Конституционное совещание 1993 года: рождение Конституции России: статьи, выступления, интервью, документы, дневниковые и блокнотные записи (1993–2012 - Михаил Митюков

Вместе с тем юридическое предназначение КС в одном единственном, ради чего он создан, – выносить решение по вопросу соответствия Конституции актов или действий должностных лиц. «И никакой политической окраски, никаких политических условий… И только по соображениям юридического, но не политического характера», – подчеркивал на совещании А. А. Собчак (т. 18, с. 223). Таким образом, был заложен один из важных принципов конституционного правосудия: КС решает только правовые вопросы. Позднее он нашел свое нормативное закрепление в ФКЗ «О Конституционном Суде Российской Федерации» (ст. 3).

Логическим развитием этого принципа явилась рекомендация совещания об исключении права КС по собственной инициативе возбуждать и рассматривать вопросы и споры, относящиеся к его компетенции. Этот вопрос неоднократно обсуждался. Несмотря на то что отдельные участники совещания, например Е. В. Савостьянов (Москва), полагали, что КС мог бы рассматривать вопросы и по своей инициативе, «когда он сталкивается с законом… противоречащим Конституции, особенно если это связано с нарушением конституционных прав и свобод граждан» (т. 19, с. 390), большинство высказалось против этого (т. 9, с. 133; т. 19, с. 283). Член Президентского совета Л. В. Смирнягин заявил, что КС «самочинно» не должен решать конституционные споры. «Он просыпается, так сказать, у себя на Олимпе только в случае, если к нему обращаются снизу…» (т. 7, с. 40). Эта рекомендация была использована в ныне действующем ФКЗ «О Конституционном Суде Российской Федерации».

Самостоятельность и независимость КС в определенной мере зависит от порядка его формирования, причастности к этому процессу других ветвей власти, степени распространения на судей принципа несменяемости, количественного состава судей, позволяющего создать эффективную организационную структуру по осуществлению полномочий конституционного правосудия. Все эти вопросы оживленно и остро обсуждались на совещании.

В альтернативу предложенного президентом варианта назначения судей КС, который вследствие был зафиксирован в ныне действующей Конституции (с. 128, ч. 1), высказывались мнения избирать судей тайным голосованием непосредственно избирателями или коллегией выборщиков (т. 1, с. 147–148); формировать КС на паритетных началах президентом и обеими палатами парламента (т. 1, с. 451); передать назначение судей некоему Генеральному судебному совету, либо чтобы Совет Федерации назначал их по представлению Высшего судебного присутствия (т. 9, с. 332–333; т. 13, с. 120–123); заменить назначение судей их избранием тем же Советом Федерации по представлению президента (т. 1,с. 266). Эти идеи не получили какой-либо широкой поддержки у участников и экспертов совещания.

Наиболее обстоятельно дискутировалось предложение об избрании судей. Оно подверглось критике с позиции понимания как ограничения полномочий президента. Заместитель Председателя Высшего Арбитражного Суда О. В. Бойков заявил, что если парламент будет избирать, а не назначать судей, то у него появится право требовать от главы государства представления не одной, а нескольких кандидатур для того, чтобы иметь право выбора из какого то круга лиц, а это уже не что иное, как ограничение полномочий президента. «Это будет уже не та идея, которая закладывается в функции президента, – подчеркнул О. В. Бойков, – он как раз определяет, кого он будет представлять, а парламент окончательно высказывается – да или нет (т. 8, с. 430). То, что содержащееся в проекте Конституции слово «назначает» более точно в целом соответствует ее концепции, считал и народный депутат РФ Б. А. Золотухин (т. 4, с. 219).

Обстоятельно анализировались и утверждения заместителя Председателя Верховного Совета Н. Т. Рябова и народного депутата В. Л. Шейниса о том, что устранение Государственной Думы от формирования высших российских судов, в том числе и КС, «принципиально неверный подход». Возражая им, С. А. Филатов, М. В. Масарский обосновывали, что Совет Федерации также представляет государство и назначение им судей позволяет учесть интересы субъектов Федерации (т. 16, с. 118–120). А. М. Яковлев считал, что назначение федеральных судей в Совете Федерации созвучно тенденции эволюции нашей судебной системы, а также больше соответствует его роли. А. Я. Слива полагал, что передача Госдуме функции назначения судей поставит этот вопрос в зависимость от партийных и групповых пристрастий депутатов и в большей мере окажет влияние на их независимость (т. 16, с. 119–120).

Промежуточное предложение А. А. Котенкова поделить на значение судей высших судов между палатами Федерального Собрания также было отвергнуто со ссылками на равенство ветвей судебной власти (т. 16, с. 119).

Вопрос несменяемости судей полемизировался прежде всего в ракурсе общей проблемы для всей судебной системы страны, и в частности для судей КС. Обсуждались варианты: 1) исходя из единства правового статуса судей, для них устанавливается тот же порядок, «какой существует для судей других судов»; 2) судьи КС могут быть сменяемы при возможности назначения на повторный срок; 3) принцип несменяемости должен оцениваться только с точки зрения, насколько он гарантирует судьям независимость, и судья КС должен назначаться только на ограниченный законом срок, по истечении которого не может претендовать на повторное избрание (т. 18, с. 364).

Многие участники совещания высказывались за несменяемость судей, в том числе КС. Правда, некоторые из них допускали, на наш взгляд, правильные оговорки, что этот принцип не исключает прекращения полномочий судьи при строго определенных условиях (т. 20, с. 375). После октябрьских событий 1993 г. дискуссия о принципе несменяемости судей КС приобрела политическую окраску. А. А. Собчак предложил «изъять эту статью» из проекта Конституции (т. 18, с. 298). В. М. Рогожин категорически заявил: «Конституционный Суд уже показал несостоятельность этого тезиса («Судьи несменяемы». – М. М.) и поэтому не стоит снова повторять ошибки»80 (т. 20, с. 340).

Но спор перешел из плоскости обсуждения принципа несменяемости судей к весьма утилитарному вопросу: должны ли быть прекращены полномочия судей КС, избранных в 1991 г., или они должны осуществлять правосудие в соответствии с их полномочиями, установленными новой Конституцией. Необходимость переизбрания КС в полном составе обосновал Н. В. Витрук тем, что названный суд фактически не избирался пожизненно, «не все судьи отвечают высоким требованиям звания судьи» и «доизбрание определенного количества судей не меняет существенно положения в Конституционном Суде» (т. 20, с. 203). Солидную теоретическую базу подвела под это предложение Т. Г. Морщакова. Основаниями для переизбрания всего состава суда, по ее мнению, являются: изменение компетенции и принятие нового закона о Конституционном Суде; изменение количества судей и порядка их назначения; возможные различия в статусе прежних и вновь избранных судей, что нарушит принцип равенства судей (т. 20, с. 126–133). С этими доводами согласился Б. А. Страшун (т. 20, с. 127–128). Выдвигались и политические аргументы в пользу обновления всего состава КС. В частности, бывший народный депутат РФ С. В. Засухин объяснял это принятием новой Конституции, сменой политической ситуации, которая дает «возможность сегодня сформировать абсолютно другие высшие суды государства» (т. 20, с. 128–129).

Профессора М. И. Кукушкин и М. К. Юков возражали против подобного аргумента, ссылаясь на то, что на судей КС распространяется Закон о статусе судей и предложение об их переизбрании создает опасный прецедент сменяемости судей в случае, если изменяется компетенция судебного органа, дезорганизует судебную систему (т. 20, с. 128–129). Подобную точку зрения высказал и первый заместитель Председателя Верховного Суда В. И. Радченко. Более категоричным был А. А. Котенков. «Если мы только попробуем посягнуть на один из основополагающих принципов судебной реформы, которую мы с таким трудом проводим, как несменяемость судей… нам никто впредь верить не будет» (т. 20, с. 201). С. А. Филатов, соглашаясь с этим, полагал, что нет ничего страшного в том, что одни из судей будут избраны по другим правилам. В условиях нового Закона «О Конституционном суде», измененных полномочий, организации и численности суда они будут подчиняться этому закону (т. 20, с. 133).

В итоге дискуссии была поддержана точка зрения, изложенная в «президентском проекте» Конституции, что после вступления ее в силу судьи всех судов Российской Федерации сохраняют свои полномочия до истечения срока, на который они избраны, и только вакантные должности замещаются в порядке, установленном новой Конституцией (п. 5 Заключительных и переходных положений Конституции РФ 1993 года).

Немаловажное место в дискуссиях занимал вопрос о численном составе КС. В обсуждаемом проекте Конституции он не был обозначен. В связи с этим возник вопрос: должен ли этот состав определяться Конституцией либо он может быть решен Законом «О Конституционном Суде»? Доминирующей стала точка зрения, что данный вопрос – предмет конституционного регулирования. Причем она обосновывалась уже сложившейся традицией (т. 11, с. 36). Лишь Б. С. Эбзеев ставил под сомнение необходимость определения в Конституции числа судей КС, при этом он указывал, что численность других высших судов в нем не названа (т. 13, с. 127). Что же касается конкретного числа судей КС, то возник громадный разброс мнений. Прежде всего С. С. Босхоловым в целях исключения «политических страстей» предлагалось сохранить обозначенное в действовавшей Конституции количество судей – 15 (т. 15, с. 187). Выдвигались и предложения иметь в составе КС 18, 19, 21, 25 судей. Сторонники увеличения числа судей аргументировали «сегодняшней практикой», большим числом обращений в суд, необходимостью создания в нем двух трех коллегий для разрешения дел (т. 11, с. 24–38; т. 14, с. 187–189; т. 17, с. 139; т. 19, с. 347; т. 29, с. 203, 347). В представленном президенту доработанном проекте Конституции в ст. 121 ч. 1 было указано число судей – 21. Глава государства скорректировал это число на 19 (т. 20, с. 56).