Тайна объекта «С-22» - Николай Дмитриев

К большому удивлению Меланюка, его вывели прямо во двор, где совсем рядом с выходом стоял «форд»-фургон с кузовом из желтой вагонки. Петро не успел осмотреться, как Вальчак втолкнул его в середину и, закрывая двери, угрожающе бросил:

— При попытке бегства стрельба без предупреждения…

Окон внутри фургона не было, и Петро долго трясся на жесткой скамейке, безуспешно пытаясь понять, куда его везут и где сам пан Вальчак. А следователь трясся в машине вместе с ним, только сидя в кабине, и удовлетворенно мурлыкал, время от времени прикладывая к уху слуховой рожок.

Все дело было в том, что арестованный Коготь весьма охотно согласился доложить пану Зарембо все, что угодно. Но когда лично подошедший к телефону шеф полиции услыхал голос Когтя, он пробормотал нечто невразумительное из чего, однако, следовало, что никакого пана Каминского по этому номеру нет и никогда не было.

Впрочем, эта попытка натолкнула несколько обескураженного Вальчака на интересную мысль. Не откладывая дела в долгий ящик следователь приказал оборудовать акустикфоном подходящий автомобиль, замаскировав приемник звука в вентиляционной решетке. И теперь довольный своей выдумкой, Вальчак то и дело слушал, как чертыхается в кузове Меланюк.

Сколько времени его трясло, Петро не понял, но когда двери наконец раскрылись, внутрь хлынул воздух, густо настоянный на запахе леса и свежей хвои. Петро закрутил головой и вдруг к нему на скамейку грубо вкинули еще кого-то, при этом вооруженный охранник, прежде чем закрыть дверь, издевательски фыркнул:

— Полезай, Коготь, напарник прибыл! Прокатитесь напоследок!

Замок щелкнул, и кто-то с самыми зловещими интонациями произнес:

— Как приказано. В буерак, и при «попытке к бегству»…

Ничего не подозревающий Петро воспринял эти слова спокойно и, внезапно почувствовав, как жмущийся рядом с ним человек задрожал мелкой дрожью, удивленно спросил:

— Эй… Що з тобою?

— Чего уставился, не понял? — Голос незнакомца тоже вздрагивал — Вот сейчас завезут в овраг и кончат…

— Як то кончять? За що? — изумился Петро. — Я до дядька йшов, влиз у сарай погритись, а там поручь хтось офицера пидстрелив… От мене и мордують. Кажуть що то я….

— Так ты с Загайчиків? — Незнакомец завозился на скамейке. — А Деранюка Степана знаешь?

— А як же… — недоуменно отозвался Петро, и в кузове фургона надолго повисла напряженна тишина.

Тем временем, судя по всему, автомобиль выехал из леса и, все увеличивая скорость, дробно затрясся. Меланюк начал прислушиваться к гудению шин по брусчатке, и тут незнакомец толкнул его коленом.

— Слышь, ты… Скажи кому надо. Я Коготь.

— Ну то й що? Хиба це имя…

— Ясно що ни. — Было похоже, что Коготь усмехнулся. — Ще скажешь, що той варшавській литератор, знайомий Яновської, майор контррозведки…

— Яка ще Яновська? Який ще майор? — мгновенно насторожился. Петро — Не знаю я ниякого майора!

— А декалог[22] ты знаешь?

— Декалог? — Петро враз ощетинился. — Ось воно що…

Теперь, поняв, с кем имеет дело, Меланюк сжался в комок и замолчал, до самого конца пути так и не сказав ни слова. Когда же «форд» прибыл на место и пленников наконец-то вывели из душной машины, Петро увидел, что они явно находятся во внутреннем дворе какой-то тюрьмы. Какую-то минуту Меланюк разглядывал длинные ряды зарешеченных окон и вдруг решился.

— Меланюк я!!! З Загаачикив!!! За зря саджають!

Отчаянный крик эхом перекатился внутри тюремного двора, но повторить его Петро уже не сумел. Конвоиры с двух сторон навалились на него, заломили руки за спину и, не давая возможности даже раскрыть рот, сноровисто куда-то поволокли…

Майор был доволен, что поездка выпала на пасмурный день. Молочная дымка, с утра затянувшая горизонт, часам к десяти превратилась в плотную облачную пелену, принеся с собой сыроватый бодрящий холодок. В такую погоду пан Казимир чувствовал себя превосходно. Глубоко утопив затылок в мягких подушках «лянчии», он поглядывал в боковое зеркальце, где отражался раскачивавшийся на ухабах идущий сзади мощный «воксхолл» с Вуксом и Брониславским.

Поездка была результатом совещания, проведенного майором третьего дня. После посещения Зайца-почтаря майор пришел к выводу, что самым радикальным средством обезопасить объект, было перенесение испытаний на какой-нибудь другой водоем, как только будет закончена сборка машины. Конечно, жалко было бросать приспособленный к взлету плес, но соображения безопасности перевесили. К тому же испытания на озере предусматривались. Вдобавок, во время «охотничьих» странствий с Мышлаевским, пан Казимир приглядел подходящее местечко, так что вопрос с перебазированием был решен, и сейчас предстояла окончательная рекогносцировка.

Монотонное покачивание надоело пану Казимиру, и он, стряхивая сонливость, спросил сидевшего за рулем Мышлаевского:

— Скажите, поручик, как вам выдумка Вальчака?

— Остроумно. — Мышлаевский повернулся к майору. — Но вот результат…

— Почему-же… Результат есть.

— А! — махнул рукой Мышлаевский. — Похоже, пан майор, Меланюк и Коготь — тертые калачи….

— Да, ведут они себя достаточно опытно… — пан Казимир умолк, но после паузы снова спросил: — А вы какой версии отдаете предпочтение, бытовой или политической?

— Я? А если предположить, что преднамеренный проигрыш — это попытка вербовки Гжельского? Так сказать, получил денежки — отработай…

— Мысль интересная… — согласился пан Казимир. — Вот только в версиях нет времени разбираться… Вообще-то, я думаю, никаких денег и никаких карт не было вовсе. И пана Зарембо приплели только, чтобы нас запутать. Скорей всего они держали переписку под контролем и что-то пронюхали. Но тетрадь искать будем. А еще я надеюсь, переход на новую базу перекроет все доступы… Кому бы то ни было…

Мощный гудок «воксхолла» прервал рассуждения пана Казимира. «Лянчия» остановилась, второй автомобиль затормозил рядом, и из него вышли Брониславский и Вукс.

Инженер, показав на росшие вокруг вкривь и вкось деревья, раздраженно спросил пана Казимира:

— Ну, и куда дальше? Я об этих местах наслышан. Какая там, к чертям, база! До озера не доехать. Дальше наверняка сплошные болота.

— Не беспокойтесь, — ободрил его пан Казимир. — Одно время там вели торфоразработки, тогда и гать проложили. Она, правда, заросла, но проехать можно.

— А груженые «урсусы» пройдут?

— Пройдут. Мы проверяли. Поехали. Только держитесь за нами след в след…

Впереди действительно была гать. Колеса машин запрыгали по разъехавшимся от времени бревнам, но это продолжалось недолго. Дальше дорога пошла по мягкой колее, устланной почерневшим от воды хворостом, резко выделявшимся на изумрудном фоне мшистого болота. Примерно минут через двадцать «лянчия» и следовавший за ней впритык «воксхолл» выехали на слегка возвышенный берег и остановились.

Озеро было большое, километра четыре в поперечнике. Со всех сторон его окружала сплошная стена леса. Все вышли из машин, и Брониславский, осматриваясь, тут же завертел головой.

— Ну как, пан инженер, находит это яичко? — поинтересовался майор.

— Пасхальное, пан майор, — улыбнулся Брониславский. — Где будем размещаться?

— Вон там. — Майор кивнул на линию пригорков, заросших лесом. — Здесь когда-то был охотничий дом князя Чарторыйского. Он давно сгорел и заброшен, но подвалы, погреба и кое-какие службы сохранились. Подходы затруднены болотом и ямами, оставшимися после выемки торфа, так что с охраной проблем не будет.

— Замечательно! Когда начинаем обустройство?

— Завтра тут будет поручик Рыбчинский с командой, и сразу начинаем отправлять оборудование.

— Так, так, так… — Брониславский был так доволен, что позволил себе шутку: — У вас что, пан майор, в каждом кармане по поручику?

— Конечно, — в тон ему ответил пан Казимир, показывая на Вукса и Мышлаевского. — Вы же видите…

Стадион бесновался. Несмотря на отчаянное сопротивление команда «ПКС»[23] проигрывала «Шлёнску». Мяч стремительно перелетал то на одну, то на другую сторону поля, но каждый раз оказывался в опасной близости от штрафной площадки «ПКС»-а. Когда в третий раз за последние десять минут шлензаки рванулись на штурм ворот, сосед Пилюка, толстый пожилой украинец в «вышиванке», от досады хлопнул себя по коленям и обиженно выкрикнул:

— Э-эх, «Украину» бы сюда!

— С «Гасмонеей»! — добавил ему в тон какой-то шутник, сидевший на две скамейки сзади, и кругом грохнули смехом. Всему стадиону было известно, что игра команд «Украина» — «Гасмонея» при любом результате заканчивалась мордобоем.

— А что «Гасмонея», что, что?!

Какой-то пейсатый подмастерье не выдержал и, вскочив на ноги, порывался увидеть оскорбителя, явно нарываясь на скандал.