Обнажённый экстаз (ЛП) - Йон (Айон) Ларисса

Лор стянул куртку и рубашку, и бросил вещи на пол, оставив их там, как нечто чужеродное.

– Тебя это не касается.

– Ты видел... их?

– Да.

Выражение лица у неё стало напряжённым.

– Ты ведь ничего им обо мне не рассказал, не так ли?

– Я же обещал, что не буду. – Лор направился в ванную, но Син ничуть не смутившись, отправилась за ним следом. У двери он резко развернулся, так, что она чуть не налетела на него. – Не возражаешь, если я уединюсь?

– Они не должны обо мне узнать.

– Я сомневаюсь, что для них это будет чем-то особенным...

– Серьёзно? Сестра, которой, по сути, и быть то не должно? Ошибка природы? Фрик? – Син уперла руки в бока. Мускулы её бицепсов подрагивали, заставляя татуировку на правой руке извиваться, а шрамы – переплетаться с рисунком. – Опомнись. Даже люди убивают своих сородичей, когда кто-то из них не "такой" как все. Думаешь, что демоны не такие? Мы видели, что происходит в подобном случае.

Они действительно знали, что происходило в подобных случаях. Существовали разновидности демонов, целиком посвятивших себя уничтожению демонов полукровок, скрещенных с людьми. Демоны Семинусы являлись горсткой тех, кто скрещивался с другими разновидностями демонов, используя женщин в качестве инкубаторов, но их потомство всегда являлось мужским, и всегда чистокровным, невзирая на разновидность матери.

Если только мать не являлась человеком.

Лор тоже был напуган, потому что его мать являлась человеком, но это не шло, ни в какое сравнение с тем, что ощущала Син. Насколько ему было известно, не было до этого ни одной женщины Семинуса, и всё же, они вместе были в матке, у них один день рождения, и одинаковые татуировки на руке.

– Ты не фрик. И вряд ли тебе стоит беспокоиться по их поводу. – Лор остановил Син взмахом руки, когда она попыталась ему возразить. – Не истери. Я обещал.

– Я истерю? – возмутилась она. – Я пойду, прогуляюсь. Приятно тебе поплескаться в душе.

Она вышла, взмахнув иссиня-чёрными волосами, которые разметались по её спине. Напоследок, выражая своё возмущение, Син хорошенько хлопнула дверью. Она слишком остро реагировала. Слишком. Но ей было свойственно сначала выходить из себя и только потом думать. Поэтому Син использовала долгие прогулки как способ, немного остыть и избавиться от сжигающего её гнева.

Лор только головой покачал, направившись в душ. Его сестра так отличалась теперь от той, какой он её помнил. Ему было безумно жаль, что он не смог помочь ей до того, как она снова ворвалась в его жизнь. Было бы лучше, чтобы он вовсе не оставлял Син в эти жуткие для неё времена. Куда бы лучше.

Лор вымылся, но вне зависимости от того, как сильно он тёр себя мочалкой, от его прошлого не очиститься. Слишком много всего произошло, слишком много людей умерло и слишком много ошибок совершено. Всё это не утечёт с водой в отверстие слива.

Однако Лор наслаждался ощущением горячей воды и мыльной пены, скользивших по его телу и смывавших кровь и грязь, которую оставила медсестра Слотти, промывавшая его рану. По крайней мере, раны исцелились. Рваные края стянули растворяющимися стежками, и хотя Призрак совсем чуть-чуть использовал свой исцеляющий дар, этого оказалось достаточно, чтобы срастить наружный слой кожи и оставить только тоненькие, белые шрамы. Исцеление также срастило его рёбра, да и плечо чувствовалось как новенькое.

В целом, Лор ощущал себя в прекрасной форме и был готов к убийству Кинана. К счастью горячая, безумная женщина, пахнущая патокой и специями, теперь ему не помеха.

Вмешательство Идесс оказалось неудачным, раздражающим и... возбуждающим. И насколько это являлось запутанным? Она пыталась уничтожить его, и какой-то искривленной внутренней его части этой мысли оказалось достаточно, чтобы изображение Идесс побудило Лора сжать в кулаке собственную возбуждённую плоть, начиная её поглаживать. Обычно подобное было связано со вспышками гнева, но впервые за долгое время он нуждался в разрядке ради самого удовольствия, а не чтобы укротить гнев. Даже связь с Эйприл-Мэй-Джун, а в прочем, как и со всеми остальными женщинами требовалась, чтобы избавится от гнева, и, по сути, она являлась всего лишь средством, обеспечивающим Лору разрядку.

Но Идесс... Она была другой, а в жаркой фантазии Лора, она была сексуальной женщиной, стоявшей перед ним на коленях. Лор мог представить, как Идесс поднимает взгляд, оглядывает его из-под полуприкрытых век. Мог представить её пухлые губы, маленькое колечко в верхней части правого ушка, которое сверкает на свету. Лор едва удержался от стона, проводя ладонью вверх и вниз по своему члену, представляя на её месте рот Идесс. Чёрт возьми, да, она была хороша... так офигенно хороша, что Лор не сдержался, и когда кончил, понял, что это был лучший оргазм за последние десятилетия.

Когда дрожь в ногах утихла, Лор закончил с душем и, обернув полотенце вокруг бёдер, направился в спальню, надел шорты и майку, сделав мысленную заметку о том, чтобы в скором времени прошвырнуться по магазинам... потому что остался без последней кожаной куртки.

Лор прошлёпал босиком в гостиную, в окно которой только просочилось утреннее солнце. Син вернулась, и теперь сидела на кушетке, смотрела шоу по телевизору. Рядом с ней стояли бутылка дешёвого виски и стакан. Вентилятор под потолком лениво наматывал круги, не разгоняя весеннюю духоту.

Казалось, что Син вовсе не беспокоил липкий, влажный воздух. Она подбрасывала один из своих клинков в воздух и ловила его ловкими пальцами. Син могла с десяти ярдов попасть цели в глаз. Не то, чтобы ей требовалось убивать подобным способом. Её дар был очень похож на дар Лора, вот только легче поддавался контролю, да и пользовалась им Син чаще.

Син продолжала подбрасывать нож, когда Лор опустился в глубокое кожаное кресло возле кофейного столика.

– Так ты надрал ему задницу? – спросила Син несколько нечленораздельно. – Парню, с которым подрался?

– Это был не парень.

– Насколько я знаю, ты не ходишь по бабам, так что же произошло?

– Эй, – обиженно воскликнул Лор. – Я хожу по бабам. Как раз делал это прошлой ночью.

Син снова подбросила нож в воздух и поймала его.

– Ну-ну.

– Серьёзно.

– Ты убил её?

– Почти. – Лор положил ноги на кофейный столик. – Но я не виноват. Она оказалась богомолом и пыталась меня съесть.

Син отрывисто рассмеялась.

– Только с тобой, братишка, такое могло случиться. Только с тобой. – Она снова вернулась к просмотру телевизора, где приглашённый гость вещал о любви и браке. – Так эта цыпочка так серьёзно надрала тебе задницу, что тебе пришлось обратиться в больницу?

– Она защищала мою цель, – произнёс осторожно Лор, но, несмотря на то, что это назначение являлось хорошей новостью, он не хотел, чтобы Син узнала, что лишится жизни, если он оплошает.

– Внештатная работа?

– Нет.

Син развернулась к нему так быстро, что Лор услышал, как хрустнула её шея. Нож врезался в подлокотник кушетки.

– Ты это серьёзно? Лор? Ты меня не разыгрываешь? – Она убрала звук в телевизоре, чтобы не слышать визгов убегающей Энн Карри.

Пульс, отдающийся в его ушах, являлся единственным звуком в наступившей тишине.

– Я на редкость серьёзен.

Син завизжала. Его сестра никогда этого не делала.

– О, мой Бог! Я была уверена, что ты откажешься. Это твоё сотое задание, Лор. Мы почти свободны! – Она дрожащей рукой налила спиртное в стакан.

– Да.

– Лааадно. – Син отхлебнула из своего стакана. – Ты не выглядишь особо взволнованным.

Вот дерьмо.

– Я взволнован. Мы хотели этого столько десятилетий, верно? – Хотя это время показалось столетиями с того момента, как Лор согласился на сто убийств в обмен на собственную свободу и свободу Син.

– У задания сроки?

Он моргнул.

– Откуда ты знаешь?

– Это всего лишь предположение. У меня тоже есть один с неимоверно сжатым сроком.

Страх скрутил внутренности Лора. Они никогда не выполняли заказ более двух недель.