, да, конечно. Я — один из помощников саиба Абдула, который с нетерпением ждет вас в кишлаке Баррияр, Юнус, мой напарник, он же водитель — Хусейн.
Сергинский ответил:
— Хусейн так же, как и вы, хорошо владеет русским языком?
Юнус вновь улыбнулся:
— У нас в Баррияре все мужчины старшего поколения, от сорока лет и больше, хорошо владеют русским языком.
— Это приятно, а вот мы… да кстати, позвольте представиться: я — руководитель съемочной группы, Антон Дмитриевич Сергинский, второй мужчина — оператор Владимир Алексеевич Дольский и наша очаровательная женщина, корреспондент — Валентина Борисовна Туркина. Так вот мы, к сожалению, совершенно не знаем вашего языка.
