Захвачены в бою. Трофеи русской армии в Первой мировой - Олейников Алексей Владимирович

В августе 1914 г. начинаются первые схватки в Польше. Так, 13 августа у г. Петроков были захвачены в плен 127 неприятельских самокатчиков (велосипедистов). А 23 августа эскадрон лейб-гвардии Уланского Его Величества полка атаковал австрийскую пехоту. Он захватил дер. и посад Жолкевку, занятую двумя ротами противника, — многих изрубил и взял в плен 2 офицеров и 63 солдата.

Германские потери в период Первой Августовской операции 12–30 сентября всеми участниками сентябрьских боев характеризуются как исключительно высокие: «Неман был красным от крови»{104}. Очевидец писал: «Потери немцев под Сувалками, по показаниям пленных, столь велики, что в некоторых их частях осталось не более 20 человек на роту. Весь путь отступления немцев усеян их трупами»{105}.

Финляндский стрелок вспоминал: «На поле боя, при уборке и погребении убитых немцев, которое имело место 20 сентября, как и при эвакуации раненых немцев… выяснилось по погонам, личным знакам и при допросе, что они принадлежали к 18 разным полкам….Убитые немцы и русские были похоронены в лесу на месте боя в двух братских могилах. Число убитых, обозначенное на крестах, было почти одинаково: немцев, помнится, 294, русских — 287. Но, принимая во внимание, что немцы еще сами похоронили в д. Гаврихуда вынесенных из боя своих убитых, потери немцев были больше наших, они были огромны»{106}.

Урон противника оценивался цифрой до 60 тыс. человек{107}. Мы будем более осторожны и вслед за авторитетным мнением командующего 10-й армией генерала В.Е. Флуга, отмечавшего, что «потери немцев были не меньше наших»{108}, признаем их также не меньшими, чем 20 тыс. бойцов[8]. Эту же цифру подтверждают и сводки Ставки{109}.

Русские захватили до 3 тыс. пленных (2,5 тыс. взяты 10-й армией).

Так, только в течение дня 20 сентября под Сувалками — Августовом была захвачена 1 тыс. пленных{110}.

Характеризуя тяжесть боев и потери противников, один из участников боев писал: «Все леса были перерыты окопами. Немцы осыпали нас тяжелыми снарядами, нанесли большой урон, но и сами страшно пострадали. Не выдержав наконец нашего натиска, они отступили, и мы дошли до Рачки, где с 23 по 25 сентября шел беспрерывный артиллерийский бой. В лесах картина была ужасающая: непрерывные окопы оказались доверху заполненными трупами»{111}. Или: «Мы подпустили их на очень близкое расстояние, по приказанию командира выкатили из-за прикрытия одно орудие и стали бить их колонны без наводки, по прямой. Расстояние между нами было всего около двух верст по равнине, и вся картина этого боя была как на ладони. Сколько здесь полегло немцев, сказать нельзя, но количество это огромно, так как при спешном наступлении мы нашли братскую могилу, где была приколота записка с указанием 452 погребенных, далее с 42-мя, а таких могил всюду было раскидано множество»{112}.

Военный корреспондент отмечал: «Восемь тысяч немцев похоронены только здесь… Но лишь отойдешь в сторону от дороги, — изо рва или перепутавшейся поросли на тебя смотрят широко открытые остановившиеся глаза… Германская армия будет помнить Августовские леса»{113}.

Бои в Августовских лесах — это встречные бои, осложненные условиями местности. Неожиданные столкновения противников, взаимные охваты и обходы приводили к тяжелым потерям. Финляндский стрелок вспоминал: «Борьба шла неслыханно упорно… никто не сдавал своих позиций… В 3-й бригаде… один батальон 12-го полка, шедший с пулеметной командой на Сувалки, обнаружил, неосторожно, без охранения, идущую по шоссе со стороны Сувалок большую пехотную колонну немцев. Начальник пулеметной команды, скрытно расположив пулеметы по обе стороны шоссе Августово-Сувалки и подпустив колонну па прямой выстрел косоприцельным огнем из всех 8 пулеметов, уничтожил ее в одну минуту. Впечатление от этой работы пулеметов было настолько страшное, что сам начальник команды тут же сошел с ума и связанным был отправлен в тыл»{114}. Офицеры штаба корпуса, бывшие на этом месте 20 сентября, подтвердили, что на полотне шоссе так и лежала целая колонна мертвецов в несколько сотен человек.

Августовская операция изобилует боевыми эпизодами, когда мужество и находчивость русских солдат и офицеров приводили к пленению военнослужащих противника. Начальник штаба 3-й Финляндской стрелковой бригады подполковник Б.Н. Сергеевский вспоминал об одном из офицеров: «Тогда он скомандовал “встать, в атаку” и бросился всего с 90 стрелками вперед. С этого момента и вплоть до овладения позицией противника, где ему сдалось более 200 германцев, он не потерял ни одного человека. Германцы в цепи то вскакивали, начиная примыкать штыки, то, побуждаемые своими офицерами, снова ложились и открывали огонь, шедший почему-то поверх голов атакующих. Когда последние были в 200 шагах и начали кричать ура, германцы уже большею частью стояли, бросив оружие, с поднятыми вверх руками»{115}.

Отличились и кавалеристы. Так, 17 сентября 2 эскадрона 4-го уланского Харьковского полка в районе фольв. Вальцер атаковали части гвардейского ландверного кавалерийского полка. 22 германца были убиты, а 2 офицера и 31 нижний чин взяты в плен.

Ожесточенность боев привела к тому, что обе стороны понесли крупные потери: до 20% от общей численности германской и около 17% — русской группировок. От общих потерь германской группировки пленные составили 15%.

Продолжали нести германцы потери и в октябре — ноябре, во время Второго похода русских войск в Восточную Пруссию. Так, 21 октября в русский плен угодила германская рота в полном составе, 4 ноября у Варшлагена русские части насчитали 300 убитых германцев (много солдат противника при 3 офицерах попали в плен), 4 ноября несколько сотен человек попали в плен после боя у Ангербурга.

Восточно-прусский ТВД характерен тяжелыми потерями противоборствующих сторон. На сопоставимость безвозвратных потерь противников указывает тот факт, что, по данным на 1939 год, на территории Восточной Пруссии было 2,2 тыс. могил эпохи Первой мировой, где покоилось около 61 200 солдат и офицеров, из них 27 860 немцев и 32 540 русских{116}. В течение всего периода войны на территории Восточной Пруссии (август 1914 — март 1915 гг.) боевые действия на данном ТВД отличали повышенный союзнический эффект, позиционная безрезультатность и сопоставимые безвозвратные потери сторон.

Варшавско-Ивангородская операция 15 сентября — 26 октября привела к значительным потерям армий германского блока. Австро-германцы так же, как и русская армия, понесли очень большие (до 50% личного состава ударной группировки) потери.

Так, вряд ли немцы, атакуя 2-ю армию (причем все их атаки были отбиты), понесли меньшие, чем она, потери. После штыкового боя с 1-й сибирской дивизией у Воловице 12 октября было похоронено 700 немецких трупов, обнаруженных в окопах{117}. Г. Корольков, говоря о германском ударе группы А. фон Макензена 28 сентября на Варшаву, отмечал: «Германцы встретили столь сильный отпор и несомненно понесли значительные потери, что заставило генерала Макензена остановить дальнейшее наступление и выжидать подкреплений. Эта остановка германцев в одном переходе от цели действий после достигнутого в бою успеха и составляет стратегическую победу генерала Шейдемана (генерал от кавалерии С.М. Шейдеман — командующий 2-й армией Северо-западного фронта. — А.О.): ему удалось остановить противника и прикрыть Варшаву ценою значительного боевого неуспеха»{118}.