Сыны Перуна - Сергей Жоголь

Так он допустил свою очередную ошибку.

3

Как только первые хазарские кони перешли вброд реку и ступили на противоположный берег, из небольшого березняка навстречу им вышло пешее варяжское войско. Только сейчас хан понял, что посланные им разведчики больше не вернуться никогда. Войско русов, около сотни воинов, прикрываясь щитами, с копьями наперевес, развернутым строем побежало навстречу хазарам. Сар-Авчи с ужасом понял свою оплошность, но сильный дух возобладал над страхом, и взяв себя в руки, снова став самим собой, а именно бесстрашным и опытным предводителем, хан начал поспешно отдавать команды.

Побросав повозки и другую утварь, хазарские воины спешили как можно быстрее закончить переправу. Но тяжелые доспехи всадников и облачение коней стесняли движения. Кони отчаянно ржали, скользя по покрытым зеленым речным илом подводным камням. То здесь, то там кто-нибудь падал с лошади, где-то падали в воду и сами кони, их относило течением на более глубокие местах реки, где уже приходилось плыть. Но тяжесть груза и доспехи, такие спасительные в бою, сейчас сослужили своим владельцам дурную службу. Всадники тонули, тонули и кони. Пусть это были немногие, но их гибель видели остальные люди, и смерть товарищей вселяла в них страх. Но несмотря на все это большая часть войска уже преодолела реку. Мгновения решали все.

Сар-Авчи видел, что его гвардия – белые хазары, поспешно надевая шлемы и доспехи, пытаются собраться в кулак и, подгоняемые своими командирами, готовятся обрушиться на наступающего противника. Они успели собраться и даже развернуть многошереножный строй, но не успели взять разгон, который так был нужен для того, чтобы нанести мощный удар. Русы ударили первыми. Бегущая пехота обрушилась на стоящую конницу, и битва началась. Несмотря на то, что противник вдвое превосходил их числом, русы бились отчаянно. Это были не те сельские мужики, с которыми хан столкнулся накануне и которых его бравые тарханы в считанные мгновения обратили в бегство. С ревом и свистом грозные варяги-русы 17, прикрываясь большими тяжелыми щитами, били копьями всадников и их коней. Тяжелыми мечами они рубили хазарским скакунам ноги, секли головы или вгоняли свои тяжелые клинки в лошадиные бока по самую рукоять. Всадники падали и уже не могли подняться, гибли под копытами собственных коней. Белые хазары побросали свои длинные и ставшие бесполезными тяжелые пики и схватились за сабли. Многие из них даже не успели облачиться в доспехи и надеть шлемы, перевозимые на обозных лошадях, и бились как простые воины.

В тыл хазарскому обозу полетели стрелы, и конница под предводительством светловолосого всадника с орлом на щите ударила в спины врагам. Паника была ужасной, и даже непобедимые тарханы в считанные мгновения осознали свою беспомощность перед могучими и быстрыми дружинниками русского князя. Сар-Авчи не сводил глаз с так напугавшего его при первой встрече предводителя варягов. Вождь русов, окруженный горсткой таких же бравых и статных витязей, бился в самом центре сражения. Он ловко орудовал мечом и лично зарубил уже четверых хазарских воинов. Он успевал колоть и рубить противника и при этом громогласно отдавать приказы. Его понимали с полуслова, и бесстрашные дружинники тут же бросались именно туда, куда посылал их бесстрашный вождь. Сеча превратилась в резню. СарАвчи Хан понял, что битва проиграна. Хазарское войско раскололось: мелкие кучки воинов и отдельные всадники, прорываясь через ряды противника, стремились скрыться в степи.

Сар-Авчи, окруженный телохранителями из белых хазар, тоже пытался пробиться через плотный строй русского войска, и благодаря бесстрашию своих лучших воинов ему это удалось. Горстка всадников устремилась в степь, но понимая, что предводитель хазар может уйти, в погоню бросилась часть конницы русов.

– Уходи, отец, я прикрою, – не дождавшись одобрения Сар-Авчи, Буйук дал команду, и двадцать из тридцати окружавших великого хана воинов развернулись и помчались навстречу преследователям. Сар-Авчи Хан, покидал славянские земли, понимая, что оставил сына на смерть. Оборачиваясь, он видел, как возглавляемая его сыном кучка воинов сшиблась с преследователями. Он увидел, как окровавленный Буйук, рассеченный варяжским мечом, свалился с коня. Его воины продолжали сражаться и умирали, спасая своего господина.

– Мой сын умер, умер как герой, – думал Сар-Авчи, нахлестывая коня. – Но мне сейчас нельзя умирать, я должен вернуться домой, я должен позаботиться о своем роде, который лишился доброй половины своих защитников. Я должен одолеть ненавистного Илькэ-Бэка и обеспечить процветание своим потомкам.

Русы потеряли в бою у реки лишь семерых воинов.

4

– Сначала они пришли в кочевья Тениш-Бета и кружили вокруг лагеря несколько часов, а затем исчезли. – Сар-Авчи хмурый и недовольный сидел в большом шатре и слушал рассказ Сун-Джена. – на следующий день Тениш-Бет не досчитался целого стада, а на месте его выпаса нашли двух зарезанных пастухов, – продолжил свой рассказ старший сын хана.

Сун-Джен, в отличие от красавца Буйука, был точной копией своего отца – суровый и выдержанный, не проявляющий лишних эмоций и не бросающий на ветер лишних слов. Буйук вышел характером и лицом в мать. Чичак-Хатун – писаная красавица из знатного, но бедного рода, была капризна и своенравна. Великий Сар-Авчи, взял ее первой женой после смерти матери Сун-Джена и любил больше всех своих жен и наложниц. Где теперь Буйук, точнее его тело, погребено ли в степи, или проклятые русы бросили его на растерзание волкам и воронам? Поспешно покинув поле битвы, Сар-Авчи с десятком верных слуг пробирался домой, прячась, как загнанный зверь, через владения воинственных соседей, где любой более сильный мог отнять у слабого коня, оружие, а может быть, жизнь и свободу. Правда, здесь удача не покинула побежденного хана, и несмотря на все трудности пути, он наконец-то добрался до своих владений. Но именно здесь его ждало новое испытание. Илькэ-Бэк вторгся в его земли.

– Тениш-Бет пришел ко мне просить помощи, и я не мог ему отказать. – Сун-Джен выдержал короткую паузу и продолжил. – Я отправил Балыш-Чи с Тениш-Бетом и

выделил для охраны три десятка воинов.

– А ты был точно уверен, что стада угнали именно люди Илькэ? – спросил хан.

Тениш-Бет – ворчливый старик – был белым хазарином, и имел свое кочевье и свои стада. Он кочевал во владениях Сар-Авчи Хана и считался его подданным. В поход на славянские земли ушли двое его сыновей и с десяток простых воинов. Это бесспорно были храбрые воины. Один из сыновей Тениш-Бета погиб в битве за славянское поселение, другой, рассеченный тяжелым варяжским мечом, пал при переправе в бою с русами.

– В этом был уверен Тениш-Бет, – ответил Сун-Джен, продолжая свой рассказ, – его люди нашли бляху, оторванную от пояса. Вероятно один из пастухов сорвал ее в момент борьбы и хозяин не нашел ее, потому что была ночь. Эту бляху признали люди Тениш-Бета, кто-то из них раньше видел такие на поясе одного из воинов Илькэ.

Хан кивнул, и Сун-Джен продолжил.

– Илькэ-Бек рассмеялся моим людям в лицо и посоветовал лучше присматривать за своими стадами. ТенишБет предъявил ему бляху, но тот сказал, что таких блях полно, и они даже могут быть на нижнем поясе жены Тениш-Бета. Это было серьезное оскорбление, и ТенишБет схватился за саблю. Люди Илькэ бросились на него и изрубили на куски. Наши люди вступились, но врагов было больше, они все погибли, лишь одному Балыш-Чи удалось бежать. Он прискакал один, с обломком стрелы в ноге и рассказал о том, что случилось. Ночью воины Илькэ напали на наши кочевья. Была битва, но их было больше, они напали внезапно, а мне пришлось собирать своих воинов, которые были разбросаны по разным кочевьям. Прости отец! – и Сун-Джен опустил голову в ожидании

приговора.

– Ты все сделал правильно, – Сар-Авчи легонько похлопал сына по плечу, – просто Бог отвернулся от нас. Теперь наши враги в любой момент могут расправиться с нами, – и, глядя куда-то в сторону, продолжил: – Мой поход был неудачен, я потерял все: сына, войско, добычу. Теперь я должен ехать к Беку и просить у него заступничества. Я не выполнил повеление великого Шада, меня ждет позор и разорение, но, быть может, узнав о бесчестном поступке этого подлого пса Илькэ, великий правитель поддержит нас.