Россия – альтернатива апокалипсису - Виктор Ефимов

«25. Иисус же, подозвав их (своих учеников — наше пояснение по контексту), сказал: вы знаете, что князья народов господствуют над ними, и вельможи властвуют ими; 26. но между вами да не будет так: а кто хочет между вами быть бо́льшим, да будет вам слугою; 27. и кто хочет между вами быть первым, да будет вам рабом» (Матфей, гл. 20).

В более общей терминологии без конкретики «князей», «ясновельможных панов» и прочих «величеств», «превосходительств» и «святейшеств» смысл этой заповеди Христа можно выразить так: «Вы знаете, что над народами владычествуют осатаневшие “элиты”, но между вами да не будет так…». И Христос провозгласил альтернативу тому социальному порядку, которому были привержены и Филофей, и великий инквизитор Ф.М. Достоевского:

«Закон и пророки до Иоанна; с сего времени Царствие Божие благовествуется и всякий усилием входит в него» (Лука, 16:16). «Ищите прежде Царствия Божия и Правды Его, и это всё (по контексту благоденствие земное для всех людей) приложится вам» (Матфей, 6:33). «Ибо говорю вам, если праведность ваша не превзойдёт праведности книжников и фарисеев, то вы не войдёте в Царство Божие» (Матфей, 5:20).

«Закон и пророки до Иоанна; с сего времени Царствие Божие благовествуется и всякий усилием входит в него» (Лука, 16:16).

Но учение о становлении царствия Божиего на Земле усилиями самих людей в Божьем водительстве исторически сложившееся христианство во всех его ветвях почитает ересью, вопреки однозначному смыслу молитвы «Отче наш»: «Да святится имя Твоё; да приидет Царствие Твоё; да будет воля Твоя и на земле, как на небе».

Т.е. для исторически сложившегося христианства во всех его ветвях характерна подмена исходной идеи Христа — осуществления Царствия Божиего на Земле свободными усилиями самих людей в Божьем водительстве — на идею царства кесаря как некой «проекции» царствия небесного в общество людей, в которой особа главы государства обожествляется для всех, а его ближние бояре — возводятся для простого люда в ранг подобий святых ангелов Божиих, хотя для государя они такие же холопы, как и все прочие. А сам государь — заложник и невольник системы.

По сути, доктрина «Москва — третий Рим» в её религиозном аспекте — выражение кумиротворения и идолопоклонства, а по своим социологическим воззрениями она идентична доктрине великого инквизитора — персонажа романа Ф.М. Достоевского «Братья Карамазовы» (часть вторая, книга пятая).

Собственно в этом конфликте вероучений исторически сложившихся христианских церквей и изначального учения Христа и лежит ответ на вопрос, почему доктрина «Рим» — царство «кесаря — инквизитора» над толпой холопов — неизбежно приводит уверовавшие в неё общества к катастрофе: не находит это поддержки Свыше и потому, исчерпав попущение, рушится, будучи неспособным ответить на «вызовы времени».

А какое отношение имеет к этому «великий комбинатор» И. Ильфа и Е. Петрова? — «Великий комбинатор» — в обществе, живущем под властью «великого инквизитора», — помеха режиму и его реальная или потенциальная жертва. И потому «великий комбинатор» — антагонист «великого инквизитора» и один из претендентов на установление своего режима после того, как режим «великого инквизитора» внутренне разложится.

Дело в том, что устойчивость режима «великого инквизитора» обеспечивается 4 факторами:

1. Созидательным трудом подавляющего большинства населения.

2. Преимуществами в потреблении произведённого и в социально-статусном соотношении власти и безответственности перед ниже стоящими, которые даёт продвижение вверх по социальной иерархии личностей.

3. Самодисциплиной высших иерархов, которые должны обеспечить эффективность труда и поддерживать некую меру распределения разного рода преимуществ по ступеням социальной иерархии, гарантирующую стабильность системы и поддержку её подавляющим большинством населения.

4. Подавлением антисистемных меньшинств, к числу которых принадлежит и сообщество «комбинаторов», и прежде всего — антисистемных представителей само́й правящей «элиты».

Учение о становлении царствия Божиего на Земле усилиями самих людей в Божьем водительстве исторически сложившееся христианство во всех его ветвях почитает ересью.

Однако система несёт в себе причины и алгоритмику её собственного краха, главная из которых — безответственность иерархически «высших» холопов перед «низшими» холопами. Это ведёт к тому, что на каком-то этапе своего самовоспроизводства в преемственности поколений социально-статусные и потребительские преимущества представителей высших уровней иерархи перестают быть обусловленными их реальной управленческой компетентностью в отношении обеспечения эффективности труда, признаваемой обществом справедливости распределения производимого и подавления антисистемных элементов в самом обществе, и прежде всего — в «элите». Когда «элита» утрачивает деловую компетентность и начинает, деградируя, жить в своё удовольствие, паразитируя на обществе и воспроизводя родоплеменной строй в преемственности поколений, — изрядная доля не-«элитарного» населения чувствует свою обделённость и антинародный характер «элитарной» наследственно-клановой власти. При этом некоторая часть общества обретает убеждённость в том, что они тоже могут обеспечить своё благополучие за счёт чужого труда не хуже, чем это делает исторически сложившаяся «элита», которая своим паразитизмом подаёт пример для подражания всевозможному люмпену, с которым она постепенно становится идентичной в аспектах нравственности и этики.

Эта социальная группа завистников включает в себя подгруппу претендентов в «великие комбинаторы», которые характеризуются тем, что избегают грубого насилия и беззастенчивого воровства, т. е. «чтут уголовный кодекс», но изобретают «сравнительно честные способы отъёма денег и иных благ».

Когда режим «великого инквизитора» деградирует настолько, что может быть снесён, тогда претенденты в «великие комбинаторы» подают себя остальному обществу в качестве борцов за свободу против тирании «великого инквизитора».

Когда режим «великого инквизитора» деградирует настолько, что может быть снесён, тогда претенденты в «великие комбинаторы» подают себя остальному обществу в качестве борцов за свободу против тирании «великого инквизитора». И если общество не видит в них паразитов, от которых свободу необходимо защищать точно так же, как и от тирании «великого инквизитора», то воцаряется режим «великого комбинатора».

Однако, если в идеале режим «великого инквизитора» возлагает на всех без исключения обязанность трудиться на том или ином поприще, то режим «великого комбинатора» возлагает эту обязанность только на «лохов», признавая за теми, кто способен «комбинировать», право на «комбинации», не нарушающие законодательство, которое написано такими же «великими комбинаторами» от юриспруденции так, чтобы создать возможности для «комбинирования».

Отечественная интеллигенция со времён Ф.М. Достоевского пугала себя и остальное общество угрозой тирании режима «великого инквизитора». Но со времён Н.В. Гоголя, предостерегающе показавшего П.И. Чичикова во всей его красе, отечественным мыслителям не было дела до сути «великого комбинатора», и они не задумывались о том, каков будет его режим, если «великий комбинатор» обретёт монопольную власть над обществом.

Что такое режим «великого комбинатора» на практике, — показали «лихие 1990-е».

Режим «великого комбинатора» не гарантирует никому и ничего, поскольку даже на «са́мого великого комбинатора» неизбежно найдётся и ограбит его «ещё более великий комбинатор» (как Бендер напал на мирного подпольного миллионера Корейко) или он столкнётся с грубым насилием завистников, не способных к «благородному комбинированию», — это вопрос времени. И уж тем более те, кто своим трудом создаёт благосостояние общества, и на чьей жизни паразитируют «комбинаторы» разного ранга, под властью режима «великого комбинатора» лишены каких бы то ни было гарантий, кроме гарантии на нищету, поскольку они заняты делом и у них нет ни времени, ни сил на «комбинирование».

Режим «великого комбинатора» не гарантирует никому и ничего, поскольку даже на «са́мого великого комбинатора» неизбежно найдётся и ограбит его «ещё более великий комбинатор».

Поэтому с точки зрения простого труженика, живущего на одну зарплату, режим «великого инквизитора» предпочтительнее, поскольку он — при соблюдении определённых социальных норм, предписанных «великим инквизитором», — гарантирует основной статистической массе населения некоторое благополучие и рост благосостояния. Претензия большинства к «великому инквизитору» может быть только в том, что он плохо поддерживает это качество жизни на основе четырёх выше названных факторов: 1) достаточно эффективное управление трудом в масштабах общества, 2) распределение благ по справедливости в её исторически сложившемся понимании, 3) самодисциплина и честность правящей «элиты» в русле концепции организации жизни общества, которой следует «великий инквизитор», 4) подавление антисистемных меньшинств, к числу которых принадлежит сообщество «комбинаторов», и прежде всего — антисистемных элементов в само́й «элите».