Парикмахерия - В Бирюк

-- Теперь ещё. Вот Ноготок на голову гол. А в других местах волос у него растёт. Так вот: сбрить везде. И тут, и тут, и тут. Всем. Понятно?

Эх, жаль - нет медсестричек, которые выбривали Симоновскому Синцову все оволосённые поверхности в госпитале под Сталинградом. Там речь шла о карантине по брюшному тифу. Вот только этого мне здесь не хватало. И не война, а вошки бегают. Придётся мужикам методом самообслуживания. Хорошо, что у меня тут только славяне - спины брить не надо.

-- А этих? Которые в сарае?

-- А вошки там есть? Ну, вот ты сам и ответил. И всё барахло их. И бабу не забудьте.

-- Как "бабу"?! И её, что ли, брить?!

-- Да. И везде.

Эта мысль снова погрузила аудиторию в глубоко-интеллектуальный процесс. Отдельные мысли присутствующих выскакивали на поверхность характерными междометиями и выражениями.

-- Эта... Ну... она-то сама-то... Не... А кто?

-- За старшего остаётся Ивашко. Кому чего - ему решать. У кого хоть одну гниду угляжу.... Взыщу по полной и со всех. Копать будете от забора и до вместо обеда. Чтоб всё было чисто, выметено, выстирано, обрито и промыто. А мы с Суханом - на покос.

По прежнему своему житию привык я относиться к волосам человеческим спокойно. Полагая их навроде одежды. И остричь их можно, и уложить по иному, как ноне красивым кажется, покрасить в цвета разные или чужие одеть. Жители же местные видят во власах своих смысл едва ли не божественный, тайный, волшебный. От сей шерсти и честь, и место человеку на Святой Руси производят. За клок волосни своей и умереть, и убить готовы.

По первости казалось мне сиё лишь игрой глупой. Однако же, увидав, что сия глупость на Святой Руси большое значение имеет, стал я странность эту к пользе своей применять. Установил я, что ко мне приходящих надлежит обривать наголо. И над мольбами их, над плачами о бесчестии и опозоривании смеялся. Коли думают они, что суть их во власах, так и надлежит срезать сии власы начисто. Ибо люди мне нужны новые, от прежней жизни, привязанностей, знакомств и правил - отрезанные. Так я и от вшей тела людей своих избавлял, и души их от былых обычаев очищал. И назад им уже ходу нету.

Уйти быстро не получилось. Пришлось доставать свой Перемогов ножик. Потом точить, потом объяснить Сухану, что надо сделать. У зомби абсолютная координация движений. Порезаться он не может, достаёт до каждой точки своего тела. Устроили показательный урок самообривания. Была даже мысль оставить "живого мертвеца" в качестве цирюльника, но жаба задавила. Как кота Матроскина: вдвоём мы много больше сена накосим. Взяли каждый по паре тряпок почище, внимательно осмотрели на предмет "незваных гостей" и обмотали. Одну - на голову, другую - на чресла. Косы - в зубы. Пошли.

Голышом, босиком по предрассветному лесу. Вышли на край луга, а там уже роса пала. На каждой былиночке - серебро живое. Капельками. А как солнце встало.... Весь луг бриллиантами переливается.

"Не счесть алмазов в каменных пещерах

Не счесть жемчужин в море полудённом,

Далёкой Индии чудес",

В Индии - хорошо, а на Руси - красивее. Никаких "пещер каменных" не надо - весь покос сияет, переливается. Только встать надо вовремя, да посмотреть правильно. Увидеть красоту и ощутить праздник. Радость. От простой росы.

По росе, по "алмазам с жемчугами"... Покатался как конёк-горбунёк. И умылся, и проснулся. Теперь бы согреться. Ну, поехали.

Солнце поднималось всё выше, становилось жарко. Светило ну просто пекло. Но в низине, куда мы спустились от опушки леса, почва была ещё влажной, травы не "звенели" под косой, и я продолжал покос. Надо бы остановиться, но хотелось ещё чуть-чуть, ещё пару проходов. Потом трава станет сухой, и лучше будет отложить косы. Тем более, что и вчера скошенное сгрести надо. Там тоже работы хватит.

Последние полчаса я чувствовал себя как-то неуютно. Такое ощущение, что кто-то смотрит из леса. Там, на опушке мы сложили свои немногочисленные вещички, когда вышли на луг. Сложили, и больше не возвращались. У меня на голове - бандана, в узелке на верёвочке вокруг пояса - камушек, который я для отбивки косы использую. Дрючок и всё остальное - в общей куче. Не таскать же узлом на себе. С утра мы прошлись вдоль леса, теперь там делать нечего - сухо. Вот мы к своим вещам и не возвращаемся.

Дойдя до здоровенного поваленного дерева, снесённого сюда, в низину, половодьем, и наполовину вросшего в мягкую болотистую почву, я остановился и подождал Сухана.

-- Не крути головой. Смотри на меня. Ты в лесу никого не слышишь? Из людей или зверей?

-- Слышу. Двое. Две девки. Сперва хихикали и шушукались. Теперь пыхтят.

Не люблю, когда за мной подглядывают. Нервничаю. Ну точно - не Бельмондо я. Не гожусь в киноартисты. Только - в театральные. Там-то зрители думают, что это они смотрят. А это только половина правды - смотрят и на них. Со сцены.

Я развернулся лицом к лесу и, сложив руки рупором, крикнул:

-- Эй, вы там! Выходите. Нечего прятаться, видать вас.

Несколько секунд не было никакого движения. Потом ветки куста, за которым прятались нежданные гостьи, отодвинулись и на открытое место вышли посетительницы. Передняя довольно резко отмахнулась от своей товарки, явно пытавшейся не пустить, затянуть её назад в лес. Первая уже успела сделать несколько шагов, когда и вторая, испугавшись остаться в одиночестве, кинулась вслед и пристроилась к своей подружке.

А вторую я где-то видел. Довольно крупная девица, идет, опустив голову. Платочек чуть не на нос натянут, в лукошко обеими руками вцепилась. Ха! А лукошко мне знакомо. И, соответственно, девка знакомая. Причём знакомая не просто так, а... интимно. Глубоко интимно. По самые гланды. А зовут её.... А зовут её Пригода. Дочка покойного Кудри. Моя отмычка к "Паучьей веси".

Как гласит русская народная мудрость: "коготок увяз - всей птичке пропасть". Вот конкретно этот "коготок" однажды просто побежал не в ту сторону. Не туда, куда все. Когда я раколётством занимался. И - "увяз". А дальше "вся птичка" как на верёвочке потащилось. Набег "пауков" на Рябиновку и мой издевательский публично заданный вопрос насчёт регулярной проверки девственности личного состава. Взбешённый принародным оскорблением Кудря, моя провокация с дезинформацией насчёт любовного свидания, встречная засада, моё похищение и убийство самого Кудри с сыновьями, суд вирника и налёт Макухи на "пауков", моя принудительная прогулка к волхвам и разгром Велесова святилища. Смерть Хохряка и его сыновей, "поход болеславов" и ещё десяток покойников в "Паучьей веси".

А всего-то: вот эта девка углядела горшочек мёду, сделала шаг в сторону. Всего один шаг. "Шаг влево, шаг вправо - конвой стреляет без предупреждения". Конвоя не было - стрелять некому. Результат сокрушительный: четверть мужского населения - в землю закопали.