...Это не сон! (сборник) - Рабиндранат Тагор
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Сгустились сумерки, в комнату внесли лампу. Аша все не приходила. Мохендро поднялся на крышу и стал там нетерпеливо расхаживать. Пробило девять, в полупустом доме стало тихо, как ночью. Аша все не шла. Наконец Мохендро послал за ней. Послышались нерешительные шаги, и, войдя, Аша остановилась у двери. Мохендро подошел и привлек ее к себе, Аша судорожно разрыдалась на груди мужа. Она не могла остановиться, слезам, казалось, не будет конца, плач переходил в громкие рыдания, Аша и не пыталась удержать их. Прижав жену к груди, Мохендро целовал ее волосы…
С темного неба на них смотрели притихшие звезды.
Ночью Мохендро сказал ей:
– У нас начинаются ночные дежурства, поэтому на некоторое время мне придется поселиться недалеко от колледжа.
«Все еще сердится, – подумала Аша. – Неужели он уходит оттого, что рассердился на меня? Это я своей глупостью выживаю мужа из дома! Лучше бы мне умереть!»
Но по тому, как Мохендро держался, не было заметно, чтобы он продолжал сердиться на нее. Долго, не говоря ни слова, он прижимал к груди жену, распустил ее косы и перебирал пряди волос. Раньше, в те счастливые далекие дни, Мохендро часто вот так же, как теперь, распускал ей волосы, хотя она и противилась этому. Сегодня Аша не сопротивлялась. Она замерла от счастья. Вдруг ей на лоб упала слеза, и она услышала прерывающийся от нежности голос Мохендро:
– Чуни!
Аша молча обвила руками его шею.
– Я виноват перед тобой, прости меня.
Прикрыв рот мужа своей гибкой и нежной, как цветок кусума, рукой, Аша сказала:
– Нет, нет, не говори так! Ты не виноват. Я сама причина всех бед. Накажи меня, как свою служанку, – только позволь мне остаться у ног твоих.
На заре, перед тем как уйти, Мохендро сказал:
– Чуни, сокровище мое, ты одна будешь царить в моем сердце, никому я не позволю вытеснить тебя оттуда.
Тогда Аша, решившись мужественно перенести разлуку с мужем, предъявила ему свое скромное требование.
– Пиши мне каждый день по коротенькому письму, хорошо?
– А ты будешь отвечать?
– Разве я сумею!
Мохендро ласково потянул ее за локон.
– Лучше, чем сам Окхойкумар Дотто, автор «Чарупатха». Это будет для меня поистине «приятное чтение»[24].
– Перестань, не смейся надо мной, – воскликнула Аша.
Перед тем как проводить Мохендро, Аша, как умела, принялась укладывать его вещи. С теплыми вещами пришлось намучиться, в чемодан они вообще не влезали. С грехом пополам, вдвоем, они кое-как управились. Однако то, что поместилось бы в одном чемодане, заняло два. Оставшиеся вещи они увязали отдельными свертками. Аше было стыдно своего неумения, но эти шумные сборы и шутливые пререкания, казалось, перенесли их к счастливым ушедшим дням. Она позабыла даже, что это – приготовления к отъезду. Кучер уже раз десять напоминал Мохендро, что экипаж подан, но тот пропускал его слова мимо ушей. В конце концов Мохендро приказал ему распрячь лошадей.
Утро сменилось днем, день – вечером. Только тогда, после взаимных наставлений беречь здоровье и обещаний непременно писать друг другу, супруги нежно распрощались.
Еще накануне Раджлокхи поднялась с постели. Сегодня, завернувшись в теплую шаль, она играла в карты с Бинодини и выглядела совсем здоровой. Мохендро вошел в комнату и, даже не взглянув на Бинодини, сказал:
– Ма, у нас начинаются ночные дежурства, и я временно поселюсь недалеко от колледжа. Сегодня я переезжаю.
– Поезжай, – обиженно отвечала Раджлокхи, – раз это нужно для занятий. Зачем тебе оставаться дома?
Узнав, что Мохендро уезжает, Раджлокхи снова почувствовала себя больной и слабой.
– Передай мне подушку, дочка, – обратилась она к Бинодини.
Раджлокхи прилегла, и Бинодини стала растирать ей ноги.
Мохендро хотел проверить пульс, но мать отстранила его:
– Пульс очень слабый, ты не найдешь его. Но я здорова, не беспокойся.
В изнеможении она откинулась на подушки.
Мохендро низко склонился перед Раджлокхи и ушел, так и не сказав Бинодини ни слова на прощанье.
Глава 19
Бинодини недоумевала. «Что это? Обида, досада или страх? – спрашивала она себя. – Хочет показать, что я ему безразлична? Уезжает. Что ж, посмотрим, сколько он выдержит!»
На душе у Бинодини было неспокойно. Лишившись возможности поддразнивать Мохендро, она почувствовала растерянность. Домашние дела потеряли для нее всякую привлекательность. Аша тоже стала ей безразлична. Нежность Мохендро к Аше всегда больно ранила лишенную радостей любви Бинодини. Поэтому отъезд Мохендро вызвал в ней и досаду, и жгучую радость. Бинодини не могла как следует разобраться, любит она или ненавидит Мохендро, ведь это из-за него она потеряла свое место в жизни. Ради глупенькой, пустой Аши Мохендро отверг такую женщину, как она. Бинодини еще не знала, будет она жестоко мстить или отдаст ему свое сердце. Мохендро зажег в ее душе пламя, но она не могла понять, было то пламя ненависти или любви, или и то и другое вместе.
«Ни одной женщине, наверное, не случалось бывать в таком положении, – говорила она себе с горькой усмешкой. – Сама ведь не знаю, чего мне больше хочется: погибнуть или его погубить». Но в обоих случаях ей нужен был Мохендро. Ее огненная, напоенная ядом стрела настигнет его повсюду. «Куда он уйдет? Он вернется! Он мой!» – повторяла Бинодини, глубоко вздыхая.
Вечером под предлогом уборки Аша пробралась в комнату мужа. Она протерла кресло, спинка которого была вся в пятнах от напомаженной головы Мохендро, вытерла заваленный бумагами стол, книги, картины. Так, перебирая вещи Мохендро, перекладывая их с места на место, Аша коротала этот одинокий вечер. Бинодини тихо вошла и стала рядом с ней. Аша немного смутилась, перестала убирать и сделала вид, будто что-то ищет.
– Что с тобой, дорогая? – с серьезным видом спросила Бинодини.
– Ничего. – Аша скривила губы в улыбке.
Тогда Бинодини обняла ее и спросила:
– Скажи мне, почему твой муж так внезапно уехал?
Аша вздрогнула.
– Ты же знаешь. Уехал потому, что ему нужно быть в колледже…
Бинодини взяла Ашу за подбородок и, как будто с искренним сочувствием, долго и внимательно всматривалась в ее лицо. Потом глубоко вздохнула.
Сердце Аши сжалось. Она ведь считала себя глупой, а Бинодини – умницей! Когда Аша увидела выражение лица Бинодини, весь мир померк в ее глазах. Она не решалась ни о чем расспрашивать и молча опустилась на тахту. Бинодини села рядом, крепко обняла ее и прижала к своей груди. Тут Аша не выдержала и разрыдалась. Под окнами слепой нищий пел под аккомпанемент тамбурина:
О, благослови меня, мать!О, спаси, избавленье дающая!
Пришел Бихари. Он хотел зайти в комнату Мохендро, но замер на пороге, увидев Ашу, плачущую в объятиях Бинодини, которая нежно утирала ей слезы. Бихари поспешил войти в соседнюю пустую комнату и там сел, обхватив голову руками. Он пытался догадаться, почему Аша плачет. Какое чудовище заставило плакать ее, эту девочку, которая никому не может причинить зла! Он видел, как утешала ее Бинодини, и еще раз поверил в то, что ошибся в этой женщине.
«Участлива, внимательна, бескорыстно верна подруге – настоящая богиня, сошедшая на землю», – думал он.
Бихари долго сидел в темноте. Наконец, когда песня слепого за окном смолкла, ои, покашливая, появился на пороге комнаты. Аша накинула на голову покрывало и торопливо скрылась в онтохпуре.
Едва Бихари вошел, как Бинодини воскликнула:
– Что с вами, Бихари-бабу? Не больны ли вы?
– Нет.
– Почему же у вас красные глаза?
– Биноди-ботхан, куда делся Мохендро? – спросил Бихари, не отвечая на ее вопрос.
Бинодини сразу сделалась серьезной.
– Я слышала, у него много работы в больнице, поэтому он сейчас поселился недалеко от колледжа. Разрешите мне пройти, Бихари…
По рассеянности Бихари продолжал стоять на пороге, загораживая выход. Он очнулся от своих мыслей и поспешно отошел в сторону. Только сейчас ему вдруг пришло в голову, что разговаривать с Бинодини во внешней половине дома, в вечернее время, да еще наедине просто неприлично. Что подумают люди? Бинодини уже собиралась выйти, когда Бихари торопливо сказал:
– Биноди-ботхан, берегите Ашу. Она так простосердечна, ей и в голову не придет обидеть кого-нибудь, она даже себя не умеет уберечь от ударов судьбы…
В темноте Бихари не видел, как молния ненависти скользнула по лицу Бинодини. Наконец-то она поняла, что Бихари сочувствует одной только Аше! Бинодини для него – ничто! Защищать Ашу, убирать тернии с пути Аши, заботиться о счастье Аши – этим он только и дышит! Уважаемый господин Мохендро женился на милой Аше, которая «так простосердечна», поэтому Бинодини должна дичать среди обезьян в джунглях Барашата! Уважаемый господин Бихари не может видеть слез на глазах невинной Аши, поэтому Бинодини должна быть всегда готова утирать ей слезы! О, когда-нибудь она заставит и этого Мохендро, и этого Бихари ползать за ней в пыли вместе с ее тенью!
