Танкист Мордора - Павел Мочалов

– Господин капитан, так нельзя. Он не сможет командовать.

– Почему?

– Командир орочьего десятка должен быть самым сильным, иначе ему не подчиняются. Вы же видели этого ишака Гурлуга, он посчитал себя сильнее вас и даже не обратил внимания на то, что вы – капитан Мордора.

– И что предлагаешь?

– Если господин позволит, я выберу им командира сам.

– Давай, – с облегчением согласился Серега, – полагаюсь на твой вкус.

Гудрон пинком поднял орка с пола, и только они ушли, как явились два тролля, с трудом протиснувшись в ворота.

– Ничего себе… – только и смог сказать капитан Мордора.

Тролли тупо топтались на месте, едва не задевая скошенными черепами стропила, находившиеся на четырехметровой высоте. Огромные ручищи болтались ниже колен, и более всего тролли напомнили Сереге горилл, виденных когда-то в зоопарке, только без шерсти. Гудрон рядом с ними просто терялся.

– Это олог-хаи, – не без гордости сказал Анарион, – блестящий результат работы нашего Повелителя. Не боятся дневного света, послушны и обладают чудовищной силой, несоизмеримой с их размерами. Жаль, что их мало пока – работы-то для них в Лугбурзе непочатый край. Ну что, поехали?

Танк плавно катился по пыльной дороге на нейтральной передаче. Серега развалился на башне, подставляя лицо свежему ветерку. Анарион пристроился на крыше моторно-трансмиссионного отделения и командовал пыхтевшими троллями. Под гору они катили машину вполне успешно, и лишь на поворотах приходилось руководить, с какого борта толкать сильнее. За троллями маршировал орочий десяток, которым до недавнего времени командовал Гурлуг. На самом деле орков было не десять, а девять, включая покалеченного бывшего командира. Под требовательным оком Гудрона они старательно колотили пятками по дороге и даже пытались идти в ногу. Картину портил только Гурлуг, ковылявший сзади, поминутно сплевывавший кровью и упорно не желавший слушать команды нового командира.

Гудрон несколько раз рявкнул на него, а затем дал приличного пинка. Проскакав на руках пару метров и разметав впереди идущий строй, Гурлуг зарычал что-то нечленораздельное, вырвал у ближайшего орка копье и бросился на обидчика. Орки завопили, танк остановился. Серега обернулся и в промежутке между троллями умудрился увидеть показательно-образцовый прием рукопашного боя, проведенный Гудроном. Майор Герасимов, собравший мастерские значки по всем видам разрешенных единоборств и снисходительно преподававший в училище тупым увальням танкистам азы рукопашного боя, в этот момент утер бы скупую мужскую слезу, выводя в графе журнала жирную пятерку.

Гурлуг несся вперед, выбрасывая в смертельном ударе копье, но за мгновение до того, как синеватый зазубренный наконечник коснулся живота Гудрона, отличник телоохранительного дела плавно убрал торс с линии атаки, одновременно и отталкивая, и захватывая древко руками. Затем ноги атакующего взлетели вверх, и он тяжело рухнул, вздымая облако пыли. Гудрон отбросил оружие и резко ударил ногой сверху вниз по лежащему телу. Гурлуг вздрогнул и замер.

– Эй, боец, пику подними! – Гудрон, похоже, и дыхания не сбил. – Становись, орочье отродье!

Поредевший десяток торопливо построился, поедая грозного начальника глазами. Гудрон прошелся вдоль строя, неуловимо напоминая старшину Макухина, обнаружившего крупное упущение суточного наряда.

– Еще недовольные есть? – неожиданно рыкнул на строй Гудрон. Орки откачнулись назад, и даже Сереге захотелось заорать «Никак нет!».

– Так вот, девочки. – Гудрон обвел тяжелым взглядом десяток и обнажил крупные клыки. – Если еще хоть одна вонючая пасть откроется не по делу или если я замечу хоть малейшее непочтение к начальникам, поставленным над вами самим Темным Властелином, пожалеет весь десяток. Не понимаете кочанами капусты, которые у вас вместо голов, поймете через ноги или другие, гораздо более нежные места. Ему, – палец Гудрона указал на распростертое в пыли тело бывшего командира, – давали шанс на исправление, даже два. Как он им воспользовался, все видели. Вопросы есть?

– Никак нет! – рыкнули восемь орочьих глоток.

– Командуй, Зирган.

Вновь назначенный десятник выбежал на кривых ногах из строя и, размахивая сломанным шестопером покойного Гурлуга, что-то завопил. Десяток сделал поворот «направо», заставив Серегу усмехнуться, а Гудрона поморщиться:

– Позанимаешься с ними вечерком, Зирган. Худшего назначишь собирать дерьмо во дворе. Все, вперед.

– Поехали, – приказал Анарион троллям. Танк качнулся и покатился вперед. Орочьи пятки снова ударили в пыль.

Дальнейший путь проходил без происшествий, и через час танк вкатился на полигон, представлявший собой ложбину между двумя высокими щебнистыми грядами. Шириной метров в триста и длиной почти в километр заполненная мелкозернистым песком ложбина упиралась в выветренную скальную стенку. Вдоль скалы виднелись фрагменты крепостных стен с воротами, пара низких башен из бутового камня и кирпича и еще какие-то сооружения. Весь ближний край полигона заполняли разнообразные метательные машины, как целые, так и разобранные. Грудами лежали разнокалиберные камни, и посреди всего этого средневековья гордо красовался аккуратно сложенный штабель зеленых ящиков. Тролли подкатили танк к штабелю и по команде Анариона установили его на более или менее ровной площадке.

– Пока свободны, но ждете здесь, – распорядился Анарион. Тролли выдохнули, ссутулились и побрели в тыл полигона, переворачивая по пути попадающиеся камни и тыча подобранной корягой в щели.

– Чего это они? – спросил Серега, спрыгивая с танка.

– Змей ищут, – махнул рукой Анарион, – или ящериц, что попадется. Шкура у них каменная, желудок почти такой же, а жрать они хотят постоянно. Вот и ищут, чего поймать. Эй, Зирган, скажи своим, чтобы не разбредались, попадетесь троллям там, где не видно, – конец.

Орки и так являли собой образец воинской дисциплины, переминаясь с ноги на ногу в строю из двух шеренг и косясь на Гудрона, с комфортом расположившегося в тени единственного чахлого деревца.

Серега с Анарионом пошли смотреть ящики, за которыми Серега обнаружил бронзовую трубу на деревянном срубе, направленную в поле.

– А это что, пушка, что ли?

– Пушка. Только использовать ваши снаряды мы так и не смогли. Товарищ прапорщик сильно ругался, косорукими нас обзывал, ну и разными другими, не совсем понятными словами. Единственное, чего мы добились, – выстрел каменным ядром. Потрошили заряд, порох вручную запихивали в пушку, забивали пыж, ядро и поджигали с торца раскаленной проволокой. Сколько труб разорвало, сколько орков поубивало за эти годы, – не счесть. Но дело даже не в прочности, в конце концов, мы опытным путем создали сплав, позволяющий делать до тридцати выстрелов, – Анарион похлопал трубу, – но точность, Сергей Владимирович, точность никуда не годилась. Хорошо отрегулированная катапульта кладет в переводе на ваши меры килограммовую стрелу на дальности триста метров в круг с радиусом тридцать сантиметров и пробивает при этом доску толщиной пять сантиметров. А это сооружение? Дальность стрельбы, конечно, больше, но разброс, не говоря уж о скорострельности… В общем, Повелитель приказал все работы по этой теме закрыть. Товарища прапорщика хотел обратно вернуть, но ему у нас понравилось, сами понимаете: вино, женщины, слуги. Переселили на Нурнен, там хорошо, совсем не так, как здесь, в Горгороте. Больше я его и не видел. А пушку Повелитель приказал оставить, как образец технической мысли.

– А вы сами-то местный? – заинтересовался Серега.

Лицо Анариона словно подернулось камнем:

– Нет, я – нуменорец.

У Сереги отпала охота расспрашивать дальше, и он вернулся к чисто техническим проблемам:

– Потребуется заряжающий внутри танка и пара-тройка подающих снаружи.

– Но вы же рассказывали, что заряжать можно специальным механизмом?

– При запущенном двигателе. Да и не уверен я, что автомат заряжания вообще работает. Она же учебная, для вождения.

– Ничего, назначим орков. Эй, Зирган, ну-ка трех самых толковых сюда! Остальных расставь в оцепление, чтобы ни одна живая или мертвая душа незаметно не подкралась.

Вместе с орками подошел Гудрон:

– Господин капитан хочет стрелять лично?

Серега пожал плечами:

– А кто еще-то?

– Но все эти стреляющие штуки наших инженеров периодически разваливаются или взрываются, – озабоченно почесал затылок Гудрон, – а я отвечаю за вашу безопасность. Может, кого-то из орков заставим? Если с вами что-то случится, Повелитель сдерет шкуру, натрет меня солью и прибьет к стене Лугбурза. А когда я сдохну, натянет шкуру обратно и превратит в живой труп. Я не преувеличиваю кару, господин, скорее преуменьшаю.

Анарион тоже покачал головой:

– Он прав, господин капитан. Всякое бывает. И мне заодно достанется.