Близнецы страсти - Алёна Белозерская

– Не знала, что спортсмены увлекаются историей. Ты, оказывается, читать умеешь?

– Фильм смотрела, – нисколько не обиделась Женя. – Какие планы на завтра?

– Не буди меня, я буду спать до вечера. А послезавтра я опять уезжаю в Вену.

– Надолго? – Женя нахмурилась, потому что ответа не последовало. – Звонить можно?

– Сама наберу, если понадобится. – Женщина потянулась к дорожной сумке, стоявшей на полу возле кровати, и достала бутылку «Martini». – Ты у нас великая биатлонистка, не пьешь, а я могу позволить себе вылакать все до дна. Хочется отключиться и забыть обо всем. За Анну! – произнесла она, подняв бутылку вверх. – Так и зови меня, чтобы не оказаться в неловком положении перед посторонними.

– Ха! – воскликнула Женя и, забрав бутылку из рук подруги, сделала большой глоток из горлышка. – Посторонние, кстати, интересовались, что это за новое лицо в тренерском составе, которое еще ни разу не явило себя народу?

– Неужели? – усмехнулась подруга, понимая, что Женя шутит и ни один спортсмен не спрашивал о ней.

– Да кому ты нужна? – махнула Женя рукой. – Здесь все думают только о себе. Видела ее? – быстро изменила она тему разговора, и женщина коротко рассмеялась этой невероятной способности Жени – резко переключать внимание с одной проблемы на другую, потом замолчала и уставилась в стену.

– Видела. Во время ее прогулки с сыном.

– И как? – Глаза Жени заискрились от возбуждения.

– Что сказать – восхитительна!

– Еще бы! С такой жизнью, как у нее, глупо было бы выглядеть замарашкой. А Романова видела?

– Обоих, – ответила женщина и пояснила: – И старшего, и младшего. Посольство Великобритании устраивает прием в честь своего нового босса, прибывшего в Вену. Сегодня состоялось вручение верительных грамот, а завтра весь дипломатический бомонд будет чествовать его. Старший Романов прилетел с визитом в МИД-представительство Австрии. Насколько мне известно, он также приглашен на прием. Улетит послезавтра утром.

– Ты была у них в квартире? – Женя увидела ответ в глазах женщины и хмыкнула. – Нянька оказалась ненадежной?

– Люди любят деньги. Все «горят» на этом. Главное, что паспорт при мне, остальное меня не волнует. Без них вся эта задумка рассыплется как карточный домик.

– Я думала, она будет хранить их в банке.

– Знаешь, моя сестрица никогда не отличалась большим умом, – засмеялась Кирсанова. – Она все делает сгоряча, не продумав, к чему могут привести последствия. Я даже не удивилась, обнаружив паспорт в тумбочке с косметикой.

– Да, – протянула Женя, – гениальный тайник.

– А когда мы улетаем?

Женя почесала кончик носа, прикинув в уме, сколько еще времени они пробудут в Рамзау.

– Четыре дня осталось. Потом сборная летит в Тюмень, готовиться к чемпионату в Уфе. Успеешь?

– Разумеется. Я так долго к этому готовилась, что не посмею облажаться, – ответила женщина, отчего-то улыбаясь.

– Ну и дрянь же ты, Кирсанова! – Женя слегка потянула ее за волосы.

– Не более, чем ты. Или они. Или кто-либо другой.

– Уверена, что тебе не понадобится страховка? – спросила Женя, покосившись на шкаф, в котором лежала винтовка. – Мое мастерство много выше твоего.

Кирсанова рассмеялась и ущипнула Женю за бедро, отчего та взвизгнула, подскочила и больно ударилась коленкой о тумбочку. Нецензурное выражение немедленно сорвалось с ее губ, Женька заскакала по комнате на одной ноге, потом повалилась на кровать и, уже смеясь, принялась потирать покрасневшую кожу.

– А если бы случилось что-нибудь? Прощай, чемпионат страны?

– Что может случиться с костью? – спросила светловолосая красавица, разрумянившаяся от глотка «Martini». – Поверь, Женька, все это мелочи. Есть вещи намного более серьезные, нежели небольшой перерыв в карьере.

– Верю. И поэтому мне страшно.

– Расслабься. Свою часть работы ты выполнила. И я безмерно благодарна тебе за это. Скоро на сцену выйдет Вероника Юманова. Следовательно, начнется последняя часть Марлезонского балета, – улыбнулась она, подав Жене уже наполовину пустую бутылку. – А сейчас давай выпьем за Анну Хольц, любимую женщину Бетховена! И за меня – я тоже когда-то была любимой.

Глава 5

Отношения в семье Романовых со стороны казались всем теплыми и нежными и вызывали зависть у каждого, кто наблюдал за счастливой идиллией, не зная, как на самом деле все обстоит. Нет, старшее поколение и младшее не ругались между собой, никто даже никогда не повышал голос, скорее они молча игнорировали друг друга. Подобное взаимное пренебрежение говорило о глубоком кризисе, в котором пребывал клан Романовых. Отношения обострились с год тому назад, за неделю до аккредитации Влада в Вену, и за этот небольшой срок переросли в состояние тихой вражды, которое в любую минуту могло закончиться взрывом, грозившим похоронить под обломками любого, кто случайно окажется в зоне поражения.

Романов-старший яростно скрипел зубами, не смея отказаться от приглашения сына приехать в гости. Веским доводом для визита послужило желание встретиться с внуком, которого дед не видел уже год. Мальчик изменился, и Александр Борисович с сожалением подумал о том, что он не являлся свидетелем этих быстрых перемен. Когда он в последний раз держал внука на руках, Саша, названный так в его честь, еще только учился ходить, а сейчас он уверенно передвигается по дому и даже произносит простые фразы тоненьким нежным голосом. Год назад его волосы были светлыми и короткими, теперь же они заметно потемнели и красивыми локонами падали на плечи.

– Здравствуй, Саша, – он расплылся в улыбке, потому что ребенок вспомнил его, несмотря на долгую разлуку. – Солнышко мое!

Мальчик улыбался, рассматривая деда, потом потянулся к блестящей запонке на рукаве рубашки, выглянувшей из пиджака.

– Понятно, что тебя привлекло, – засмеялся Александр Борисович и поставил ребенка на пол.

Тот быстро исчез в своей комнате, вернулся с огромным плюшевым медведем и протянул его деду. Все эти манипуляции он проделал молча, но с такой милой улыбкой, что вызывал прилив нежности в душе у Александра Борисовича, которого мало что могло растрогать и тем более взволновать.

– Он считает тебя лучшим другом, раз дает тебе свою любимую игрушку, – сказал Влад. – Я такой чести еще ни разу не удостаивался.

– Не удивлен, – сухо ответил Александр Борисович. – Где твоя жена? – таким же бесцветным голосом поинтересовался он.

– В салоне. Причесывается и делает макияж к приему. Мы тоже приглашены, – добавил Влад, заметив выражение недовольства на лице отца. – Выпьешь со мной?

Он подошел к бару и налил себе виски.