Огонь в твоём сердце - Дана Арнаутова

Йанта нахмурилась, обдумывая, как бы задать следующий вопрос, но Лирак вдруг резко вскочил, прислушался, а затем выдохнул:

– Утбурдовы дети[12], никак к нам гости.

Его тревога невольно передалась Йанте, она тоже поднялась, поставив на стол кубок и с тоской вспомнив канувшую в море сумку с чародейским припасом.

– Что случилось?

– А, – махнул рукой моряк, – сейчас разберемся!

И рванул сквозь стену.

Йанта уже хотела последовать за ним, но вдруг почувствовала, как к руке прикоснулось что-то холодное и влажное – щупальце кракена. Обернувшись, она вопросительно глянула на кока.

– Осторожнее, – попросил нахмурившийся Тоопи. – Никого пышущего дружелюбием мы сейчас встретить не можем. Держись за спиной ярла, а лучше иди-ка в каюту.

– Я не собираюсь стоять ни за чьей спиной, – повела плечами Йанта. – Но за совет спасибо…

Показалось, что Тоопи вздохнул ей вслед, но Йанта уже нырнула сквозь плотную стену, чувствуя, как быстрее течет кровь и восхитительным жаром разливается по телу предвкушение опасности. Рыбка, значит? Что ж, похоже, пришло время показать, на что способна колдунья из Аш-Шарама!

На палубе не было суматохи, все замерли на своих местах. Воздух пропитался напряжением и каким-то жутким предвкушением. Подняв голову, Йанта увидела мертвого ярла – в живом глазу того пылал хищный огонь, на губах змеилась улыбка, от которой даже Йанте, далеко не трусихе, стало не по себе.

Она сильнее сжала рукоять подаренного ножа. Эх, жаль, клинок чужой, не прирученный, но выбора нет. Она справилась с веденхальтией, не будет лишней в бою и сейчас.

Внезапно раздался пронзительный свист, моряки, словно по команде, дружно выдохнули:

– Идет.

И Йанта увидела, как на огромной скорости к ним плывет бесформенная скала. Отвратительно серая, влажно поблескивающая в лучах северного солнца. Вокруг разливался свист пополам с неприятным пробирающим щелканьем, будто огромная клешня расплющивает кость. Скала приближалась. Йанта присмотрелась – там, сверху, стояли люди.

– Ты с ума сошла, – прошипел вдруг рядом Лирак. – Ярл сдерет с меня шкуру живьем, если с тобой что-то случится.

Йанта улыбнулась, не отрывая взгляда от приближавшейся скалы. Даже неясно, что приятнее: что хозяин корабля беспокоится о ней или что появилась возможность утереть нос всей команде «Гордого линорма». По лезвию ножа, посланные ее волей, пробежали серебристые искры, клинок стал острее.

Лирак кинул на нож быстрый взгляд:

– Это бромдхьетте. Не вздумай использовать магию – обернется против тебя же. А с таким ножиком лучше в драку не лезть.

– Кто они? – быстро спросила Йанта.

Но ответить Лирак не успел, скала врезалась в корабль, по палубе прошла дрожь. Щелканье стало громче, с удивительным проворством враг взбирался по борту на палубу. Всего миг остался на изумление – в бой с командой драуга вступили существа, лишь смутно напоминавшие людей. Руки, ноги, а то и часть туловища – бесформенные камни, словно вырванные из сердца древней скалы. Раздумывать было некогда, одно из них оказалось возле Йанты. Удар – клинок со звоном отлетел от камня. Отпрыгнув, Йанта шепнула призыв к родной стихии, вливая в нож огонь собственной души. Без замаха ткнула острием в оказавшееся рядом чудище. Ответом был хриплый вой, клинок вошел в камень, как в плоть. Получилось! Ну, держитесь теперь!

– Сзади! – раздался крик драуга.

Обернувшись, она легко уклонилась от страшного своей силой, но медленного замаха каменной руки, поднырнула под нее и одним ударом вспорола человеческое туловище от паха до горла. Послышалось бульканье, тело рухнуло вниз. Йанта перепрыгнула его и вонзила нож в спину бромдхьетте, бившегося с верзилой Халарном. Миг – еще один труп у ног…

– Убери нож!

Йанта оглянулась на голос ярла, прорезавший грохот боя, недоуменно глянула в сторону прорубающегося к ней Фьялбъёрна. Ярл шел с кормы, работая огромной секирой, словно тростинкой, но был слишком далеко. Еще одно полукаменное чудище встало перед ней. И еще, и еще… Со всего корабля бромдхьетте шли к Йанте, ползли на подрубленных ногах, царапая палубу каменными пальцами, тянулись, как в жутком сне, корявыми руками.

Она увернулась от одного, второго… Третий попал под тяжелый двуручник хищно оскалившегося Халарна, еще один моряк встал рядом, прикрывая ее широкими плечами от каменных лапищ. Йанта тоже рубила и резала, щедро вливая магию в каждый удар, и те непременно достигали цели, но магия не бесконечна, а бромдхьетте все наступали, пока вдруг все не кончилось. Последнее чудище, хрипя, рухнуло на палубу, Халарн опустил клинок, посмотрел на Йанту с непонятным, но очень далеким от восхищения и благодарности выражением. Еще кто-то за спиной проворчал короткое, но нелестное про девок, у которых косы длиннее мыслей…

Возмутившись, Йанта набрала полную грудь воздуха и осеклась. Подняв голову, она увидела ледяной взгляд Фьялбъёрна Драуга. Капитан «Гордого линорма» медленно, но верно приближался к ней. И ничего хорошего его лицо не сулило.

Однако что бы ни собирался устроить ярл, сделать это он решил подальше от чужих глаз и ушей. Глянул на Йанту коротко и зло, кивнул в сторону каюты и сам рванул к ней первым, не сомневаясь, что его приказ будет исполнен. На палубе все еще горланили мертвые, но при этом весьма жизнерадостные моряки, хвалясь удачными ударами, поздравляя друг друга с победой и ругаясь в сторону проклятых каменюк, от которых теперь палубу чистить замаешься… Йанта же едва успевала за широкими шагами Фьялбъёрна, чувствуя бьющую от драуга волну ярости. И что она сделала неправильно? Ладно, объяснит же, наверное…

Влетев в каюту, ярл отступил в сторону, пропуская Йанту, захлопнул дверь так, что петли жалобно скрипнули, и странно, что не треснул косяк. Швырнул в угол топор, залитый черной густой кровью почти по самый конец топорища, застыл посреди каюты, заложив большие пальцы за широкий кожаный пояс. Йанта молча глянула в каменное лицо, на котором жил один только сверкающий бешенством глаз, отвела взгляд. Скинула плащ, бережно положив в изножье кровати…

– Ты что творишь? – рявкнул Фьялбъёрн. – Тебе кто позволил в бой соваться?

– А мне кто-то запрещал? – хмуро спросила Йанта, отстегивая ножны и аккуратно пристраивая их на стол. Надо бы почистить нож… Возбуждение боя отступало, и она уже поняла, что сделала что-то не так. Только вот что?

Повернувшись к ярлу, она все-таки встретила его взгляд своим, стараясь смотреть спокойно, но Фьялбъёрн шагнул ближе, едва не прижимая к стене. Нависая почти на две головы, уперся руками в стену по обе стороны от Йанты, не давая отойти, отгораживая собой от выхода. Йанта передернула плечами, чувствуя, как внутри поднимается злость.

– Не запрещали, значит? – низко рыкнул драуг. – А ты меня спросила? Здесь я решаю, кому идти в бой, а кому пока в сторонке постоять.

– За других решай, – тихо сказала Йанта. – Я огненная колдунья и, когда соратники дерутся, в стороне стоять не привыкла.

– Привыкнешь, – пообещал Фьялбъёрн тяжелым мурлычащим голосом. – Если доживешь до времени, когда поумнеешь. Тебе что, Лирак ничего не сказал про бромдхьетте?

Лирак? Он и вправду что-то говорил о каменных чудищах и магии, но…

– Да что я сделала не так? – не выдержала, наконец, Йанта. – Можешь объяснить?

– Ты. Сунулась. В бой. Без позволения! – отчеканил Фьялбъёрн.

От его одежды горько и смолисто пахло кровью странных полукаменных существ, седые волосы растрепались по широким плечам. И до томительной слабости во всем теле захотелось положить на эти плечи ладони, чтобы понять: правда ли драуг и сам похож на камень, словно недавняя нечисть, или только кажется холодным и твердым, как выщербленный морским ветром утес. Йанта сглотнула, со сладкой тоской подумав, что сходит с ума, если после драки ей не хочется немедленно вымыться и поесть, зато невыносимо хочется проверить, кто из них не выдержит первым…

От Фьялбъёрна веяло силой. Древней, могучей силой, пришедшей из неизмеримой глубины времени. Неужели ему и в самом деле тысячи лет? Йанта всем телом ощущала давящую мощь гнева мертвого ярла. Не поддаваться… Это все корабль! Он резонирует и усиливает силу драуга… И разве что силой, бурлящей и кипящей вокруг, можно объяснить, что их взаимный гнев не мешает резкому, как вспышка, желанию, что требует шагнуть навстречу тяжелой горячей ярости, запустить пальцы в спутанное серебро прядей…

– И что? – спросила она, запрокинув голову так, что затылком прижалась к стене. – А ты хотел, чтоб я стояла в стороне? А потом смотрела в глаза твоим людям? Чтоб осталась для них… кем? Твоим… уловом? Который только для постели и годится?

Последние слова она выплюнула уже резко, злясь на себя саму, что никак не удается сохранить хладнокровие. Не вовремя она вспомнила про постель… Фьялбъёрн стоял так близко, что еще шаг – и прижмет к стене всем телом. И поддаться сейчас никак нельзя. Сомнет, подчинит…