Избранное - Владимир Маяковский

1919-1920

ЛЮБЛЮ

ОБЫКНОВЕННО ТАК

Любовь любому рожденному дадена, —но между служб,доходови прочегосо дня на деньочерствевает сердечная почва.На сердце тело надето,на тело – рубаха.Но и этого мало!Один —идиот! —манжеты наделали груди стал заливать крахмалом.Под старость спохватятся.Женщина мажется.Мужчина по Мюллеру мельницей машется.Но поздно.Морщинами множится кожица.Любовь поцветет,поцветет —и скукожится.

МАЛЬЧИШКОЙ

Я в меру любовью был одаренный.Но с детствалюдьётрудами муштровано.А я —убёг на берег Рионаи шлялся,ни черта не делая ровно.Сердилась мама:«Мальчишка паршивый!»Грозился папаша поясом выстегать.А я,разживясь трехрублевкой фальшивой,играл с солдатьём под забором в «три листика».Без груза рубах,без башмачного грузажарился в кутаисском зное.Вворачивал солнцу то спину,то пузо —пока под ложечкой не заноет.Дивилось солнце:«Чуть виден весь-то!А тоже —с сердечком.Старается малым!Откудав этомв аршинеместо —и мне,и реке,и стоверстым скалам?!»

ЮНОШЕЙ

Юношеству занятий масса.Грамматикам учим дурней и дур мы.Меня жиз 5-го вышибли класса.Пошли швырять в московские тюрьмы.В вашемквартирноммаленьком мирикедля спален растут кучерявые лирики.Что выищешь в этих болоночьих лириках?!Меня вотлюбитьучилив Бутырках.Что мне тоска о Булонском лесе?!Что мне вздох от видов на море?!Я вотв «Бюро похоронных процессий»влюбилсяв глазок 103 камеры.Глядят ежедневное солнце,зазнаются.«Чего – мол – стоят лученышки эти?»А яза стенногоза желтого зайцаотдал тогда бы – все на свете.

МОЙ УНИВЕРСИТЕТ

Французский знаете.Делите.Множите.Склоняете чудно.Ну и склоняйте!Скажите —а с домом спетьсяможете?Язык трамвайский вы понимаете?Птенец человечий,чуть только вывелся —за книжки рукой,за тетрадные дести.А я обучался азбуке с вывесок,листая страницы железа и жести.Землю возьмут,обкорнав,ободрав ее —учат.И вся она – с крохотный глобус.А ябоками учил географию —недаром женаземьночевкой хлопаюсь!Мутят Иловайских больные вопросы:– Была ль рыжа борода Барбароссы? —Пускай!Не копаюсь в пропыленном вздоре я —любая в Москве мне известна история!Берут Добролюбова (чтоб зло ненавидеть), —фамилья ж против,скулит родовая.Яжирныхс детства привык ненавидеть,всегда себяза обед продавая.Научатся,сядут —чтоб нравиться даме,мыслишки звякают лбенками медненькими.А яговорилс одними домами.Одни водокачки мне собеседниками.Окном слуховым внимательно слушая,ловили крыши – что брошу в уши я.А послео ночии друг о другетрещали,язык ворочая – флюгер.

ВЗРОСЛОЕ

У взрослых дела.В рублях карманы.Любить?Пожалуйста!Рубликов за сто.А я,бездомный,ручищав рваныйв карман засунули шлялся, глазастый.Ночь.Надеваете лучшее платье.Душой отдыхаете на женах, на вдовах.МеняМосква душила в объятьяхкольцом своих бесконечных Садовых.В сердца,в часишкилюбовницы тикают.В восторге партнеры любовного ложа.Столиц сердцебиение дикоеловил я,Страстною площадью лежа.Враспашку —сердце почти что снаружи —себя открываю и солнцу и луже.Входите страстями!Любовями влазьте!Отныне я сердцем править не властен.У прочих знаю сердца дом я.Оно в груди – любому известно!На мне жс ума сошла анатомия.Сплошное сердце —гудит повсеместно.О, сколько их,одних только весен,за 20 лет в распаленного ввалено!Их груз нерастраченный – просто несносен.Несносен не так,для стиха,а буквально.

ЧТО ВЫШЛО

Больше чем можно,больше чем надо —будтопоэтовым бредом во сне навис —комок сердечный разросся громадой:громада любовь,громада ненависть.Под ношейногишагали шатко —ты знаешь,я желадно слажен —и все жетащусь сердечным придатком,плеч подгибая косую сажень.Взбухаю стихов молоком– и не вылиться —некуда, кажется – полнится заново.Я вытомлен лирикой —мира кормилица,гиперболапраобраза Мопассанова.

ЗОВУ

Поднял силачом,понес акробатом.Как избирателей сзывают на митинг,как сёлав пожарсозывают набатом —я звал:«А вот оно!Вот!Возьмите!»Когдатакая махина ахала —не глядя,пылью,грязью,сугробом, —дамьёот меняракетой шарахалось:«Нам чтобы поменьше,нам вроде танго бы…»Нести не могу —и несу мою ношу.Хочу ее бросить —и знаю,не брошу!Распора не сдержат рёбровы дуги.Грудная клетка трещала с натуги.

ТЫ

Пришла —деловито,за рыком,за ростом,взглянув,разглядела просто мальчика.Взяла,отобрала сердцеи простопошла играть —как девочка мячиком.И каждая —чудо будто видится —где дама вкопалась,а где девица.«Такого любить?Да этакий ринется!Должно, укротительница!Должно, из зверинца!»А я ликую.Нет его —ига!От радости себя не помня,скакал,индейцем свадебным прыгал,так было весело,было легко мне.

НЕВОЗМОЖНО

Один не смогу —не снесу рояля(тем более —несгораемый шкаф).А если не шкаф,не рояль,то я лисердце снес бы, обратно взяв.Банкиры знают:«Богаты без края мы.Карманов не хватит —кладем в несгораемый».Любовьв тебя —богатством в железо —запрятал,хожуи радуюсь Крезом.И разве,если захочется очень,улыбку возьму,пол-улыбкии мельче,с другими кутя,протрачу в полночирублей пятнадцать лирической мелочи.

ТАК И СО МНОЙ

Флоты – и то стекаются в гавани.Поезд – и то к вокзалу гонит.Ну, а меня к тебе и подавней– я же люблю! —тянет и клонит.Скупой спускается пушкинский рыцарьподвалом своим любоваться и рыться.Так як тебе возвращаюсь, любимая.Мое это сердце,любуюсь моим я.Домой возвращаетесь радостно.Грязь выс себя соскребаете, бреясь и моясь.Так як тебе возвращаюсь, —разве,к тебе идя,не иду домой я?!Земных принимает земное лоно.К конечной мы возвращаемся цели.Так як тебетянусь неуклонно,еле расстались,развиделись еле.

ВЫВОД

Не смоют любовьни ссоры,ни версты.Продумана,выверена,проверена.Подъемля торжественно стих строкопёрстый,клянусь —люблюнеизменно и верно!

1922

IV ИНТЕРНАЦИОНАЛ

IОТКРЫТОЕ ПИСЬМО МАЯКОВСКОГО ЦК РКП, ОБЪЯСНЯЮЩЕЕ НЕКОТОРЫЕ ЕГО, МАЯКОВСКОГО, ПОСТУПКИ

2

Были белые булки.Болеезвезд.Маленькие.И то по фунту.А выуходили в подполье,готовясь к голодному бунту.Жили, жря и ржа.Мирв небо отелями вылез,лифт франтих винтил по этажам спокойным.А выв подпольи таились,готовясь к грядущим войнам.В креслах временнезыблемкапитализма зад.Жизньстынет чаем на блюдце.А вы —уже! —смотрели в глазаатакующим дням революций.Вывернувшись с изнанки,выкрасив бороду,гоняли изгнанникиот города к городу.

В колизеи душ,в стадионы-головы,еле-еле взнеся их в парижский чердак,собирали в цифры,строили голь вытак —притекшие человечьей кашейс плантаций,с заводов —обратношагали в маршестройных рабочих взводов.Фарами фирмы марксовойавто диалектики врезалось в года.Будущее рассеивало мрак свой.

И когдаОктябрьпришел и залил,огневой галоп,казалось,не взнуздает даже дым,выв своижелезорукивзялиреволюции огнедымые бразды.Скакали и прямо,и вбок,и криво.Кронштадтом конь.На дыбы.Над Невою.Бедой Ярославля горит огнегривый.Царицын сковал в кольцо огневое.Гора.Махнул через гору —и к новой.Бездна.Взвился над бездной —и к бездне.До крови с-под ногтяв загривок конёвыйвцепившийсямчался и мчался наездник.

Восторжен до крика,тревожен до боли,я тожев бешеном темпе галопапо меди слов языком колоколил,ладонями рифм торжествующе хлопал.

Доскакиваем.Огонь попритушен.Чадит мещанство.Дымится покамест.Но крепкона загнанной конской тушесидим,в колени зажата боками.

Сменили.Битюг трудовой.И не мешкая,мимо развалин,пожарищ мимо мы.Головешку за головешкоюпритушим,иными развеясь дымами.

Во тьмебез путипо развалинам лазая,твой конь дрожит,спотыкается тычась твой.Но будет:Шатурскоетысячеглазоепути сияньем прозрит электричество.Пойди,битюгом Россию промеряй-ка!Но будет миг,верую,скороу наспаровозная встанет Америка.Высверлит пулей поля и горы.Въезжаем в Поволжье,корежит вид его.Костями устелен.Выжжен.Чахл.Но будет часжития сытого,в булках,в калачах.

И тут-то вотнад земною точкоюзагнулся огромнейший знак вопроса.В грядущеетыкаюсьпальцем-строчкой,в грядущееглазом образа вросся.Коммуна!Кто будет пить молоко из реки ея?Кто берег-кисель расхлебает опоен?Какие их мысли?Любови какие?Какое чувство?Желанье какое?Сейчас же,вздымая культурнейший вой,патент старье коммуне выдало:«Что будет?Будет спаньем,едойсебя развлекать человечье быдло.Что будет?Асфальтом зальются улицы.Совдепы вычинят в пару лет.И в праздникбудут игратьпролеткультцыв сквереперед совдепомв крокет.Свистит любой афиши плеть:– Капут Октябрю!Октябрь не выгорел! —Коммунистытолпамилезут млетьв Онегине,в Сильве,в Игоре.К гориллам идете!К духовной дырке!К животному возвращаетесь вспять!От всейвековойизощренной лирикиодно останется:– Мужчина, спать! —В монархию,В коммуну ль мещанина выселим мы.И в городе-саде ваших дачон будетодинаковоработать мысльютолько над счетом кухаркиных сдач.Уже настало.Смотрите —вот она!На месте ваших вчерашних чаянийв кафах,нажравшись пироженью рвотной,коммуну славя, расселись мещане.Любовьюкакой обеспечит Собес?!Семашко ль поможет душ калекам?!»

Довольно!Мы возьмемся,если безнасоб этом подумать некому.

Каждый омолаживайся!Спешиюндушу седую из себя вытрясти.Коммунары!Готовьте новый бунтв грядущейкоммунистической сытости.

Во имя этогонаграждайте Академикомили домом —ни таки ни даром —я не стануни замом,ни предом.ни помом,ни даже продкомиссаром.Бегу.Растетза мной,эмигрантом,людей и мест изгонявших черта.Знаю:придет,взбарабаню,и грянет там…Нынче жсвоей головена чердакзагнанный,грядущие бунты славлю.В марксову диалектикустосильныепоэтические моторы ставлю.Смотрите —ряды грядущих лет текут.Взрывами мысли головы содрогая,артиллерией сердец ухая,встает из временреволюция другая —третья революциядуха.

Штык-язык остри и три!Глаза на прицел!На перевес уши!Смотри!Слушай!Чтоб душу врасплох не смяли,чтоб мозг не опрокинули твой —эй-ка! —Смирно!Ряды вздвой,мысль-красногвардейка.Идите всеот Маркса до Ильича вы,все,от кого в века лучи.Вами выученный,миры величавыевижу —любой приходи и учись!

1922