Скворцы и Проклятые самоцветы (СИ) - "dadagi"

— Всегда было любопытно: а вы в обличье волков прям разговариваете? — покосилась на подругу Эля.

— Как сказать? Знакомо чувство, когда смотришь на человека и понимаешь, что он хочет тебе сказать? Ну вот примерно так мы и общаемся.

Вася села на ступени крыльца и устало вытянула ноги. Из-за ночной беготни ныли все конечности, все же в образе животного легко забыть об усталости. Но сейчас было хорошо. Раннее утро, лесной запах, пение птиц, лучи солнца словно заигрывают сквозь кроны деревьев, которые только начали терять листву. Между тем, по каменной дороге к ним приближался человек в светлом халате поверх обычной одежды.

— Иван Тарасович? — удивилась Эля.

Иван Тарасович был заместителем главного целителя Колдовстворца. Ярослав много занимался у него, профессор был признанным во всем мире специалистом по диагностированию магических заболеваний. Увидеть его утром около женского общежития было несколько неожиданно.

— Доброе утро, — добродушно улыбнулся этот чуть полноватый мужчина. — Как пережили лунную ночь? Судя по всему, не спали? Если будут нужны пилюли для нормализации сна, обращайтесь.

— Вы, наверное, их много заготовили? — тут же продолжила разговор Вася.

Дружелюбие и умение поддерживать разговор были не только чертой характера Василины. Здесь сказывалось еще ее долгое проживание в Средней Азии, где поспешность в разговоре была синонимом грубости.

— Еще к вашему приезду, — улыбнулся целитель. — Кому-то повезло, не пришлось под местный часовой пояс подстраиваться, а кто-то сразу за пилюлями пришел.

— Думаю, мы сами справимся, — вежливо улыбалась Эля.

Пилюли были сложны в приготовлении, а ошибка могла стать причиной серьезных проблем, поэтому Эля пока не рисковала браться за нечто подобное. Да и варка целебных зелий не была ее любимым занятием.

— А вы сюда зачем? — продолжила разговор Вася. — Неужели кто-то после такой ночи еще и заболел?

— Увы, увы. Меня попросили осмотреть девушку. Говорят, не могут никак разбудить.

— Ох, тогда простите, что мы вас задерживаем разговорами, — искренне призналась Вася.

Целитель в ответ ей подмигнул:

— Почти уверен, что кто-то просто слишком много веселился этой ночью. Так что ничего страшного, что она полежит без меня лишние три минуты.

Кивнув девушкам на прощание, целитель скрылся за двустворчатой дверью общежития. Вася небрежно поставила кружку на ступени, сладко потянулась всем телом и предложила:

— Ну что, раз уж луна больше никому не мешает, поспим пару часиков?

Эля с улыбкой кивнула. Они вместе поднялись обратно в комнату, поплотнее закрыли шторы и позволили себе отдохнуть. А когда проснулись, Катя рассказала им последние новости общежития, которые не смогли утаить даже от такой невнимательной личности, как она. Одну из девушек этой ночью прокляли неизвестным проклятьем. Ее магические силы медленно ее покидают, а разбудить девушку так и не удалось. Ее соседки ночью варили незаконное любовное зелье, поэтому не имеют ни малейшего понятия, чем их подруга занималась этой ночью.

========== Глава 5. Самодостаточность и одиночество ==========

Эля не могла сказать, что ей не хватало общения. Было с кем обсудить домашнее задание, модные платья и одноклассников. Но не было по-настоящему близкой подруги. Такой, чтобы и о той же моде поговорить, и общей знакомой косточки перемыть, а попутно знать все-все-все о ней, и чтобы она знала столько же о тебе. Такой подруги у Элеоноры Никольской не было. Слишком яркая внешность, многие боялись потеряться на ее фоне. Слишком явный талант к зельеварению, которым чаще всего занимаются аристократки. Слишком сильная поддержка для девочки, далекой от главной ветви рода.

На данный момент род Никольских самый многочисленный во всем Магическом союзе. Они по-своему легендарны и уже давно стали объектом шуток и народных поговорок. У Никольских почти не рождаются девочки. Более того, сейчас из трехсот восьми магов, рожденных с этой фамилией, девочек было только две. Эля и ее дальняя кузина. При такой концентрации мужчин, рождение маленькой Элеоноры стало настоящим событием для всех тетушек и бабушек, которые массово мечтали о дочке.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Она росла избалованной подарками. Дорогие игрушки, самые шикарные наряды, ее шкатулка с драгоценностями больше напоминала сундук. Поздний ребенок в семье, младший из трех ее братьев родился за двадцать лет до нее. Братья не отставали от всеобщего восхищения малюткой, поэтому мало кто в Китеже смел оскорбить девчушку. Эля росла как принцесса.

Впрочем, муштровали ее тоже как особу королевской крови. Прадед, Игорь Никольский, был третьим сыном главы рода, поэтому знаменитая фамилия в ее случае давала лишь некоторые привилегии аристократки. Как и многие другие, она была вынуждена делать реверансы, улыбаться и выслушивать завуалированные гадости от девочек, чье происхождение выше.

Привыкнув строго держать дистанцию, сейчас Элеонора Никольская с удивлением наблюдала за Васей, которая эту дистанцию легко стирала. Например, приглашала на чай Этери Авалиани, младшую дочь грузинского князя, как до сих пор там именовали глав родов. Высокое происхождение было забыто, едва эта экспрессивная ведьма перешагнула порог их комнаты.

— Василек, я привела с собой Гузаль, ты не против? Она такая скромняха, что я взяла на себя ответственность за ее социализацию.

Следом за Этери зашла симпатичная азиатка. Белоснежная кожа аж светилась, а тяжелые даже на вид черные косы влажно поблескивали в свете магического светильника. Девушка чуть кивнула, но продолжала молчать.

— Думаю, Гузаль не особо хочет социализироваться, — засмеялась Вася. — Но зато она умеет делать вкусный чай. Я привезла черный из Ташкента, и у меня есть чайный набор, сделаешь?

Улыбалась Гузаль как-то по-особенному, словно разом становилась другим человеком:

— Конечно. С удовольствием.

Гузаль снова молчала, Вася заклинанием распахнула нижний ящик шкафа, заставляя один из многочисленных чайных сервизов занимать место на столе.

— Мы ведь в одной школе учились, — продолжала болтать Вася. — Только в разных классах. И предметы разные, и в общежитии жили далеко друг от друга. Но знакомы, да. А ты не тормоши девушку. То, что она сюда поступила — уже событие.

Этери недовольно цокнула и величественно присела на стул. Круглый стол в этой крошечной гостиной вмещал как раз пять человек. Большему количеству людей пришлось бы сидеть, прижавшись друг к другу, что мало располагает к душевным разговорам.

— То, что у них там принято оставлять девушек в доме, вовсе не значит, что она должна быть такой же, — ворчливо заметила Этери.

Черные волосы грузинской княжны вились крупными кудрями, а большие темно-зеленые глаза казались по-настоящему колдовскими. Она носила много украшений, особенно в глаза бросались перстни с крупными камнями. Активно жестикулировала, говорила громко, и вообще походила не на княжну, а на обычную девчонку родом из Тбилиси.

— Слышала что-то о проклятой первокурснице? — мгновенно сменила тему Этери, разом забыв об обсуждении Гузаль.

— То, что ее прокляли, — пожала плечами Вася.

— Ну тогда слушай, — с предвкушением улыбнулась Этери и хлопнула ладошкой по столу, словно политик по трибуне.

За следующие пятнадцать минут Эля поняла, почему Вася и не пыталась узнавать новости и сплетни. Зачем, если у нее есть Этери? Оказалось, что девушку, которую вчера так и не смогли разбудить, зовут Ксения, она из Новосибирска. Обычная, непримечательная серая мышка. Занималась астрономией и нумерологией, пугала людей своей усидчивостью и работоспособностью. В общем, зубрилка. По слухам, вроде как ее позвал на ночное свидание кто-то из богатеньких. Соседки говорили, что Ксюша тщательно наряжалась с вечера. Парня, пригласившего ее на ночное рандеву, нашли и допросили. Вот только тот свою зазнобу в полнолуние не дождался, и даже успел обидеться: он надеялся на кое-что определенное.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})