Неподкупные - Владимир Колычев

К подъезду на скорости подъехала «канарейка», резко, с визгом остановилась. Из машины выбрались два патрульных милиционера. Рыхлоносый мордастый сержант и молодой старлей с большой фуражкой на маленькой голове.

– А-а, товарищ лейтенант! – с сарказмом былинного героя протянул сержант. – Опять вы отличились…

Похоже, общение с молчаливым и, в общем-то, беспомощным старлеем распоясало этого могучего деревенского парня, и он решил, что в столь фамильярном тоне можно общаться со всеми лейтенантами.

Богдан пристально, исподлобья глянул на этого балагура, и тот не устоял перед ним, отвел глаза в сторону. И только тогда увидел валяющуюся на земле финку. Только тогда и дошло до него, какая опасность угрожала Богдану…

В милиции работают жесткие люди, могут и нагрубить на допросе. Или даже чем-нибудь тяжелым стукнуть. Но Семену Захаркину повезло. Бить его никто не собирался. Ему всего лишь пообещали дозу, и он рассказал все без утайки.

Вчера он тоже получил дозу своего наркоманского счастья. Старший лейтенант Скальцев помог Богдану с ампулой морфия и этим развязал язык несостоявшемуся киллеру. А сегодня Захаркиным занялся Ревякин.

– Как ты узнал, где живет лейтенант Городовой? – спросил Илья.

– Да я не знал. Мне показали место, где я должен был его ждать…

– А как ты узнал Городового?

– Мне фотографию показали…

– Тебе велели убить Городового или просто напугать?

– Сказали, что ножом его ударить надо… Я не собирался никого убивать!

– Но ударить собирался?

– Да, только ударить…

– А как зовут человека, который тебя нанял, ты не знаешь?

– Нет, он не назвался…

– Как он выглядел?

Ревякин зашел на новый круг, но ничего нового не узнал. Татуировок на руках у заказчика не было, особые приметы отсутствовали, если не считать усов и бороды, которые запросто могли быть накладными.

Капитан снова заставил Захаркина пролистать фотоальбомы, где мог быть запечатлен заказчик, но и на это раз результат оказался нулевым. И фоторобот, который был составлен по его показаниям, никого не мог напомнить. Глаза скрыты очками, форма лица искажена кепкой и бородой…

Захаркина увели, и Ревякин повернулся к Богдану:

– Ну, что скажешь?

– Дело ясное, что дело темное.

– Тебя не смущает слово вора?

– Смущает.

– А морфий на сто доз?.. Я точно знаю, что Рычаг занимается наркотой. У него свой канал поставки. И сбыта… Да и кто еще мог тебя заказать?

– Ну да, больше некому.

Богдан и сам склонялся к мысли, что это Рычаг пытался свести с ним счеты.

– Только вот одна проблема, парень. Я говорил с Рычагом, он сказал, что претензий к тебе не имеет. Ну, погорячились, с кем не бывает. А то, что Бурдуков за пушку схватился, так это его личное горе. Ты же здесь ни при чем…

– Сказать можно все что угодно.

– Это верно. Вор – зверь хитрый. Его слово – закон, но только для своих. Если он дал слово ментам, то оно ничего не стоит… И все-таки меня терзают смутные сомнения. Почему на тебя бросили никчемного Захаркина? Он же ни черта не умеет! А Рычаг знает, что голыми руками тебя не взять. Тут спеца надо было подсылать, чтобы тебя завалить… Может, Рычаг всего лишь припугнуть тебя хотел?

– Не думаю. Захаркин, может, и дилетант, но если бы я не среагировал, он пырнул бы меня в бок. А там печень…

– Но ты же среагировал?

– Потому что трезвый был. И ушки на макушке. А если бы я со спиртным перебрал? Всякое ведь бывает. Водка притупляет реакцию, а много водки ее просто убивает…

– Спорить не буду… И скажу тебе, что ситуация не из приятных.

– И что теперь делать?

– Не знаю. Если бы Захаркин сдал Рычага, проблем бы не было – взяли бы его, оформили. А так на этого гада у нас ничего нет. Разве что незаконный метод попробовать…

Богдан хотел спросить, что именно предлагает Ревякин, но вдруг открылась дверь, и в кабинет вроде бы неторопливым, но при этом стремительным шагом зашел майор Шумов. До сих пор начальник уголовного розыска находился в отпуске и выйти на службу предполагал только через неделю.

– Встать-равняйсь-смирно-вольно! – с улыбкой до ушей скороговоркой выдал Ревякин.

Но Богдан действительно вытянулся в струнку.

– Да расслабься ты, лейтенант, – усмехнулся Шумов. – Мы не на строевом смотре…

Ему было не больше тридцати. Высокий, сухопарый, высоколобый, с широкими блестящими залысинами. Взгляд цепкий, проницательный, как у матерого мента. На какой-то миг Богдану показалось, что этот человек смотрит на него не снаружи, а изнутри.

– Насколько я понял, у нас вдруг резко повысилась раскрываемость по тяжким преступлениям. Покушение на жизнь сотрудника милиции – дело серьезное…

– Лихо начал службу лейтенант, – перебил начальника Ревякин.

– Ну, не подставляться же ему под пулю и под нож.

– Дураков нет, – усмехнулся Богдан.

– Так держать, лейтенант, – подмигнул ему Шумов.

– Хороший из него опер выйдет, жаль будет потерять на взлете, – кивнул Ревякин.

– А что, есть опасения?

– Богдан с Рычагом сцепился. И первый инцидент из-за этого, и второй.

– Что там со вторым?

– Боюсь, что это Рычаг убийцу подослал.

– Да? Ну, тогда пошли. Измайлов нас ждет. Расскажешь ему все, что думаешь.

Майор взял Ревякина под локоток и вывел его из кабинета, Богдан последовал за ними.

Начальник РОВД сидел за своим огромным лакированным столом, который запросто мог заменить собой двуспальную кровать – достаточно было настелить на него матрасы. В одной руке Измайлов держал сигарету, пальцами другой нервно барабанил по столешнице.

– Ну что, герой, как самочувствие? – спросил он, обращаясь к Богдану. – Поджилки не трясутся?

– Да нет, не страшно, – пожал плечами Богдан.

Неприятное это ощущение, когда знаешь, что на тебя охотятся. Но ведь он давно знал, что работа в милиции сопряжена с риском для жизни. Родной отец – наглядный тому пример. Может, и были сомнения, быть ему ментом или нет, но он уже сделал свой выбор.

– Это хорошо, что не страшно. Это очень хорошо. Но бояться надо. Без страха нет осторожности, а без этого в нашем деле никак… Ну, что там по этому Захаркину выяснили?

– Да гиблое дело, – покачал головой Ревякин. – Не знает он, кто его на Городового натравил. Фоторобот составили, но там ничего не понятно. Очки, усы, борода, кепка низкая. Даже если мы вдруг найдем этого типа, вряд ли Захаркин его опознает…

– Но это точно не Рычаг был?

– Вы на него грешите? – Ревякин с интересом посмотрел на Измайлова. – Я тоже на него подумал… Только Рычаг не того полета птица, чтобы самому заказ делать. Кто-то из его людей это мог сделать…

– Я бы не так сказал. Я бы сказал, что Рычаг вообще бы на это дело не пошел, – покачал головой Измайлов. – Городовой ничего такого ему не сделал. Ну, на прием взял, ну, Бурдукова подстрелил… Ты, Ревякин, сесть ему помог в свое время, это куда серьезней. И что, отомстил он тебе?

– Нет.

– Вот видишь… Хотя все может быть. Время меняется, люди меняются. Может, попала Рычагу вожжа под хвост, вот он и взбесился… В общем, тебе, Городовой, расслабляться нельзя. Оружие держишь при себе, один глаз на лбу, другой на затылке, чтобы сзади никто не подкрался… Может, бронежилет наденешь? Легкий, от холодного оружия…

– Так лето же, тепло, – пожал плечами Городовой.

Бронежилет – штука хорошая, но сейчас не время его носить. Осенью под свитер и куртку – можно, а под рубашку и пиджак – нежелательно. И жарко будет, и неудобно. Да и пиджак новый нужен, на два размера больше, а это расходы и дыра в личном бюджете. Хотя подумать о таком варианте надо. А то вдруг опасное задание поступит, дадут команду надеть тяжелый бронежилет, противопульный…

– Ну ладно, тогда не надо. Но ушки держи на макушке.

– Я вас понял, товарищ полковник.

– А Захаркиным нужно заниматься. – Измайлов строго посмотрел на Ревякина. – Может, он и не знает, кто его нанял. Но тот, кто его нанял, возможно, знает о нем самом. Надо пробить окружение Захаркина, установить всех, с кем он общался, выявить, с кем, в свою очередь, общались эти люди, возможно, выйдете на заказчика… Дело серьезное, на кону безопасность нашего сотрудника, поэтому на это дело нужно бросить все силы. Давай, Шумов, подключайся, потом неделю свою догуляешь.

– Я все понимаю, Евгений Павлович.

– Ну, если понимаете, давайте работайте.

Если Шумова и расстроило это решение начальника, то виду он не показал. И даже косого взгляда на Богдана не бросил. После разговора с Измайловым он собрал у себя в кабинете всех своих оперативников, велел им оставить свои дела и целиком переключиться на Захаркина.

Глава 10

Машина у Ревякина старая, скрипит, тарахтит, но лучше что-то, чем ничего.

– Пошли до квартиры тебя провожу.

Богдан хотел отказаться, но Илья уже вышел из машины. Они вместе поднялись на третий этаж, только тогда и расстались.