Дикая Морковка - Эльвира Барякина

Кроме того, за время их экспедиции Сальери всех окончательно достал: через каждые пять минут он придумывал все новые и новые остросюжетные версии, куда же мог запропаститься Пал Палыч. И от его карканья становилось еще тяжелее.

Когда они подошли к краю своего родного обрыва, оказалось, что весь остальной народ уже дома.

— Эй! — в волнении закричала Санька, сложив ладони рупором. — Пал Палыч вернулся?

Алена подняла вверх льняную головку.

— Спускайтесь сюда! — крикнула она хрипло. И что-то в ее голосе страшно всем не понравилось.

Почти бегом они ринулись вниз.

Другая группа в полном составе стояла под тентом и на что-то смотрела. Санька подлетела, растолкала Мухина и Андрюшку…

Пал Палыч лежал на кухонном столе: подбородок кверху, глаза закрыты. Чей-то вздрагивающий фонарик освещал большое красно-коричневое пятно, расплывшееся на его белой футболке. В центре пятна зияла дырочка с черными неровными краями…

Санька хотела завизжать, но позабыла, как это делается. Прижав ладонь к губам, она просто стояла и моргала, и только спустя несколько мгновений до ее сознания стали доходить посторонние звуки: в чьих-то руках билась в истерике Аська, Алена утешала ее, горестно всхлипывала Гагарина, звучно, в голос, ревела Райка. И тихие слова мальчишек…

— Что это? Что произошло? — потрясенно проговорил Сережка. Его золотые ресницы дрожали.

— Он наверное нечаянно застрелился. — Андрюшка показал пальцем на двустволку, лежавшую в головах Пал Палыча. — Мы нашли его совсем недалеко от лагеря… Ружье было там же.

— Но ведь никто не стрелял! Мы бы услышали выстрел!

— Ничего бы ты не услышал! Шторм-то был какой!

— Пал Палыч! Родненький вы мой! Почему? — бесновалась в Алениных руках Ася.

— Дайте ей кто-нибудь валерьянки! — выкрикнула вне себя Санька.

У нее просто в голове не укладывалось. Все это было не из ее сказки: как же так? Ведь такого просто на свете не бывает, что еще сегодня с утра Пал Палыч был абсолютно живой и здоровый, а сейчас — вон чего… О, господи…

И самое главное — было непонятно, как быть и что делать дальше. Археологам нужен был начальник, кто-нибудь взрослый и умный, кто бы принял решение. А так все только галдели, перебивая друг друга.

— В общем так, — решила наконец Алена на правах старшей, — завтра с утра нам надо будет отправиться за помощью в Гороховку. Все равно сейчас мы ничего не сделаем: время полдвенадцатого ночи…

— Слушайте, а ведь нам нельзя его здесь оставлять, — перебил ее Серега, показывая глазами на тело на столе. — Надо что-нибудь придумать… На улице тепло, и с ним черт знает что может сделаться… Может, похороним?

Мухин вытаращил глаза.

— Ты что… э-э… с ума сошел?! А что, если это убийство?! Милиция все должна исследовать! И в первую очередь труп. Нам нельзя его хоронить!

— Если уж на то пошло, — встряла Гагарина, — то его нельзя было и с места сдвигать! А то что ваша милиция сможет сейчас определить?

— В таком случае Пал Палыча надо поместить в склеп, — тихо произнесла Алена. — Там, по крайней мере, более прохладно.

Все согласились, и Андрюшка с Серегой и Вадиком, осторожно приподняв кусок полиэтилена, на котором сюда принесли труп, потащили его наверх.

Когда они вернулись назад, население лагеря сидело тесной кучкой вокруг костра. Спать никто не мог и не хотел. Все жались друг к дружке, словно воробьи зимой.

— Ален, хоть водки выдай людям! — сказал Андрюшка, присаживаясь на свой любимый камень. — А то мы все тут просто околеем со страху.

Едва сдерживая слезы на глазах, Алена передала мирно дремавшего Данилку Гагариной и пошла в погреб за «успокоительным».

С водки и вправду полегчало. Народ несколько оживился, Аська перестала истерично всхлипывать. Просто сидела, обхватив плечи руками и тихонечко раскачивалась.

— А хотите знать, что с нами дальше будет? — прервал вдруг тишину Сальери. — Мне кажется, тут другой альтернативы нет…

— Ты о чем? — сердито спросила его Гагарина.

— Мы все тут перемрем в скором времени. Первым был начальник, последним будет пудель. Но мы уже все приговоренные…

— Крезанутый ты! — с силой отозвалась Гагарина.

— А вот и нет! — раздался вдруг страстный шепот Раисы, которая от пришедшей ей в голову идеи даже позабыла о всех печалях. — Вы что, так ничего и не поняли, что происходит?!

Против обыкновения все почему-то повернулись к ней.

— Что происходит? — переспросила Санька.

— Это он, герой Геростен! — Рая показала пальцем наверх, туда, где за холмом находился разоренный склеп. — Это он подгадил нам! Ведь сказано же в легенде, что он проклял город за то, что все местные чуваки жили не по понятиям! А мы его могилу распотрошили! Что он подумал!?

Над головой Раисы просто разразилась буря. Каждый считал своим долгом высказать ей все, что думает и о ее глупости, и о ее кликушестве.

Но тут Санька, весьма активно участвующая в этом процессе, посмотрела на Вадика и невольно замолчала. Он стоял, скрестив руки на груди, с усмешкой глядя на происходящее. Вслед за ней замолкли и все остальные.

— Раиса говорит мудро, — произнес он спокойно. — Ни один грех не остается безнаказанным. Мы — гробокопатели, поэтому Господь послал нам наказание. Вы еще не поняли: мы одни на этом острове, до людей — километров тридцать морем, если не больше… А Пал Палычевский катер никто водить не умеет.

— За нами кто-нибудь приплывет! — порывисто проговорила Санька, невольно пугаясь его зловещего тона.

Но Вадик лишь покачал головой.

— Никто за нами не приплывет. Мы грешны, и мы должны искупить свой грех.

— А я не копала ваш могильник! — поспешно заявила она. — Я копала только помойку! А Аленка с Данилкой вообще ничего не копали… И Каша, между прочим, тоже!

— Хватит чушь всякую пороть! — тонко выкрикнул Мухин. — Это… э-э… антинаучно!

— Зато правильно! — перебил его Сальери. — А прикольно было бы тут подохнуть: остров, водичка морская и куча ненормальных придурков…

Вадик поднял руку, призывая всех к тишине.

— Нам надо отнести назад сокровища, — сказал он весомо. — Лучше поздно, чем никогда… Кто за то, чтобы вернуть клад Геростену?

Одна за другой ладони поднимались вверх. Только Андрюшка и Мухин остались сидеть, как сидели.

— Я не допущу! — чуть не плача, прошептал аспирант. — Это мой клад! Я его нашел… Он… э-э… принадлежит науке… Его нельзя опять зарывать в землю! Подумайте сами, во всем мире археологи разрывают останки и… э-э… ничего…

— Во всем мире известно, что мертвецов лучше не трогать! — решительно перебил его Серега. — А ты, Андрюх, чего не за нас?

Андрюшка пожал плечами.

— Так ведь что угодно можно с этим кладом делать — Пал Палыча-то уже не воскресишь! Лучше его на какую-нибудь пользу употребить.

— В любом случае большинство за то, чтобы вернуть сокровища на место, — сказал Вадик, — так что, Толь, давай развесим по костям все, как было.

На Мухина было жалко смотреть. Он весь как-то позеленел, съежился и обмяк.

— Хорошо, — произнес он скорбным голосом, — я подчиняюсь мнению… э-э… коллектива… Но вы бы знали, какое это надругательство над наукой!

— Давай, давай, ученый! — подбодрил его напутственным словом Сальери.

Ссутулясь в два раза больше, чем обычно, Мухин потащился к белевшей в отдалении лаборатории.

— Ох, поверить не могу! — вновь схватилась за щеки Аська. — Только глаза закрою, а он — как живой!

— Ась, перестань, и так на сердце тошно! — стукнула по столу Алена.

И вдруг над лагерем пронесся крик ужаса, такой же как у дорезываемого зайчика, только человеческий. Кричал Мухин.

— Еще один… — прошептал побледневший Сальери.

Но с Мухиным ничего не произошло, ибо через секунду он вышел, пошатываясь, из дверей лаборатории. Все кинулись ему навстречу.

— Чего случилось-то? Ты чего всех как перепугал?!

Мухин обвел археологов мутным взором.

— Нас… э-э… обокрали, — проговорил он, задыхаясь. — Клад пропал.

— Как?!!!!!

— Я, конечно, могу ошибаться, но, по-моему, это… это все Костик совершил!

Видимо, эта мысль пришла в голову всем почти одновременно. Взгляды вдруг стали осмысленными, шеи вытянулись, лица напряглись.

— Они вчера напились с Палычем, и тот ему по пьяной лавочке все разболтал про наш клад! — догадался Серега.

— И это Костик убил Пал Палыча! — прошептала Аська. — Убил… Пал Палыч не мог сам застрелиться!

— И как мы про него забыли?! Нужно его срочно ловить! Срочно! скомандовала Санька.

— Не кричите вы так! — замахала на всех Гагарина. — А то услышит…

Военный совет по поимке Костика проходил в обстановке полной секретности. Единогласно постановили изловить гада сложным способом и посадить в самый глубокий раскоп до решения его дальнейшей судьбы.