Начало прошедшей войны - Михаил Михайлов

Заранее выбранные цели и распределенные между собой поражались одна за другой. То, что эти цели были людьми, никого не тревожило, все сантименты о человечности были выброшены еще раннее. Сейчас немцы пожалели о своем необдуманном поступке. Приблизившись слишком близко к позициям батальона, они оказались как на ладони у наших стрелков. Не имея возможности атаковать нас оставшимися силами — наши пулеметы укладывали их ряды на землю, не давая приблизиться — они отступили назад. Используя стелющейся дым подбитой техники, как прикрытие, немцы покинули поле, ставшее для них кровавым.

По траншеям прокатилась команда комбата, вызывающего командиров рот к себе с данными о потерях. Бойцы наконец-то зашевелились и стали понемногу сбрасывать с себя напряжение боя. Давно заметил: сколько бы раз не приходилось участвовать в схватках и боестолкновениях, страх никуда не исчезал, лишь притупляясь на время. Зато после боя очень часто начинает колотить.

Как оказалось, мои суждения о неточности стрельбы немцев были слишком поспешные. В результате обстрела танками погибли трое артиллеристов и были ранены еще пятеро, из них — один тяжело. Еще десять человек погибли в траншеях. Наши первые потери. Эти парни уже не смогут вернуться к своим родным и близким.

Убитых было решено похоронить среди деревьев на небольшой полянки в одной, братской, могиле. Сухо треснул залп из нескольких стволов и все. Все почести были отданы. Сколько еще ребят присоединяться к уже легшим в эту землю. На позициях по-прежнему было тихо, солдаты тихонько переговаривались, не забывая смотреть вперед. Два отделения бойцов отправили на фланги с заданием контролировать подступы к нашим окопам во избежание нашего обхвата.

Немцы предприняли еще одну атаку через полтора часа. Видимо получив подкрепление и перегруппировавшись, они попытались выбить нас с позиций. Приблизившись метров на семьсот, противник пошел в атаку под прикрытием пулеметов, которые с флангов щедро поливали нас свинцом. Эта попытка накрылась, как и первая. Подпустив немцев поближе, наши ударили со всех стволов, заставив противника откатиться на прежние позиции. Следующая атака началась, когда солнечный диск начал спускаться к горизонту. Красноватый диск светила осыпал своими лучами местность, которая щедро была усыпана телами убитых.

Получив по сусалам в первых попытках и поняв, что нас с нахрапа не взять, противник предварил свою следующую атаку минометным обстрелом. Я забрался в щель и скорчился в позе эмбриона, ожидая окончания налета. Противный визг мин над головой не сравнить ни с чем, так же как и сам психологический эффект этого воздействия. Хорошо, что калибр у немцев покачал — не больше 50 мм, хотя и их хватало за глаза. Наша батарея попыталась их накрыть, но из этого ничего не вышло. Закопавшись в землю по самое не могу, немцы совершено наплевательски отнеслись к нашим снарядам. По крайней мере я не заметил, что бы темп их стрельбы снизился. Зато наши пушкари получили сполна — выглянув на несколько секунд из окопа, я увидел несколько разрывов в кронах деревьях над батареей. Блин, вот же непруха, там сейчас как штрапнельный дождик пролился. Артиллеристы, вероятно, тоже поняли, что в этом соревновании они последняя скрипка и благоразумно умолкли. Думаю, что попросту поныкались по своим щелям как мыши.

Вот бы сюда несколько 'шмелей'. Объемный взрыв в пятьдесят квадратных метров, даже если не уничтожит расчеты минометов, то выведет их из строя точно. В самом деле, какой стрелок из минометчика, лежащего на дне окопа с отбитыми ушными перепонками от взрывной волны и нестоящего на ногах, следствии тяжелой контузии. Да только что об этом мечтать, тем более что и расстояние максимально предельное для 'шмеля'. Но все таки нам, как, оказалось, есть что противопоставить немцам. Позади наших позиций раздались несколько хлопков и на позициях немцев вспухли взрывы. Классическая вилка — перелет, недолет и точное попадание по вражеским расчетам. Ну наконец-то, я уж почти и забыл со всей этой нервотрепкой о нашем доблестном минометном взводе. Где были эти, уроды, пока нас почти десять минут обрабатывали мины. Как потом узнал, минометчики попросту ошиблись в выборе позиций, удалившись слишком далеко от нашего края в тыл, в ожидании атакующего противника, они попросту не смогли поражать с большой точностью противника, который и сам расположился на предельной для стрельбы дистанции. Обработав как следует немецкие минометные расчеты, наши 'самовары' перенесли огонь на скучившуюся пехоту. Вот уж кому не позавидую — наши мины, это лилипутские 50 мм, у нас все с размахом. Немцы попросту не ожидали от нас такой подлянки, поленившись отрыть нормальные окопы, они в своих небольших ячейках получили на полную катушку. Эта атака так и не состоялась, гитлеровцы откатились как можно дальше зализывать раны и больше в этот день нас беспокоили.

Минометный обстрел нанес нам существенный урон. В ротах были потери по отделению только убитыми, легкораненых было, наверное, около полусотни. Артиллерийские расчеты выбило на половину и повредило сами орудия — уничтожив осколками панорамы. Да уж, немецкие минометчики показали, что воевать умеют и являются неплохими мастерами в своем деле. Пусть им будет земля пухом, гадам.

Отступление 3

— Господин полковник, докладывает командир 3-го пехотного батальона капитан Меске. Наткнулся на сильную оборону русских и несу огромные потери. Мне нужна срочная помощь авиации и техники.

— Что за паника, капитан, держите себя в руках ведь вы офицер рейха. Справляйтесь своими силами с выполнением поставленной задачи. Ничем в ближайшее время помочь не могу.

— Но, господин полковник, тут у русских не меньше полка с артиллерией и минометами. У меня уничтожена почти вся бронетехника, убито и ранено больше половины личного состава и у меня нет возможности их обойти из лесов и реки, расположенной неподалеку от позиций русских. Мне необходимо хотя бы два звена бомбардировщиков, что перемешать позиции противника.

— Авиация занята на других целях, все русские части подготовились к нашему наступлению, и бомбежка с обстрелом не нанесло большого урона, к тому же русская авиация уцелела на аэродромах во время налетах — хотя как это произошло, не понимаю. Теперь их истребители сбивают наши самолеты, а бомбардировщики бомбят войска. Наше продвижение идет слишком медленно и мы до сих пор не смогли занять город, не говоря о крепости. Против наших бойцов сражаются русские женщины, вы можете себе такое представить? Поэтому не просите о подмоге — ее не будет до завтра. Надеюсь, завтрашний день принесет нам больше приятных известий.

Глава 4

Комбат решил уходить ночью. Оставив позиции в глубокой темноте, мы погрузились на технику, укрытую за лесом и ушли в сторону моста. Не зажигая фар, опасаясь налета авиации немцев, колона уходила от границы все дальше и дальше. Возле моста от нас отделились саперы, чтобы установить взрывчатку и помешать немцам, бодренько передвигаться. К утру, мы дошли до ближайшего лесного массива и здесь решением комбата оставили технику, уложив раненых на носилки и нагрузившись припасами. Все что не смогли унести с собой, мы подожгли вместе с машинами. Еще раньше мы оставили орудия, подорвав зарядами станины и казенники, все равно без прицельных устройств были бесполезны. Батальон ушел в лес, теперь решение за комбатом — пробивать к нашим частям или вредить по мере сил врагу на месте. О Красильникове никто пока не интересовался, пока.

Позже я узнал, что немцы смогли войти в город только утром 23 числа, понеся огромные потери. Но даже войдя в город они не смогли порадоваться этому — там против немцев действовал женский батальон, в состав которого вошли жены командиров. 2-я танковая группа под командованием Гудериана потеряла половину состава во время боев с нашей 30-й танковой дивизией и отошла назад. Лишь получив подкрепление из резервов, при поддержке 17-й и 18-й пехотных дивизий немцам удалось потеснить наши части и занять западную часть Пружан. Это произошло 25-го числа. В сравнении с моей реальностью начало этой войны было не столь безоблачным для немцев: и в Брест-Литовск они вошли уже в семь утра и Пружаны были ими заняты почти на два дня раньше. Знание ключевых точек начала войны, позволило Красильникову устроить немцам веселую встречу. Зная, что наши танки были уничтожены на Белостокском направлении почти без потерь со стороны немцев — бомбила авиация, да и наши бросали технику без горючего и боеприпасов, опасаясь окружения. Фактически вся бронетехника была выведена из строя, не принеся пользы. А здесь, возле Бреста, для достаточного отпора не хватило какой-то сотни танков КВ и Т-34. Теперь же под Брестом и Пружанами испятнанная крестами танковая лавина столкнулась со стальным кулаком усиленной танковой группировки советской армии. Гудериан кусал локти, когда нес потери на том месте, где по их разведсводкам у нас стояли жалкие БТ и прочие слабо бронированные танки.