Слуги дьявола - Сергей Владич

— Довольно! Скажи нам — что это?

Но тот, казалось, вошел в транс, ничего не слышал и ни на что не реагировал. Жоффрей поднял было руку, чтобы стукнуть старика, но тот наконец перестал раскачиваться и открыл глаза. Теперь уже Гуго спросил, указывая на кристалл и плохо скрывая нетерпение:

— Что это? Говори, если хочешь жить!

— Меркаба… магический кристалл мироздания… Я только слышал о нем и читал в древних писаниях, но никогда не видел… — чуть слышно прошептал старик и добавил уже громче: — Это Меркаба, символ абсолютной гармонии Вселенной, принадлежащий царю Соломону. Это знак Божественного единства мужского и женского начал, прошлого и будущего, духа и тела, Добра и Зла. По легенде, сам Всевышний приказал Соломону изготовить его из чистого золота, чтобы всем была видна высшая, Божественная сущность этого единства. Вот, смотри… — Старик достал откуда-то из своих одежд круглый серебряный медальон, на котором с одной стороны была отлита шестиугольная звезда с глазом посередине, а с другой — надпись на иудейском языке. — Это печать самого Мелхиседека, царя Салима, священника Бога Всемогущего, изготовленная во времена Соломона… На ней изображен знак Адама Кадмона — Человека Первоначального, совершенного, такого, каким Всевышний создал его на шестой день творения по своему образу и подобию. И был он совершенен именно потому, что в нем мужское и женское было не разделено… Ведь человек, — так говорит Каббала, — заслуживает это имя лишь постольку, поскольку он объединяет в себе мужчину и женщину. Благословение Небес нисходит лишь туда, где есть такой союз, ибо оно может снизойти лишь на единое тело. Кристалл — развернутая в пространстве звезда Давида, с какой стороны ни посмотри, — как раз и является отражением величия закона этого единства во Вселенной: что вверху, то и внизу, что справа, то и слева, что спереди, то и сзади…

— Что за надпись тут, на кристалле?

— Именно это слово тут и написано: «Единство», — сказал старик. — Мы считали, что Меркаба утрачена безвозвратно. Как мне благодарить тебя за ее возвращение?

— А мне сказали, что ты умен… — насмешливо произнес Гуго де Пейн. — Неужели ты думаешь, старик, что я отдам кому бы то ни было то, что принесет мне славу и власть? Я думаю, что эта твоя Меркаба будет теперь ублажать взор Папы Римского.

— Нет-нет, заклинаю тебя, не делай этого! Послушай меня! Меркаба упоминается в Торе и означает «колесница духа» или «престол Бога». Это ее очертания видел пророк Иезекииль в окружении ангелов и с ее помощью вознесся на небо… «И я видел, и вот бурный ветер шел от севера, великое облако и клубящийся огонь, и сияние вокруг него, а из середины его как бы свет пламени», — прошептал он слова из Торы. — «Маасе меркава» — это самая сокровенная тайна Каббалы, тайна соединения тела и души, путь вознесения духа к Свету… Меркабу нельзя забирать из Храма, она принесет беду тому, кто решится на такое! Вокруг кристалла концентрируется Божественная энергия, и он же препятствует ее перемещению между мирами и уровнями бытия, если кристалл перенести в любое другое место, — чем дальше от Храма, тем хуже… и тогда он приносит несчастья! Тогда все спутывается и начинает происходить не так, как предначертано… Меркаба всегда должна находиться в Храме, вблизи Святая Святых — так гласит заповедь!

— Я не понимаю твоих странных слов, и не тебе решать судьбу кристалла, старик, — ответил на это Гуго де Пейн. — Помолись лучше своему иудейскому Богу, для этого как раз настало время. — И вполголоса добавил, обращаясь уже к Жоффрею: — Я думаю, он заслужил нашу благодарность. Отведи его в ту самую комнату, где вы нашли кристалл. Пусть он там, вблизи Святая Святых, продолжит свои молитвы — наедине и вечно. А вот его медальон принеси потом мне.

Он снова накинул платок на кристалл, а Жоффрей стал подталкивать старика к дверям. Однако тот неожиданно вывернулся и кинулся к Великому магистру.

— Там внутри, в сердце этого кристалла, залит в золоте осколок Скрижалей Завета, дарованных Всевышним Моисею на горе Синай и впоследствии им разбитых, — торопливо произнес старик едва слышным шепотом. — Он несет в себе и слово Бога, и гнев Пророка! Прошу тебя еще раз — верни Меркабу в Храм, не навлекай беды на свою голову…

— Исполняй, что приказано! — раздраженно крикнул Жоффрею Гуго де Пейн. — Мне надоели эти разговоры! Убери его с моих глаз!

Приказ Великого магистра был исполнен. Кроме того, ему наконец был доставлен изготовленный по его же собственному проекту ларец из специального, не поддающегося гниению железного дерева, укрепленный по краям и окантованный полосами кованого железа и заполненный мягчайшим бархатом. Гуго де Пейн взял кристалл в руки и долго, пристально всматривался в его сверкающие грани. Затем он открыл ларец, бережно положил в него находку и закрыл крышку. Для этого ларца был также изготовлен специальный потайной замок, открывающийся одним-единственным способом — ключом в виде короткого крестообразного жезла, по граням которого были сделаны особые зарубки, исключающие возможность случайной подделки. Гуго достал жезл и запечатал им ларец. Он был специально создан для того, чтобы хранить тайну своего содержимого так долго, как это будет необходимым.

Столь долгожданная находка в один момент изменила ход всей истории. Гуго де Пейн отлично понимал, что из братства девяти бедных рыцарей-монахов орден вдруг превратился в хранителя не просто сокровища, но древней тайны, открытие которой было совсем не в интересах Церкви. Эту ситуацию можно было бы использовать для укрепления власти кого-нибудь из монархов, римского престола или… самого ордена. «Так, значит, то, что говорил тогда аббат Безю, — это все правда, — размышлял Гуго де Пейн. — Но что проку, если реликвию нельзя предъявить Риму?» При всей его личной отваге предупреждение старого иудея о том, что находка должна оставаться в Храме, не давало покоя душе Великого магистра. С богами лучше не ссориться, особенно если им служишь.

И тогда он призвал на совет своего верного друга Жоффрея де Сент-Омера.

— Ты никогда не спрашивал меня, брат мой, что привело нас в Святую землю девять лет тому назад. Сейчас пришло время рассказать тебе все.

И он поведал ему о своем давнем ночном разговоре с аббатом Безю.

— Все эти годы я размышлял над тем, что мы должны предпринять, если предсказанное аббатом сокровище удастся найти. И вот оно найдено, цель достигнута. Вчера же по удивительному совпадению я получил из Франции печальную весть о преждевременной кончине аббата Безю… Его нашли отравленным неизвестным ядом в своей келье… Так что теперь я свободен от данного аббату слова. И вот мой план. Орден может и должен стать самой влиятельной и могущественной организацией, которая когда-либо существовала во имя Иисуса Христа. Для этого мы привлечем на свою сторону европейскую аристократию и добьемся поддержки Папы. Только с его благословения орден может получить официальный устав, признание королей и торговые привилегии. И во всем этом нам поможет кристалл.

Жоффрей был поражен рассказом Великого магистра.

— Но как быть с нашей клятвой, провозглашающей отказ от мирских благ во имя служения Иисусу Христу?

— Мы не изменим нашей клятве, как раз наоборот. Ведь согласись, для того чтобы во имя Господа бороться с неверными, нужна сильная армия, не подчиненная прихотям королей и пап. Нужно строить крепости, флот, а для этого необходимы средства, которые не соберешь, сопровождая паломников из Яффо в Иерусалим. Мы создадим систему командорств, которые станут основой военной и финансовой империи ордена, и используем все собранные средства во имя Иисуса Христа… И еще одно хочу сказать тебе, друг мой: ты ведь не забыл рассказ этого монаха, Иоанна Иерусалимского, которого мы встретили тогда в горах Малой Азии? Я потом часто размышлял о том, что он нам поведал об Иисусе и Марии Магдалине, о его пророчестве… Но только теперь я понял, что здесь, в недрах иудейского Храма, не может храниться ничего, связанного со Спасителем, ведь иудеи так и не признали Иисуса Христа Мессией, Сыном Божьим. Для них он был лишь самозванцем. Поэтому продолжать поиски здесь не имеет смысла, это пустая трата времени. Однако мне видится, что та встреча не была случайной, и нам все же следует узнать всю правду о Марии Магдалине. И потом, ты помнишь, как монах сказал: «Вы найдете в Святой земле то, что ищете, и получите то, чего жаждете, но не совладаете с тем, что откроется, и в огне сгорит все, что будет создано»? Я тогда не придал этим словам особого значения, но теперь вижу в них предсказание грядущих бед… Хорошо бы найти этого монаха и потребовать все же истолковать сказанное, а он направлялся в Эфес. Так что возьми с собой Пайена де Мондидье и Гораля и немедля отправляйся по его следам. А еще я хочу, чтобы ты лично убедился в том, что Мария Магдалина жила и упокоилась в Эфесе. Тем временем я завершу необходимые приготовления и с Жоффреем Бизо и Аршамбо де Сент-Аманом отправлюсь во Францию, а потом — в Рим. Там мы и встретимся.