Под знаком Льва - Леон де Грейфф

Вторая баллада о ненавистном, в коей подвергаются осмеянию вполне респектабельные вещи и явления и воздается хвала такому, что с «их» точки зрения смехотворно

Прощайте, все фальшивые кумиры:стеклярус бриллиантовых подвесоки золоченая зола алхимий,бумажные цветы поддельной страстии крашеная белокурость Эльзы!

Колдуйте над ретортами Риторик,дышите всласть метаном Метафизик,ни грамма мне не нужно от Грамматик,ни метра не приму от ваших Метрик.

Навек прощайте, показные страсти,прощай, чистописанье чистогана!Слезоточивые ужимки, чао!Прощайте, феи морфио-Морфея?[36]

Адью, литературные притоны,где недоумье высушенных мумийи раболепье бесталанной чернипобито молью сохлых академийв порочном круге дантовой геенны.

Я сыт банальностью стереотипа,калькированной ленью тонких линийи безупречным пеньем под сурдинку.По мне бы нынче — грубостью Вийонавосславить непечатность плотской страсти!

Да здравствует экзотика смятенья,пожар любви, землетрясенье сердца,гармония случайности и риска —так россыпь звезд на небе гармонична,хотя и вдохновенно бессистемна.

Да здравствует случайность, чьи законыподчинены влиянью тайных формул,преобразующих толпу в сограждан…Да здравствует нирвана… И сраженье!Да здравствует и Жизнь и Смерть! Но смерть,которая не выбирает жертву…

Баллада, написанная противуестественными диссонансами про естественные противуречия

IВо славу всем сиятельным вселенным,на страх добропорядочным селянам,на поруганье правильным пиитам,рожденный не пиитом, а поэтом,я не в чернильницу перо макаю,а в траур мрака, черный светУченый критик, проглоти пилюлю:я демоническим огнем пылаю,и ничего от жизни мне не надо,чего мне не дала моя планида.

IIА мне она дала не так уж мало,и это в целом очень даже мило,но черт возьми, святошам что за дело,жива моя любовь или задулоее недавно бурею сторонней,и так ли я, как некий бард старинный,на фоне древней башни (из картона)встречаю вдохновение картинно,и пользуюсь ли блюдом или миской,и не бахвалюсь ли народной маской,как некогда Вийон — простецким гробом,а Валентиниан — кинжалом грубым,а Юлий Цезарь — домотканой тогой,ну, а Нерон — актерскою потугой?Да ладно маска! Маска — это нашапочти что узаконенная ноша,но не ношу ли часом, недостойный,я на челе недостижимой тайны?Не хвастаю ли, взятый из полона,я вдруг заемной позой исполина,как некогда Вийон — простецким гробом,а Валентиниан — кинжалом грубым,а Цезарь… А Нерон… А впрочем, вашепревосходительство, смотрите выше…

IIIСтрофу разбойным ритмом напрягая,заморским ямбом не пренебрегу я;мечтатель, сброду брошу стих я дерзко,как дискобол (то бишь метатель диска).Но, хая и хуля, не насмехаюсья сам ли над собой и не страхуюсьот всех насмешек в поисках издевки,достойной нашей муравьиной давки?Ирония, ты вроде челобитной,просящей не толпы, а Человека!Когда же испытания на склочностьвдруг выдержит и посетит нас Личность,перед судьбой не оказавшись прахом,как вертопрах — перед голодным брюхоми как людская истина любая,столкнувшаяся с истинной любовью?

IVОт жизни для себя, моя планида,мне, кроме жизни, ничего не надо, —ни праздников, ни золоченой рыбки…Вот разве что не обойдусь без трубки,в которой — молодая ли, седая —мерцает, словно Волопас, идея.Мне ничего не надо, лишь бы в утроотчалить завтра — даже против ветра.

VРодник мечты не осушив устами,всегда я чувствую себя в пустыне:ведь Абсолют тогда лишь только жизнен,когда он воплощен в одной из женщин.Не знаю, небеса ко мне добры ли —лишь только бы Любовь не отобрали,иначе буду тенью, Буддой мудрым,при жизни — спящим, после смерти — мертвым.

VIНа страх добропорядочным селянам,на поруганье праведным вселенным,мой стих грызет устои злодержавья,мой стих в печенках у зелобуржувья:ведь не в чернила я перо макаю,а в черный яд, и светлый миг смакую,когда глотает критик мой пилюлю,прознав, что адским я огнем пылаю.Жар полночи — как рана ножевая!Мечта и ночь — лишь вами и живу я!Люблю я Женщину и в этой смутене чувствую сердцебиенья смерти.

Баллада о потерянном времени

IНапрасно время потеряли столько шансов упустил…

Не знаю, где я нынче был,но то, что видел, не забыл:там серый цветторжествовал,и дым, и дом, и весь квартал —все было серо… Идеалсырел в тумане серых сред.Посредственности серый следлежал на всем… И серый светструился из серевших сфер,и горизонтбыл тоже сер,и там на бденьесерых лицложились тенисерых птиц,угрюмых птиц, чей серый цветбыл как донос, был как наветна все, чем дышит человек,на все, чем жив и миг и век;серел туман, и, словно мышь,был серым шум, серела тишь,и дом был сер, и весь квартал-Сырая страсть и серый пыл…Не знаю, где я нынче был,напрасно время потеряли столько шансов упустил!

IIНапрасно время потеряли столько шансов упустил…

Не знаю, где я нынче был,но то, что видел, не забыл:там сочный цветторжествовал,заката огненный обвалпалитрой красок трепетал —кипел бурлящий хризопраз,и тек расплавленный алмаз,слоился жидкий изумруд,в глаза бросались там и тутпричуды чувственных усладсредь буколических полей,и сладострастный ароматструил на розы Водолей!

Там фавны в сумраке аллейШопенов слушали рояль…Фаготы, флейты —летний клейелейной сладости лилей —Пале-Рояль? Или Версаль?Меццо-сопрано и свирель,и хмель,и пряные цветы…Заката красочный обвал.Все приторно до тошноты:рябит в глазах — ну нету сил…Напрасно время потеряли столько шансов упустил...

IIIНапрасно время потеряли столько шансов упустил…

Не знаю, где я нынче был,но то, что видел, — не забыл:заката красочный обвали серых будней ритуал!

А мог ведь я, себя любя,вполне бы заглянуть в себя,в клокочущий во мне родник:там подружился бы с любойсвоею ипостасью вмиг —с Глухой, с Холодной, со Слепой...

Немудреное славостишие в честь чудотворного чувства, возврата и ласковой песни

Льется мне в уши ласковый голос,грустная песняжалобы дальней,тихой печалиголос кристальный.

Где он родился, ласковый голос?Откуда доносится светлая песня?Песня несбывшихся наших свиданий,песня упрека,жалобный голосгрусти кристальной,тихая песняжалобы дальней?

(Жизнь моя, словно парусник ночи,ночи, облитойлуной одиночеств,вольно плывет без руля и ветрил…В ней византийская леность смешаласьс варварской смутой…Экая малость!Зря ли мне губыхохот беззвучныйвдруг исказил?)

И все-таки, все жеоткуда доноситсяласковый голос сирены?Откуда его непонятная силаберется?В бездне какогобезлунья,какого колодца?

Откуда доносятся светлые звуки?Откуда исходит голос влюбленный,голос влюбленностинеразделенной?Как он хрустален,ласков и прост!Музыка ветра,мелодия звезд!

Песня влюбленности,голос любви,нежная жалоба —чья ты? Откуда?

Голос возлюбленной некогда женщины,голос, которыйсвоим заклинаньемсердце мое от меня отчуждаети возвышаетсвоим заклинаньем.Шелковый голос,волшебная тканьтрепетных звуков,сотканных нитями лунного света…(Шуберт ли? Шуман ли?Или Дюпарк?[37])Песня — как вздох…Невесомая песня,как сновиденье о гномах и феях,волшебный кристалл,источающий звук и свеченье…Голос возлюбленной,которая снова колдуетнад сердцем моим!

(Бродячий бард,трувер-скиталец,истоптавший столько дорогнаяву и во сне,странноватый странник,странствующий чудак,трувер-скиталец,глашатай сокровенных слови потаенных формул,творец абсурдных стиховытворений,любитель зловредных ритмови сумасбродных свершений,в которых тесно переплелисьбезумье, мистика,богемность и авантюра,любитель брести наобумпо психочувственному бездорожью, —вот он я, снова перед тобой, любимая,у ног твоих,коленопреклоненный,у ног твоих и под твоейтишайшей сенью!)

В уши мне льется ласковый голос,голос трепещущих сновидений,голос хрустальныйжалобы дальней,голос тревожнойигры светотени,голос химеры,голос влюбленный,голос влюбленностинеразделенной!Как он кристален,ласков и прост!Музыка ветра,мелодия звезд!

Языческие погребальные гимны