Замок Зачарованный - Джон Де Ченси

Тут все насторожились.

— Что это? — спросила Дина.

Все с минуту прислушивались.

— Музыка? — Дина недоуменно оглядела остальных.

Звуки, похожие на отдаленный барабанный бой, становились все громче. Ещё слышался аккомпанемент флейты или, может быть, волынки. Ритм был какой-то странный, но заразительный.

— Да, я слышу музыку, — подтвердил Далтон.

— Черт возьми, теперь что за напасть?! — в отчаянии воскликнула Дина.

— Что бы это ни было, оно приближается к нам, — констатировал Джин. — Будьте добры, лорд Питер, передайте сахар. — Такстон вручил ему оловянную сахарницу. — Спасибо.

Вскоре источник звуков стал ясен. В обеденный зал, покачиваясь и извиваясь, вошла на редкость привлекательная танцовщица, исполняющая танец живота. Её сопровождали два музыканта, барабанщик и волынщик, одетые на восточный манер.

Они устроили целое представление. Женщина кружилась и звенела металлическими браслетами, призывно извиваясь. Дважды обошла вокруг стола и начала продвигаться в сторону выхода. Музыканты не отставали.

Компания не сводила с них глаз.

— По-моему, они очень реальны, — сказала Линда Джину.

— Да уж.

— Какая прекрасная женщина! — восхитился Далтон.

— Да уж. — Похоже, Джин от изумления впал в ступор.

— Очаровательная, — добавил Такстон.

— Как им удается это? — Далтон подвигал рукой перед животом.

— Тренируют диафрагму, — объяснил Такстон.

Не успела первая группа из танцовщиц и музыкантов покинуть зал, как вошла вторая и тоже начала «представление», лавируя между трудолюбивыми гомункулусами. Люди за столом не сводили и с них глаз, хотя на сей раз с чуть меньшим одобрением.

— Очаровательно, совершенно очаровательно, — заметил Такстон. — Но знаете, это меня уже беспокоит.

— Гомункулусы, которые наводят чистоту, — задумчиво сказал Далтон, барабаня по крышке стола кончиками длинных пальцев. — Женщины, исполняющие танец живота. — Он помолчал и закончил со вздохом: — Откровенно говоря, не вижу между ними связи.

— И все же эта связь наверняка существует, не так ли? — Джин спокойно допил кофе.

В отдалении снова послышался барабанный бой, который становился все ближе.

— О господи! — Дина схватилась за голову руками.

Комната для игр

Джереми Хохсгадер был одет в длинную тунику с поясом — одна половина черная, другая оранжевая; соответствующий цвет имели и штанины трико. Удивительно, но при этом оранжевые кроссовки «Рибок» выглядели совершенно уместными.

Он сидел за столом, полностью погрузившись в видеоигру Его тоже пригласили на вечеринку в клуб Шейлы, но он терпеть не мог вечеринок и ушел при первой же возможности.

Комнату убирали уже три гомункулуса, но Джереми не замечал их, увлеченный расстрелом злобных черепах. Он услышал музыку, но играть не перестал. Однако постепенно до него начало доходить, что происходит нечто необычное. Может, вечеринка Шейлы продолжается в замке?

Наверно. Ну и пусть.

Яростно нажимая на кнопки джойстика, он перепрыгивал через ловушки и увертывался от монстров. Музыка стала громче, но он далее не повернул голову, желая только одного — кто бы это ни был, пусть убирается.

В игровой комнате началась какая-то суматоха, но он опять не обернулся. В конце концов, однако, усиливающийся шум начал раздражать его.

Оторвавшись от игры, Джереми бросил взгляд в сторону двери.

— В чем дело, черт побери? Женщины, исполняющие танец живота?

Их оказалось трое, и с ними целая толпа каких-то коротышек, играющих на причудливых инструментах. В первый момент красота женщин ошеломила Джереми, и только потом у него в голове созрел вопрос: неужели в замке опять что-то стряслось?

Двигаясь по залу, танцовщицы постепенно приблизились к Джереми и начали звенеть своими браслетами прямо у него над ухом. Он с восторгом смотрел на полуголых красоток, но музыка его раздражала.

Танцовщицы, извиваясь, проследовали к выходу, но ещё долго слышались переливы флейты. Потом Джереми различил какие-то новые звуки.

— Чокнулись все… — пробормотал он. Что поделаешь? Такова жизнь здесь, в замке. Никогда не знаешь, кто выпрыгнет на тебя из окна, или прямо из каменной кладки, или откуда-нибудь ещё.

Вошла Мелани Мак-Даниел с лютней в руках, облаченная в наряд трубадура: черная бархатная шапочка с пером, черный бархатный камзол, серебристо-серый плащ, алое трико и черные туфли. Это была её повседневная замковая одежда, значит, она уже успела переодеться после вечеринки.

— Видел этих чудиков? — спросила она.

— Только что, — кивнул Джереми.

— Знаешь, их много и они повсюду.

— Да? И что это?

— Похоже, никто не знает.

— Они опасны?

— Не сказала бы. Просто очень странные.

— Ну, тут и не такое бывает, верно? — Джереми вернулся к игре.

— Сюда заходили такие коротышки, занимающиеся уборкой? — поинтересовалась Мелани.

— А? Что за коротышки?

— Они вот такого роста… — она показала рукой на высоте двух-трех футов от пола, — в голубых комбинезонах. С метлами. Чистят и убирают все подряд.

Джереми вдруг вспомнил.

— А, да, я видел их. И что все это значит?

— Никто точно не знает.

— Странно.

— Да.

— Что там опять? — Джереми повернул голову к двери.

Вошли новые танцовщицы; на сей раз их было шестеро.

Рассердившись, Джереми рывком отодвинул джойстик и выключил монитор. Развернулся в высоком кресле, скрестил ноги и мрачно уставился на вошедших.

Мелани присела на край стола и, понаблюдав с минуту, пробормотала:

— И хорошо ведь танцуют…

— Что ты сказала?

— Я… Неважно.

Танцовщицы не собирались уходить — или так только казалось, потому что место ушедших тут же занимали вновь появившиеся. Трудно сказать.

В конце концов Джереми встал.

— Пойдем-ка лучше отсюда. Мелани подхватила свою лютню.

— Я с тобой.

Они пересекли зал и вышли.

В коридоре было не так людно, но исключительно в сравнении с комнатой. Повсюду мелькали гномы-уборщики. И как он не заметил их прежде, спрашивал себя Джереми. До чего же странные создания. И в то же время смутно знакомые. Похожи на Порки Пиг, что ли? Нет, на кого-то ещё…

— Ох, смотри!

Джереми глянул влево. Подпрыгивая и напевая, по коридору цепочкой тянулись пестро одетые женщины, все как на подбор — длинноногие красавицы. За танцовщицами следовал целый джаз-банд; зажигательные мелодии сменяли одна другую.

Джереми все это начало всерьез раздражать.

— Да что за чертовщина? Странно, действительно очень странно.

— Ты хочешь сказать — странно больше обычного?

— Вот именно.

Они посторонились, пропуская танцовщиц с их сопровождением. Музыка эхом отдавалась в длинном коридоре.

— Интересно, это как-то связано с вечеринкой? — поинтересовался Джереми.

— Насколько мне известно, она уже окончилась.

— И как ты думаешь, что происходит?

— Я вообще ничего не понимаю.

— Ну, я, пожалуй, наведаюсь в лабораторию. Может, приборы что-нибудь покажут.

— Я с тобой.

На следующем пересечении коридоров они свернули влево, но вскоре стало ясно, что дорога впереди перекрыта. Навстречу, все так же приплясывая и напевая, двигалась ещё одна группа танцовщиц в сопровождении джаза.

— Ой! — вырвалось у Мелани.

— Вон туда.

Они юркнули в гостиную, быстро пересекли её и вышли в другой коридор.

Однако и здесь их не оставили в покое; правда, на этот раз менестрели.

— О господи, — обреченно прошептала Мелани.

— Может, подыграешь нам, прекрасная дева?

Перед ней стоял улыбающийся мужчина, высокий, темноволосый, одетый в зелёное, с белым пером на шляпе. Он был необыкновенно хорош собой, и Мелани почувствовала, что сердце у неё дрогнуло.

— Да, — ответила она. — Конечно. Начинайте.

Мужчина заиграл и запел, трое его товарищей подхватили:

Вот Томас однажды у речки лежит,

И вдруг он видит такое!

К нему со всех ног красотка бежит,

А за нею — полено большое…

Мелани попыталась подыграть им. Их аранжировка оказалась немного сложна для неё, но вскоре, к её удовольствию, что-то начало получаться.

— Эй, Мелани! — окликнул её Джереми. Что это — минорный аккорд или чуть ниже?

— Мелани!

— А?

— Пойдем!

— Подожди немного, а?

Закончив песню, старший трубадур сказал:

— Замечательно, девочка! Может, пойдешь с нами? Мы путешествуем вместе, едим вместе, поем вместе. Это будет чудесно!

Мелани замялась.

— Ох, это, конечно, очень мило с вашей стороны, но…

Певец взял аккорд на своей лютне.

Пойдем со мной, и ты не пожалеешь,

Нас счастье осенит своим крылом…

— Эй, Мелани, плюнь ты на этого дурня. Пошли.

— Подожди минутку, Джереми. Послушайте, конечно, было бы очень мило и все такое… Я хочу сказать, что вы славные…

С тобой вдвоем сидеть мы будем у ограды,