ИСТОРИЯ РУССКОЙ ЦЕРКВИ (Синодальный период) - Профессор протоиерей Владислав ЦЫПИН

В канун переворота Елизавета долго молилась перед образом Божией Матери и дала обет: если она воцарится, никого не казнить смертью. Дала она и такой обет: по исходе каждого часа и днем и ночью молиться образу Спасителя, висевшему в изголовье ее кровати. И царица исполнила оба эти обета.

По характеру своему она была, как пишут современники, очень русской, и, несмотря на господствовавшие при дворе французские моды, совершенно похожей на боярынь допетровской эпохи. После десятилетнего засилья немцев при дворе стали видны почти одни только русские люди. Став императрицей, Елизавета много жертвовала на монастыри, особенно на Троице-Сергиеву Лавру. Для ее благочестия характерна такая черта: на доклад Сената о допущении евреев на ярмарки в Россию для подъема русской торговли она наложила резолюцию: «От врагов Христовых не желаю интересной прибыли».

С воцарения Елизаветы сразу же началось возвращение из тюремных уз и ссылок неправедно осужденных страдальцев. На волю вышел митрополит Игнатий (Смола), скончавшийся вскоре после освобождения. Святителю Льву (Юрлову) после освобождения было возвращено архиерейское достоинство, скончался он в 1755 году на покое в Московском Знаменском монастыре. Из сибирской ссылки вернулся святитель-исповедник Платон (Малиновский), которому тоже был возвращен епископ-ский сан. Скончался он в 1754 году в сане архиепископа Московского.

Для предотвращения беззаконных расправ над священнослужителями в 1742 году вышел указ, по которому первоначальный суд над духовными лицами даже по политическим обвинениям передавался Святейшему Синоду. С упразднением кабинета министров возвышено было значение Святейшего Синода. Он переходил в непосредственное подчинение верховной власти и, наряду с Сенатом, вновь становился высшей административной инстанцией в государстве.

С началом перемен к лучшему в положении Церкви члены Синода архиепископ Новгородский Амвросий и митрополит Ростовский Арсений (Мацеевич) подали доклад, в котором писали, что если государыне не угодно будет восстановить Патриаршество, то по крайней мере, необходимо восстановить должность Президента Синода; предлагалось также упразднить должность обер-прокурора и Коллегию экономии. Но Елизавета не согласи-лась пойти на эту реформу, ибо, несмотря на свою любовь к Церкви, она твердо придерживалась тех основ государственного строя, которые были заложены ее отцом: все законы Петра она объявила своими законами, а в предложенных мерах она узрела противоречие этим законам. Императрица согласилась лишь на подчинение Коллегии экономии Синоду  при Анне II апартамент, переименованный в Коллегию экономии, был передан в ведение Сената.

Митрополит Арсений вскоре после этого был выведен из состава Синода. Включенный в Синод по представлению архиепископа Амвросия, этот мужественный архиерей отказался присягать по установленной форме, заявив, что текст присяги, составленный Феофаном, унизителен и кощунствен, что неприлично именовать крайним судей монарха. В этом он находил «недостойное ласкательство во унижение или отвержение истинного Крайнего Судии  Самого Христа». Взамен этого святитель предлагал такую формулу: «Исповедаю же с клятвою Крайнего Судию и Законо-положителя духовного сего церковного правительства быти Самого Господа Бога и Спаса нашего Иисуса Христа, полномочного Главу Церкви и Великого Архиерея и Царя, надо всеми владычествующего и всем имущего посудити  живым и мертвым». В конце царствования Елизаветы первоприсутствующим в Синоде был архиепископ Новгородский Димитрий (Сеченов). В Синод входили также архиепископ Санкт-Петербургский Вениамин (Григорович), епископ Псковский Гедеон (Криновский), архиепископ Крутицкий Амвросий (Зертис-Каменский), преосвященные Палладий Рязанский, Порфирий Коломенский и архимандрит Троице-Сергиевой Лавры Лаврентий.

До 1753 года обер-прокурором Синода служил князь Я. П. Шаховской, честный служака, ревнитель государственного интереса. Он оставил после себя «Записки», которые содержат много любопытных сведений о деятельности Синода. Князь Шаховской был человеком, не чуждым Церкви, но, увлекаясь буквой закона, он постоянно вступал в распри с членами Синода, сталкиваясь с ними из-за мелочных финансовых вопросов. Обер-прокурор, блюдя интересы государственной казны, протестовал то против увеличения жалования синодальным архиереям, то против перерасхода средств, поступавших от монастырских вотчин. Но позиции обер-прокурора в ту эпоху были еще весьма шаткими, и Синоду, опираясь на личные контакты его членов с императрицей, на поддержку духовника Елизаветы протоиерея Феодора (Дубянского) и благоволившего к духовенству графа Разумовского, часто удавалось с успехом противодействовать административному рвению обер-прокурора.

В области епархиального управления в 1744 году произошла важная перемена: вместо архиерейских приказов в великорусских епархиях по образцу южнорусских вводилась коллегиальная форма управления в виде консисторий. Князь Шаховской тщетно домогался, чтобы секретари консисторий были подчинены не правящему архиерею, а непосредственно обер-прокурору.

В царствование Елизаветы значительно увеличилось число епархий. При открытии Синода существовало 18 епархий, а к 1753 году их было уже 30. В 28 из них насчитывалось до 18 000 приходов. В 1742 году бывшая Патриаршая область была разделена на Московскую и Петербургскую епархии.

Важные перемены происходили и в составе епископата. Отпала нужда искать ставленников на высшие церковные должности исключительно среди выпускников Киевской Академии. Набирали силу новые духовные школы, открытые в обеих столицах и в некоторых провинциальных городах. В 1754 году Елизавета подписала указ, чтобы Синод представлял на должности архиереев и архимандритов не одних малороссиян, но и из природных великороссиян. И среди иерархов вскоре добрую половину стали составлять великоросы. Они оказались более уживчивыми и покладистыми в отношениях с государственной властью, чем воспитанные в иной обстановке ученые киевские монахи, которые проявляли больше твердости и упрямства, меньше гибкости в отстаивании прав и привилегий Церкви. Среди архиереев елизаветинской эпохи были и истинные подвижники.

Иерархом высокой святости был епископ Белгородский Иоасаф (Горленко). Святой Иоасаф родился на Рождество Богородицы в 1705 году в Прилуках в дворянской семье. При крещении он получил имя Иоаким. В 1712 году, когда мальчику исполнилось 7 лет, его отдали в Киевскую Академию. В девятнадцатилетнем возрасте, втайне от родителей, он посту-пил послушником в Межигорский монастырь и через год принял постриг в рясофор с именем Иларион. Эту весть родители приняли с грустью, ибо в сыне хотели видеть своего главного наследника, но, люди благочестивые, они простили его и послали сыну родительское благословение.

О первой поре своего монашеского подвижничества святитель писал во время предсмертной болезни своей сестре: «Сестрица, излишняя ревность в начале не даёт мне ныне веку дожить». В 1727 году инок Иларион был пострижен в мантию и получил новое имя  Иоасаф. Киевский архиепископ Варлаам (Вонатович) рукоположил его в иеродиакона, а его преемник Рафаил (Заборовский) назначил святого Иоасафа экзаменатором при архиерейском доме. В 1734 году он был рукоположен в сан иеромонаха и через три года поставлен настоятелем Свято – Преображенского Межигорского монастыря.

Впоследствии святой Иоасаф был назначен наместником Троице-Сергиевой Лавры. Три года стоял он во главе братии этой древней обители. За время своего настоятельства он много трудов положил на восстановление монастырских строений, разрушенных от большого пожара.

В 1748 году в Петропавловском соборе Петербурга состоялась хиротония святителя Иоасафа во епископа Белгородского. Вверенная его окормлению епархия была обширна: в её состав входили современные Курская и Харьковская епархии, в ней числилось 1060 церквей. Значительная часть духовенства была малограмотна. И новопоставленный архиерей без устали трудился над тем, чтобы поднять уровень образования клириков.

Объезжая епархию, Иоасаф экзаменовал священников: невежественных посылал доучиваться в Белгород, а вовсе безнадёжных отрешал от служения. Святитель строго наблюдал за тем, чтобы запасные Святые дары хранились с надлежащим благоговением. Однажды он остановился в доме священника, который был в отъезде. Оставшись один, святитель почувствовал необычный ужас. Он не мог уснуть. Рассматривая вещи, находившиеся в комнате, он нашел на полке бумагу, в которой были завернуты Святые Дары. Их присутствие в недолжном месте и смущало чуткую душу святого. Бережно положив Дары на стол, святой Иоасаф до утрени молился перед ними. Когда хозяин вернулся домой, святитель немедленно лишил его священного сана.