Бархат (СИ) - Оксана Шарапановская

Джеймс сдерживал себя. Чтобы не накинуться на этих вампиров и не разорвать их на глазах у нее. Мысленная борьба давила на него и придавала силы. Он ощущал, как глаза меняются, и напрягается все его тело. Джеймс был готов защитить ее. Кроме собственных мыслей он ловил и мысли девушки. Он пропускал через себя весь ее страх и чувство непонимания. Все. Что она чувствовала, всю боль, которую пережила, Джеймс ощущал каждой клеточкой своего тела. И это не давало ему покоя. Это верно сводило его с ума и лишало рассудка.

Как я мог так опоздать? Как позволил им ударить ее? Она пострадала из-за меня… Они ударили ее, причинили боль и они заплатят! Никогда себе этого не прощу! Никогда!

Джеймс еще раз посмотрел на стоявшую с закрытыми от боли глазами хрупкую девушку, и сцепив челюсти, грозно клацнул клыками. Он повернулся к ним и раскинул руки в сторону хищно улыбнулся. Джеймс обнажил белоснежные резцы в хищном оскале… Его глаза засияли странным глубоким блеском, словно в недрах его души загорелся огонь и озарил его взор своим пламенем…Ужасающая по своей силе смесь ярости, ненависти и злости, которые накапливались в нем на протяжении десятилетий были обращены к ним, поднялась из темных глубин его сердца и окрасила небо в кровавый цвет! Но, несмотря на бурю, бушевавшую в его душе, мозг вампира работал четко и хладнокровно. Он смог обуздать свои эмоции и избежал таким образом опрометчивых действий. Джеймс был мудрым человеком и опытным бойцом… И он не хотел подвергать риску существование этой девушки. Этот нежный цветок не заслуживал того, чтобы погибнуть в его личной войне! Ведь, охотились за ним, за его манускриптом, а она просто оказалась рядом как наживка, как очередная жертва.

Через пару минут все было закончено. И Джеймс повернулся в сторону девушки. Он старался подавить ярость, которая еще бушевала в нем и не напугать своим видом девушку. По его спине пробежал холодок. Он сдвинул брови в недовольствии и огляделся по сторонам.

Она просто ушла! Убежала, без чьей-либо помощи. И Джеймс не стал догонять ее. Он просто направился в ту сторону, куда она пошла. Увидев, что девушка села в такси, и умчалась в сторону дома, он немного успокоился за нее, но не за ее раны и шоковое состояние. Ему следовало бы пойти с ней, объяснить и успокоить…Но, он не мог! Ведь. Он такой же, как и они. Он хищник, а она добыча. Только теперь его чувства поменялись. Он чувствовал ее, чувствовал ее тело, ее мысли, ее страх и состояние. Она была частью его, половиной, которой у Джеймса никогда не было, и которую он и не думал встретить. Он понял это. Когда сказал, что девушка принадлежит ему. Ни малейшего раздумья, ни ничтожного колебания. Эта мысль заполнила все его существо. Наполнила теплом и таким забытым чувством нежности. Он чувствовал, что так и должно быть. Она его спутница жизни, его единственная возлюбленная, которая спасет его душу. Она его надежда, боль и соблазн. Джеймс нашел ее, в самый неподходящий момент, и должен признать это!

Глава 4

Только бы Себастьян уже был в своей комнате….Только бы был. Мне еще его испуга не хватало и криков.

Прошмыгнув в темный дом как можно осторожнее, я немедленно направилась в свою комнату, ступая по лестнице и прислушиваясь к звукам. Поняв, что отец действительно был в своей комнате, мне стало намного легче. Настороженно оглядываясь по сторонам и уже начиная чувствовать ноющую боль во всем теле, я забралась в свою комнату и с приглушенным вздохом укрылась в ней, запирая дверь на замок.

Отлично. Просто замечательно. Ну и что теперь? Подбежать к окну и высматривать врага всю ночь? Нет уж.

Прикрыв на минутку глаза от ноющей боли в висках, да и вообще во всем теле, которое казалось было сплошным полем для боксеров, я медленно оторвалась спиной от дверей, направляясь прямиком в ванную комнату.

Сейчас, именно она была для меня спасательной. Раньше, я часто любила бывать в этой комнате подольше, просто посидеть на краю ванной, подумать и смотреть на воду, вытекающую из крана. А сейчас это было необходимо мне.

Покоя не давала рана на голове, которая еще кровоточила и нещадно болела. Все остальное было лишь ушибы, порезы и царапины. Открыв шкафчик и достав с верхней полки небольшой синий ящик, что по — видимому оказалось аптечкой, мои руки быстро принялись рассматривать и ощупывать все содержимое, и найдя самый большой пузырек с перекисью, я бросив все, открыла его и оторвав хороший кусок лежащей там же ваты, мокнула ее в прозрачную жидкость и положила на край раковины. В этот момент я думала лишь о том, чтобы вымыть руки и промыть рану на голове, чуть выше виска. Ну а потом и можно приниматься за остальное… Если духу хватит.

Тщательно вымыв руки, которые были все в пыли и засохшей крови, я немного смыла кровь с лица, мокнув руки в воду и зачесав ими волосы на верх.

Ну что, поехали. Все равно это придется сделать.

— Ах ты черт! — это было намного больнее, чем тогда, когда меня бросили в сторону, — Как болит, даже подуть некому. Черт!

Было бы нечего, если бы болела только эта рана. Но, боль резко распространилась по всему лицу, мучительно подавливая и заставляя ныть от собственной беспомощности.

Оперевшись левой рукой о стенку комнаты, а правой медленно обрабатывая края раны и охая от боли, я только сейчас начинала вспоминать все, что произошло и обдумывать все, что могло произойти, если бы не…он.

Закончив с этой раной, которая начала неметь и не так сильно болеть, мне пришлось промыть раны на локтях и коленках. Не скажу, что они болели больше, чем эта. Но ныть и вздрагивать заставили так же. Я уже сто раз пожалела, что вообще сунулась на эту прогулку по незнакомым улицам и незнакомому городу.

Там же, сбросив с себя всю одежду, которая оказалась просто непригодной к использованию, мне ничего не оставалось, как пройти в комнату в нижнем белье. И тут я снова мысленно поблагодарила отца за то, что выделил мне комнату со смежной ванной, куда никто не войдет и главное, никогда.

Юркнув в постель и зарывшись в ее мягкость и прохладность с головой, на ум начали приходить мысли о том, что сегодня произошло. Я прекрасно понимала, что все еще нахожусь в шоковом состоянии, и пока у меня нет паники идо ужаса перепуганного взгляда. Но, я не была уверена, что смогу с таким непроницательным и спокойным лицом, как сейчас, проснуться с утра или пролежать в постели два или три часа. Это тревожило меня, а еще то, как я объясню Себастьяну свои ушибы и царапины, которые будут заметны.

Не проходило и чувство страха. А когда поглядывала на окно, оно совсем становилось больше и ужаснее. Я чувствовала, как теряю контроль над собой и своей волей. Эмоции начинали глушить. Одновременно хотелось и кричать от ужаса и просто плакать, со временем переходя в рыдания и сплошную истерику. Это очень хотелось. Но, как я могла себе это позволить, как могла позволить отцу услышать свою истерику и увидеть перепуганное лицо. С каждым разом мне приходилось брать себя в руки и дыша ровнее и глубже, думать о чем-то совсем другом. Больше всего помогало воспоминание о неизвестном парне, который спас меня, перебрав тех двоих на себя и который был копией красавчика из моего сна. В мозгу прояснялась интересная картина. Я четко понимала, что парень спасший меня и парень из моего сна — один и тот же человек. Но, вот как? Как такое возможно вообще? Я не имела понятия. Хотя, теперь точно была уверена, что мои сны сбываются.