Плацебо - Сергей Дубянский

– Честно! Хочешь, дам телефон её родителей – сама спросишь!

Мать даже растерялась – сколько она просила этот телефон, чтоб координировать действия, но Лена всегда врала, что не знает его, а тут сама!..

– Перестань, не буду я никуда звонить! – она достала перетянутую резинкой пачку.

…Блин, мне б столько! Меня б завтра тут не было! Но не воровать же у родителей – это совсем западло!..

– Сколько тебе дать?

– Как договаривались, – Лена чуть прикусила губу. Этот жест был хорошо отработан – в такие моменты она становилась самим воплощением добродетели, – десятку за сессию и карманную десятку… сейчас же один билет в кино под три сотни.

– Ладно, – мать отсчитала четыре пятитысячных купюры.

– Мам, так можно в кино сходить?

…Блин, кто б видел! В кино средь бела дня отпрашиваюсь! Вообще, пипец!.. Реально опустили на уровень пятиклассницы!..

– Ну, сходи, – голос матери был неуверенным, – только, – она посмотрела на часы, – не позже пяти, чтоб вернулась, а то получается – отец тебя сажает под арест, а я отпускаю в кино; он мне такой разнос устроит!

– Конечно, мамочка! – на радостях Лена чмокнула её в щеку.

– Смотри, и без глупостей, – мать погрозила пальцем, – лично я верю, что ты исправилась. Пойду, ванну приму с дороги, а ты не забудь – в пять дома!

– Да, мам! – Лена решила стать не просто «хорошей», а идеальной девочкой, поэтому добавила, – ещё я не должна отключать телефон, чтоб папа мог меня контролировать, но в кино ж, сама понимаешь – там положено. Ты предупреди его, а то опять ведь накажет.

– Леночка, милая, – мать всплеснула руками, – ну, не надо делать из нас монстров!..

…А кто ж вы, блин, есть?.. Лена скрылась в своей комнате. Обычно она наводила макияж с самого утра, но кто мог подумать, что это потребуется во время ареста?

«Плавала» мать всегда долго, но Лена спешила побыстрее уйти, поэтому закончила «нанесение черт лица» в рекордные десять минут; переоделась, сунула в сумочку одну из полученных купюр и выскочила на улицу.

…Блин! Оказывается, как это здорово – свобода! Только сидя под арестом можно оценить! Даже воздух, вроде, другой!.. От удовольствия она закрыла глаза, но неожиданно услышала сзади:

– Привет!

Обернувшись, Лена увидела вышедшую из подъезда, Светку, дочку Юрия Ивановича.

– Лен, – девочка хитро прищурилась, – а, правда, чего отец сказал?.. Ну, типа, вчера тебя отлупили не хило?

…Сволочь, – ощущение свободы вмиг исчезло, — со всех сторон обложили! Надо срочно сваливать – жизни тут всё равно не будет…

– Не, я ему не поверила, – продолжала Светка, – да и Анжелка говорит, что взрослых девушек ремнём наказывают только понарошку – типа, «ролевые игры» такие, но отец говорит, что ты орала на всю улицу, и никакие это были не игры…

Лена почувствовала, как кровь приливает к лицу. …Пипец!.. И Анжелка в курсе – теперь и соседний двор узнает!.. А дальше, весь микрорайон!.. Она готова была убить Светку, но, сам собой, нашёлся лучший ход.

– Слушай сюда! – она притянула девочку за вырез футболки, под которой ещё даже не было лифчика, – это мои проблемы, поняла? А будешь трепаться, учти – я знаю, где ваша компашка пиво берет, и где вы его бухаете!

– И что? – Светка засмеялась, – оно ж безалкогольное.

– Ещё я знаю, где Кузнецов тебя тискает – за гаражами на ящиках, точняк? Вот, на телефон сфоткаю, как он лезет к тебе под юбку, а ты тащишься, и выложу Юрию Ивановичу!

– Лен, ты чего? Не надо! – на этот раз Светка реально испугалась, – Лен! – её глазёнки забегали, – я больше про тебя никому-никому, честно! Только не закладывай… ну, Лен, – Светка робко взяла её руку, – хочешь, я Анжелке скажу, что все выдумала? Типа, решила по глупому тебе отомстить, а на самом деле ничего не было. Я, правда, так скажу, только отцу не надо…

– Посмотрим, – оставив Светку мучиться неизвестностью, Лена пошла дальше. Вспоминая разговор на балконе, она ощутила внезапную эйфорию – хоть кто-то оказался в её власти, и можно, отрешившись от вчерашнего ужаса, вернуться на своё законное взрослое место.

Светка кинулась следом и забежав вперёд, неумело прижалась к Лениной груди.

– Лен, – она шмыгнула носом, – ну, чего тебе за радость, если мне влетит? Не надо, а?.. Я что хочешь для тебя сделаю!

– Неужто, что захочу? – Лена не представляла, чем тринадцатилетняя девочка может быть ей полезна, но слезы, стоявшие в Светкиных глазах, делали её такой беззащитной, что стало жаль отдавать её на жестокую расправу. В принципе-то, она была неплохой девчонкой, и с Кузнецовым у них, вроде, как любовь, а то, что разболтала подруге… и тут Лене пришла мысль, которая мгновенно урегулировала все проблемы: …Да какая разница, кто чего разболтал – я ж скоро свалю отсюда!..

– Ладно уж, – она картинно махнула рукой, – я сегодня добрая, поэтому не буду ничего фоткать.

– Лен! – Светка просияла, – я, прям, сейчас Анжелке скажу, что все наврала! Хочешь, пойдём вместе – я при тебе скажу!

– Некогда мне, – Лена посмотрела на часы – почти полчаса свободы уже бездарно прошли, – дел по горло, – и улыбнувшись, направилась к остановке, ведь ни в какое кино она не собиралась – она собиралась на дачу Ника.

Идти пешком от маршрутки было совсем не то, что ехать в машине. Лена не учла этого надев босоножки, и теперь через каждые десять метров останавливалась и смешно дрыгала ногой, вытряхивая песок. Благо, смеяться было некому – дачи выглядели такими же мёртвыми, как и прошлый раз.

Правда, чуть позже выяснилось, что это не совсем так – невдалеке послышался звук бензопилы и не слишком трезвые голоса; хотя Лена никого не видела, но испугалась. …Блин, сейчас затащат в любой дом, трахнут и закопают. И не докричишься ни до кого, – она вспомнила, как звала на помощь во сне, – да уж, когда рядом Ник с «пушкой», как-то спокойнее…

Тем не менее, поворачивать назад она не стала (неизвестно ведь, когда следующий раз удастся вырваться на свободу), а просто пошла быстрее, не глазея по сторонам и уже не обращая внимания на песок, неприятно тёрший маленькие пальчики с ярким педикюром.

Возле дачи Ника не было ни старых хозяев, ни новых; воровато оглядевшись, Лена проскользнула внутрь и сразу подошла к вороху одежды – брюки так и лежали сверху и в них был вставлен «именной» ремень! …И как это понимать? Получается, у Ковалёва их два, подписанных? В принципе, возможно, но тогда должна существовать связь между ним и отцом? Или отца с этой дачей? Или меня с дачей, а через Ковалёва… – вопросы не успевали формулироваться, но Лена и так понимала, что ни на один из них ответов у неё нет.

Присела на кровать и инстинктивно достала припрятанные в сумочке сигареты. …Да черт с ним! Зажую жвачкой, как в школе… Чиркнула зажигалкой; затянулась, ощутив приятное головокружение. …Ни фига! Курить я не брошу, не надейтесь!..

Связано это было с поступлением в мозг никотина или нет, но когда она наконец втёрла «бычок» в грязный пол, внезапно пришла замечательная идея: …А если забрать ремень и сравнить с тем, что у отца? Или если это один и тот же, способный перемещаться в пространстве, значит, у отца его не будет! Или он исчезнет у меня, но тогда я увижу, как все происходит!.. Блин, как интересно…

Лена вытащила ремень из брюк и задумалась. …Мало мне одного, второй ещё притащу!.. Да нет, больше отец не будет меня бить – даже если что, мать заступится. Главное, к пяти успеть, – она посмотрела на часы, – о, ещё только час! Сто раз успею!.. Свернула ремень в тугой рулон, но, когда засунула в сумочку, та уродливо раздулась. …Не, на фиг он не нужен. Лучше просто пометить его… Нашла на кухне здоровенный гвоздь и изуродовала им самую крайнюю дырочку. …Во, теперь сразу все будет понятно, — отшвырнула ремень в угол, – так, что тут ещё прикольного?.. Уже не брезгая испачкаться, Лена принялась копаться в одежде, но не нашла ничего достойного внимания. Оглядев комнату, легла на кровать, просунув руки и ноги в прутья грядушки. …Да, так все и было; и как это можно объяснить? Всему ведь есть объяснение!..

Лежала она минут пять, надеясь, что, как бывает в кино, реконструкция событий откроет нечто не замеченное ранее или неосознанно забытое, но ничего не открылось и не вспомнилось. Лена села, думая, не покурить ли на дорожку, когда совсем близко возник звук двигателя. Она замерла, а когда хлопнули дверцы, её охватил ужас.

– Вот, смотри, – послышался мужской голос, – это мой первый участок. Сюда пока материалы и завози.

– Понял, – ответил другой голос.