Время тинейджеров - Даниил Сергеевич Гарбушев

Ровно в семь часов прозвенел будильник, и всем пора было вставать. Игорь, одеваясь, ещё спросонья ощущал, как в голову то и дело лезут мысли о Веронике, с некоторыми кадрами вчерашнего дня, но он то и дело гнал их, считая, что об этом можно будет подумать попозже, пока нужно хотя бы проснуться.

Вероника в свою очередь привстала с подушки, и поправив свою пижаму, сладко зевнула и потянулась, что конечно выглядело очень мило.

И только вкусив утренний тёплый чай, Игорь вдруг что-то понял, всем своим разумом, от чего ему стало немного не по себе, но и одновременно приятно. «Ведь теперь жизнь никогда не будет прежней, всё изменили вчерашние события, раз и навсегда, но нужно помнить, что это только начало, начало построения этого хрупкого механизма – любви», – что-то вроде такого промелькнуло в его голове.

Вероника с чувством, будто её сердце вот вот выскочит из груди, на которое она тоже старалась не обращать внимание, подошла к зеркалу, и стала расчёсывать волосы. Вдруг она замерла, держа в руке небольшую прядь, которую только что расчесала. Она задумалась, засмотревшись в угол зеркала, на котором было что-то написано лаком для ногтей. Эту надпись Вероника сделала ещё в детстве, лет в восемь, и написано там было «Любовь», с небольшим нарисованным тем же лаком сердечком, рядом с надписью. «Надо же, как просто, – подумала она всё с тем же задумчивым взглядом, смотря на эту надпись, – так просто, взять и признаться», «Как же такое, может быть, – подумала она, отводя взгляд в сторону, – видимо это всё обстоятельства, и я сама с этим «Ты меня вообще слушаешь», видимо всё к этому и шло, но ведь я и раньше знала, что нравлюсь ему, и что, просто не чем не отвечала ему, а лишь приятельствовала, как же это наверно жестоко с моей стороны, ведь он мне тоже нравился, а я наверно ранила его своим отношением к его доброте, из-за чего он и не мог решиться на это».

Вероника вдруг выронила расческу, и схватившись за сердце обеими руками, с выражением на лице нерешительности и одновременно любви, смотря в зеркало куда– то сквозь своё отражение, сказала: «Ну раз все-таки, это наконец-то произошло, теперь я точно знаю, что он мне не безразличен, и теперь я просто обязана сама делать шаги к тому чтобы мы стали по настоящему счастливой парой, раз из-за меня этого до сих пор не случилось. А может быть я и не виновата, но все-таки за что я так с ним, мы приятельствовали, а надо было давно, а может быть нет, нет, это и есть то, как надо. Мы готовились, мы не искали быстрой любви, мы сперва изучали друг друга, хоть и полностью знали, кто мы есть на самом деле, может быть это и есть тот самый лучший путь, самое разумное решение, то, что мы не торопились сразу полюбить друг друга. Что нам надо от этой любви? Чего мы хотим? Хотим ли мы, чтобы это было не всего лишь на миг, а на всегда? Наверное, поэтому те пары, что спешат полюбить, этим самым и гасят эту первую ступень, этот первый шаг, основу, от чего в будущем может разрушиться вся их любовь, и мы поступили именно так, как надо, узнали друг друга заранее, что и позволило нам понравится друг другу, что даст нам полюбить друг друга ещё больше в дальнейшем. И то, что я не отвечала ему большой взаимностью, может это и к лучшему, может быть он сам этого хотел и тоже старался не гнать всё вокруг, быстрее положенного. Видимо всё так и случилось, как и должно было произойти, и мы признались друг другу. И теперь я должна не отставать от него, не упускать ни в коем случае, делать эти шаги к нашему счастью, и именно когда это будет нужно».

Игорь в свою очередь в это время тоже думал о Веронике, и через время его схватила приятная дрожь от чувства счастья, и он подумал: «Как это произошло, я помню, но я не помню, как я это сделал, как я это сказал. Будто, какая-та сила поддерживала меня вчера, когда я держал её за руки, может это и есть любовь – сила которая действует изнутри, из глубины сознания, и позволяет быть нежным и спокойным, когда ты к этому совсем не готов, ну к примеру из-за того что просто устал или просто не настроен на такой разговор. Это тепло, что шло от её рук, я почти их не чувствовал. Наверное это от того самого чувства». «Ведь мы признались друг другу, как же это здорово», – немного подпрыгнув на месте произнес Игорь, и снова сев на стул продолжил размышлять: «И что теперь? Я не знаю, хотя я уверен мы найдём пути. Пока мы только люди, что признались друг другу в своих чувствах, но мы ещё не показали себя друг другу в любви – насколько мы по-настоящему любим друг друга». Игорь ещё сильнее задумался: «Безусловно, это всего лишь начало, но что будет дальше – неизвестность! Как же одновременно пугающе и одновременно приятно звучит это слово, ведь впереди нас ждёт только хорошее, на что я надеюсь, чего из всех сил я желаю, но не знаю что же там, там, в будущем, даже сегодня, что будет сегодня? Как сегодня к этому отнесётся Вероника, как к этому отношусь я? Безусловно, я не стану, вести себя, будто я одержал какую-то великую победу, это могло бы просто оскорбить Веронику. Но я должен отнестись к ней с пониманием, сделать всё так, чтобы мы оба были счастливы. Я старался не торопить события, надеюсь, она это заметила. Хотя я понимал что мы весьма подходим друг другу, но ждал пока она сама не поймёт, пока сама не определится, пока не почувствует, хочет ли она на самом деле быть со мной. И всё же я полагал, что когда-то признаюсь, но не представлял, как это сделать, как выбрать подходящий момент, и вот он наступил, казалось, она просто поступила по-дружески, взяв меня тогда за руку, но всё это закончилось признанием, может это произошло, как и должно было произойти. Да это так, и Вероника тоже призналась мне, нет, я не верю, что это может быть не правдой. Она говорила те слова не так, как если бы просто хотела не расстраивать меня. Я чувствую, что в действительности