Дело было в Бельдяжках - София Максимова

Алена вышла через пару минут, с лицом ещё влажным от водных процедур, и с наигранным энтузиазмом проговорила:

— Я готова! И страшно голодна! Пойдем?

Они шли из ванной в неловком молчании. Но стоило только девушке снова войти на кухню, как она улыбнулась и направилась к мальчику, который играл с телефоном.

— Привет! Пора нам уже познакомиться. Я Алена, недавняя знакомая твоего отца. Можешь называть меня просто по имени.

— А я — Илья, — ответил мальчик, пожимая протянутую руку — жест, который он явно оценил — и широко улыбаясь. Гаджет тут же был отложен в сторону, и он с любопытством стал рассматривать незнакомку.

— Присаживайся, — он кивнул на соседний стул, — на правах гостьи ты освобождена от необходимости помогать накрывать стол.

— Спасибо, — легко согласилась девушка, решив не навязывать помощь в доме, где царят своя особая атмосфера и правила.

Всё это время Матвей, застыв в неловкой позе у микроволновки с тарелками в руках, напряженно вслушивался в разговор. Сначала он хотел вмешаться и запретить сыну так панибратски обращаться к девушке, которая почти годилась ему в матери, но потом рассудил, что раз уж она скоро исчезнет из их жизни, то не стоит сейчас включать режим «правильного» отца.

Пока еда разогревалась, хозяин дома приготовил бутерброды и заварил свежий чай, продолжая прислушиваться к болтовне сына.

— Раньше папа никогда не приводил в дом своих знакомых женщин, — щебетал беспечно мальчуган. — Иногда к нам приходит Лариса Константиновна, но она работает у папы бухгалтером, так что это не считается.

— Понятно, — кивнула Алена.

— К тому же такие красивые женщины не бывают простыми знакомыми, — с заговорщической улыбкой поделился наблюдением Илья. — Да и зачем бы тогда отец стал закрываться с тобой в ванной?

— Илья, что за разговоры? — строго вклинился Матвей, которому не понравилось направление мыслей сына.

Эти неосторожные слова только подогревали глупую надежду, что зародилась где-то внутри. «А вдруг...» — пульсировало в голове мужчины. Алена так легко и естественно вписалась в царящую вокруг обстановку, завоевала симпатию мальчика… И вид девушки в его доме, за его столом заставлял эти слова звучать всё громче. «А вдруг». Такое короткое слово, но сколько в нем света, надежды и ожиданий, сколько страха, отчаяния и сомнений...

В этот момент Алена бросила на Матвея долгий внимательный взгляд, их глаза встретились на мгновение, и никто из них не решился разорвать протянувшуюся невидимую нить... Мужчина почувствовал, как сердце забилось сильнее, хотя девушка, наверное, и не поняла, что одним своим присутствием перевернула его мир с ног на голову, вытаскивая наружу давно забытые чувства и эмоции. А Матвей понял это сразу. Ещё тогда, когда впервые увидел её в снегу с умиротворенным бледным лицом, поднятым навстречу небу.

Матвей тряхнул головой, отводя взгляд. Он давно уже не был романтиком, к тому же теперь старался избегать любых перемен, так как просто не мог рисковать… Нужно поскорее избавляться от гостьи.

— Знаешь, Илья, — начала серьезным тоном Алена, — ты прав, я — не просто знакомая твоего отца. Точнее он для меня не просто знакомый…

Две одинаковых пары глаз с любопытством и изумлением уставились на девушку. Мальчишка даже приоткрыл рот от охватившего его восторга, в то время как Матвей так и замер с масленкой в руке, ощущая как кровь прилила к щекам.

Глава 10

— Так я и знал! Увидел, как отец вносит тебя в дом на руках, как прижимает к себе, и сразу всё понял! — едва не захлопал в ладоши мальчик.

— Илья, — почти прорычал Матвей и спешно повернулся к гостье спиной, делая вид, что ищет что-то в шкафчике.

— Нет, я не это имела в виду, — поторопилась оправдаться за свои неловкие слова Алена. — Понимаешь, Илья, твой отец спас меня, он мой герой, мой ангел-хранитель…

— Это явное преувеличение, — буркнул смущенный мужчина. — Я просто проезжал мимо и вытащил на буксире машину Алены, заглохшую на трассе. Интересно, что там с погодой творится сегодня, — попытался он перевести разговор на другую тему. Затем расставил на столе чашки с чаем, тарелку с блинами, свернутыми аккуратными конвертиками, бутерброды с ветчиной и сыром.

— Нет, это не преувеличение! Не будь вас, я бы точно замерзла там… одна, ночью, посреди безлюдной дороги и поля, переметенного снегом… — девушка с энтузиазмом принялась отстаивать почетное звание, присвоенное своему спасителю.

Мужчина уселся за стол, и места сразу стало как-то маловато. Илья, игнорируя вилку, перехватил один бутерброд и затоптал его в рот, жуя и попутно, с любопытством прислушиваясь к разговору взрослых.

— Подумаешь, — небрежно бросил Матвей. — Дождались бы следующей попутки. Вечером в поселок много народа возвращается с работы из соседнего городка.

— Это вряд ли, — возразила девушка, начиная раздражаться от такого явного упрямства своего оппонента. — Ведь я там стояла уже долгое время, но так и не встретила ни одной машины. Мои силы были на исходе…

— Вы просто немного перенервничали и не смогли должным образом оценить всю обстановку, — не сдавался мужчина.

— Нет, я правильно оценила свои шансы! Вы, действительно, спасли меня! Вы… — Алена даже не заметила, как чуть привстала и теперь почти тыкала в своего героя чайной ложкой, грозя проткнуть тому глаз за отказ признаться в собственных заслугах.

— Пап, ну что тебе стоит хоть немного побыть героем Алены? Разве ты не видишь, как это для неё важно? Всем девчонкам хочется иметь своего героя! — вдруг вступил в разговор Илья, до этого переводивший удивленный взгляд с отца на их гостью. Теперь мальчуган с сочувственным видом смотрел на Алену, проникшись её девчачьими проблемами.

Алена тут же смущенно плюхнулась на место. Подумаешь, герой нашелся!

— Знаешь, Илья, возможно всё-таки твой отец прав. Как говорят, у страха глаза велики, вероятно, я просто была немного уставшей и замерзшей… Так что вряд ли ту небольшую услугу, что оказал мне твой отец, можно называть геройством…

— Вы были синяя как ледышка, зуб на зуб не попадал, ещё немного и ампутации конечностей было бы не избежать… — зачем-то возразил Матвей, откусывая разом пол «конвертика». — Потом ещё тащился с вами к Михалычу, торговался за вашу сережку, отбивал у полиции…

— К Михалычу? — переспросил мальчик, для которого