Кассандра - Михаил Веллер

Принципиальное происхождение государства – не в расширении семьи. А в той программе вступания в социальные отношения, которая, если можно так выразиться, заложена в человеке.

Эта программа проявляется и в создании семьи как, социальной именно системы, и в создании государства, – но не одно вследствие другого.

Упомянем известное для пущей ясности.

Идеальной (идейной) основой государства является право. Обезличенный Закон. Он обязателен для каждого и не зависит ни от кого конкретно. Рыдайте, но следуйте.

Реальной (материальной, бытовой) основой государства как системы являются три структурных механизма: армия, полиция и дворцовый аппарат. Такой треножник. Они назывались в разные эпохи и в разных местах по-разному, это неважно.

Обеспечивающей функцией является сбор налогов, производимый прямым или косвенным участием этих трех механизмов на основе Закона.

По отношению к государству все населяющие его люди разделяются на два класса: государственные служащие и производящие работники. Здесь возможны разнообразные вариации: временность выборных госдолжностей, владельцы рабов или сдаваемых в аренду предприятий как «косвенные производители», общий совет свободных граждан как высший исполнительный орган государства, сенаторы как одновременно и владельцы производящих продукт рабов. Т. е. можно выполнять функции представителей двух классов попеременно или даже одновременно. Это деление уже не является столь ясным и традиционным, как предыдущие, и может вызвать возражения. Но если взглянуть «с точки зрения государства» – такое деление понятно и правомерно: те, кто являются частью собственно государственных структур – и те, кто создают материальную основу государства. Они могут совмещаться в одном лице, что реже, и не совмещаться, что чаще. Функционеры собственно системы – и функционеры производства продукта, структурируемого системой. Чем сложнее государство – тем меньше совмещения, тем больше разделения на эти два класса. По отношению к государству – это подчинители и подчиняемые. Стальная арматура, каркас, -и заполняющий объем конструкции бетон, прибегая к сравнению.

Викинги пришли на Русь, обложили данью, недовольных подчиняли, врагов-конкурентов вырубали, закон утвердили – в свою пользу, но чтоб и народишко не мер, кто кормить-то будет. Образовалось Древнерусское государство. Дружина была и армией, и полицией, и дворцовым аппаратом. Заразы. Пришлось пахать и на себя, и на них. Правда, родной бандит – защита от чужого.

Они же, англы и саксы, в то же почти время, ну чуток пораньше, пришли в Англию и стали обкладывать данью встречных и поперечных, рубясь шайка на шайку. Собственных подопечных защищали – с них кормились. В конце концов объединились в семь главных домов. Домы заключили конвенцию о территориальных правах и установили регулирующие законы. Стали выбирать единого короля. Образовалось английское государство.

Латинские бандюки построили себе малину на Палатинском холме над Тибром и стали обирать окрестности. Народ выл и отмахивался как мог. А ребятам хотелось баб, и не только в набегах, а каждую ночь. Нагрянули на соседнее племя сабинян и увезли девок. Сабиняне стали собирать большую бригаду и звать соседей – пора укоротить молодцов, такого уже дальше терпеть нельзя. Бандюки прикинули силы, плюнули и законно женились, тем более что девку каждый умыкал себе по вкусу. И предложили соседям мир и сотрудничество вместо резни – а бойцы они были уже известные. Соседи прикинули возможные потери и выгоды, плюнули и признали зятьков. Породнение перешло естественным образом в объединение, и в этой компании слово бандюков весило, конечно, больше. Так образовалось Древнеримское государство.

Ахейцы свалились на доахейцев и вломили им так, что про доахейцев мы вообще мало чего знаем. Подчинили, поработили и стали жить-поживать, в силу воинственного и склочного характера и неуемной энергии регулярно воюя друг с другом. Так возникли древнегреческие города-полисы.

Евреи пришли в Палестину, потому что Моисей сказал, что туда их направляет лично Господь, покрошили филистимлян, размножились в благословенном тогда в тех краях климате и еще тысячу лет дрались со всеми, кто с тем или меньшим успехом на этот клочок посягал. Так образовался Древний Израиль.

За пылью многих тысячелетий мы не знаем, как именно образовался Древний Египет, но в его самые древние времена, о которых нам известно хоть что-то, он уже властвовал над кучей соседних племен и народов и имел мощную армию.

Аналогично с царствами Древнего Двуречья: как только они стали делать что-то для нас уже достоверное – так там уже были покоренные народы и вооруженные армии.

Начальная форма государства – рэкет, переходящий в крышевание. Пардон за жаргон… Вот такой вывод следует.

Можно выразиться академичнее. Начальный этап показателен – видно, что с чем соединяется. Шайка – о нет, группа, сравнительно, простая структура! – бойцов-насильников садится на шею – нет: накладывается, соединяется – с мирным в общем населением, с системой продуктивной, структурирующей. Еще иначе:

Система скачкообразно усложняется на порядок путем сложения деструктурирующей и структурирующей систем. В этой новой системе деструктурирующая составляющая доминирует, а структурирующая подчиняется. В результате образуется более мощная, эффективная, более продуктивная структурирующая система. Т.е.: де-структурирующее накладываем на структурирующее и получается еще более структурирующее.

Насильники-нахлебники заставляют кормить себя – и производителям приходится производить и на свои нужды, и на нужды насильников. Упираются больше. Но получают защиту от набегов-вырезаний-поджогов – и, опять же, имеют возможность производить больше. Нет худа без добра и добра без худа. Это ясно.

А еще видно с большой ясностью, что на начальном этапе такого государствообразования государство как система противостоит «народной массе», является по отношению к ней внешней, принудительной, насильственной и даже инородной.

А еще понятно, что государство заботится о «массе» не для блага массы, а для блага собственного: богатства с массы снимать и вообще ее в своих целях использовать. В парадигме (любят сегодня это слово; кто не любит -может сказать «в понятиях и выражениях») исторического материализма допустимо сказать: образовавшееся государство начинает эксплуатировать свой народ. В российском случае, для примера, славяне – это народ, а варяжские дружины – собственно государство, управляющая и организующая структура.

Мы никогда не узнаем достоверно, действительно ли новгородцы призвали варягов «прийти и володеть», а то «земля обильная, порядка только нет» -или Рюрик из Старой Ладоги сам пожаловал. Если и сам, без призыва -представление позднейшего летописца о необходимости порядка очень характерно.

Государство по сравнению с догосударством – более упорядоченная система. В смысле – более сложно и стройно структурированная, более координированная в действиях, отстоящая дальше от хаоса, тем самым более энергосодержащая и менее, выразимся не вовсе корректно, энтропийная. А стремление к энтропии – тенденция любой системы.

Вот она стремится-стремится, пока – хлоп! – кто-нибудь не приходит. С лозунгом «нового порядка». В твердой руке. Перекрестное опыление.

А если все-таки чужие не придут? Тогда придет сосед, или Вован с другой улицы, или тамбовские, или большевики в запломбированном вагоне, или испанец с мушкетом, или англичанин со стеком.

Ставим чистый опыт: никто не приходит. И черт с ними. Вспомним зеков в камере и крыс в вольере. Найдутся свои. Все равно народишко раньше или позже организуется в государственную систему. Самые энергичные и агрессивные приведут остальных к общему знаменателю. Только тогда будет менее очевидно, что государственная система противостоит народной массе.

Опять же – пиар и имиджмейкерство. Рэкетир прямо говорит: бабки гони – или убью. А когда он выбивается в политики, начинает произносить речи о всеобщем благе, подавать в суд иски о защите своей чести и достоинства и раздавать бесплатный суп, пуская на то малую часть награбленных бабок. И народ растопыривает карманы, рты и завешанные лапшой уши.

А эскимосы, пигмеи, австралийские аборигены – как не дошли до государства? Климат плохой, выживать трудно, не размножишься, взять друг с друга нечего – вписались в окружающую среду равновесно, в гомеостазе. Чуть задень их еле устойчивую системку – начинает разрушаться, людишки вымирают, потенциала нет. В результате оказались в других государствах, вобравших в себя их территории, на положении экспонатов Красной книги. Племен много, кому развиваться, кому сгинуть, тут природа сурова, и естественный отбор не во всех смыслах прекратился.