Лабиринт миров - Евгений Гуляковский

Счастливы ли эти существа тем, что обрели бессмертие, или они безмерно страдают? И что будет с Землей, если Гифрон уже наложил и на нее свою тяжелую, пока еще невидимую длань…

Сорок лет назад никто не принял всерьез этот рассказ о человеческом мужестве и тщетности борьбы с космическим злом… Скорее всего потому, что в отчете не хватало многих кусков — многое нужно было домысливать самостоятельно… И все же отнесись люди к этому сообщению всерьез — сегодня все было бы по-другому. Но никто даже не слышал об этом отчете. Под грифом «совершенно секретно» он долгие годы пылился в архивах.

Нетрудно догадаться, почему появился этот гриф — слишком тесно была связана история гибели Барнудской колонии на Зидре с корпорацией «Феникс» и с администрацией бывшего президента.

«Мы стали заложниками собственной жадности и глупости», — подумал Вакенберг, выключая проектор с отчетом и подходя к окну, за которым только-только начал прорезаться рассвет.

Глава 7

Сознание медленно возвращалось к Андрею. Казалось, прошла всего минута с того момента, когда он попробовал грибов, принесенных из Дикого бора.

Минуту назад он еще сидел за столом в избе и обсуждал с матерью особенности предстоящего грибного сезона. Затем вдруг в глазах у него все сместилось, словно в голове заработал испорченный кинопроектор. Предметы потеряли свои привычные очертания, а тело лишилось веса.

Непонятная сила приподняла его и швырнула в кипящий водоворот. Только это была не вода. Может быть, воздух. Может быть, свернутое в трубу пространство. Прежде чем все исчезло, Андрей успел заметить, что цвет подхватившего его вихря сменился с голубого на черный.

Когда пелена с его глаз спала, он сидел на мягком и теплом песке, прислонившись спиной к шершавой каменной кладке. Удобно сидел. Ничего не болело, и было совсем не страшно.

Перед глазами, на сколько хватал взгляд, простиралось безбрежное море песка. Первые лучи утреннего солнца, встававшего за его спиной, позолотили вершины барханов, и песчинки на их вершинах вспыхнули миллионами радужных брызг.

Это было настолько красиво, что казалось неправдоподобным, словно кто-то раздробил радугу и рассыпал ее по песку.

Потом Андрей увидел тени, протянувшиеся из-за его спины к пустыне, и почувствовал, как неестественное равнодушие, охватившее его сознание, постепенно отступает под напором вопросов, вспыхнувших в его проснувшемся наконец мозгу.

Что произошло? Где я очутился? Откуда взялась пустыня, перечеркнутая этими странными изломанными тенями и сверкающая, словно земная радуга?

Что касается теней, он мог бы узнать об этом побольше, если бы сумел преодолеть непонятное оцепенение, сковавшее его тело.

Нужно было лишь встать и повернуться, но сил или желания сделать это не было. Может быть, ему хотелось показать неизвестности, притаившейся за его спиной, что ему совсем не страшно. И только глубоко внутри, сжавшись в маленький комочек ужаса и восторга одновременно, тлело понимание того, что с ним случилось нечто невероятное.

Лишь сейчас Андрей заметил, что посох в его руке за время перемещения в этот мир превратился в длинный и узкий клинок. То ли в меч, то ли в обоюдоострую шпагу — Андрей не слишком разбирался в холодном оружии. Клинок казался легким, почти невесомым — и очень острым. Андрей порезал палец до крови, когда легонько прикоснулся к лезвию. Шутить с этой штукой не стоило. И это открытие придало ему необходимое мужество для того, чтобы встать и посмотреть наконец, что притаилось за его спиной.

Сразу за узкой башней, опираясь на стену которой он сидел, раскинулся непривычный для человеческих глаз синий город, состоявший из полупрозрачных куполов, похожих на гигантские мыльные пузыри, опустившиеся на поверхность пустыни. Купола слегка светились изнутри голубоватым светом. Время от времени на их поверхности появлялись непонятные знаки. Они исчезали и появлялись вновь, чтобы тут же исчезнуть снова.

Город выглядел мертвым и очень старым — хотя песка на его улицах не было, но не было видно и малейшего движения.

В сознании Андрея постепенно крепла ничем не объяснимая уверенность в том, что он должен был попасть в совершенно иное место. Хотя зов, приведший его в Дикий бор, к поляне с грибами, шел, похоже, отсюда — из этого города. Он не знал, откуда у него такая уверенность, но это было именно так.

Минут пять Андрей ждал, не появится ли кто из жителей голубого города — но на улицах по-прежнему было пустынно. Ему казалось неправильным и даже опасным пересекать невидимую границу без всякого приглашения.

Наконец, устав от ожидания и собравшись с духом, Андрей вошел в город.

Ничего не произошло. Разве что на верхней площадке башни он заметил угловым зрением какое-то движение. И пока старался понять, что там движется, кто-то громко чихнул совсем рядом. От неожиданности Андрей отскочил в сторону и повернулся, с недоумением и страхом разглядывая необычное существо, невесть откуда взявшееся в двух шагах за его спиной. Больше всего существо походило на моржа.

Впрочем, вместо ласт у него имелись толстые раструбы ног, прочно опиравшихся на мостовую. Ноги заканчивались плоскими без пальцев лепешками ступней, а в руках, заменивших верхнюю пару ласт, морж сжимал тонкую трубку, копье, или какое-то другое не известное Андрею оружие.

Несмотря на это вооружение, морда моржа казалась добродушной. Над широкими скулами пасти, прикрытой редкими усами, насмешливо поблескивали маленькие глазки, с любопытством разглядывавшие Андрея.

— Ну как долетел? — прошамкал морж, не открывая пасти и не произнеся ни звука.

— Нормально долетел! — с вызовом ответил Андрей и лишь потом удивился этому странному разговору, беззвучному с одной стороны. — Где я? Что это за город?

— Это город Лан. Очень старый город.

— Почему я здесь?

— Ты задаешь сразу много вопросов. Мне трудно отвечать. Ваш язык изучен не до конца.

— Ты даже пасть не открываешь.

— Я говорю мысленно, но у нас нет времени для пустых разговоров. Потом ты поймешь. Сейчас, человеческий детеныш, ты пойдешь со мной.

— Я не детеныш! — крикнул Андрей в широкую спину моржа, но тот даже усом не повел, продолжая медленно, вперевалку, шествовать вдоль улицы и, казалось, совершенно не интересуясь, следует ли за ним Андрей.

С минуту тот раздумывал, не остаться ли ему на месте, предоставив моржу идти своей дорогой, но затем любопытство и гнетущее ощущение заброшенности, исходившее от улиц этого необычного города, заставили его двинуться следом.