Лизетта ищет мужа (СИ) - Свон Берта

– О женихах, – пожала я плечами. – Вспомнили моего бывшего, чернокнижника. Ну вот и скажи, пожалуйста, разве у мужчины может быть такая ранимая душа? Он же бежал от меня, сверкая пятками.

И ведь ни словом не соврала. О женихах говорили? Говорили. Чернокнижника упоминали? Упоминали. А о том, что там еще и демон присутствовал, моим родичам знать совсем не обязательно.

Глава 17

Ой, мороз, мороз, не морозь меня,

Не морозь меня, моего коня,

Не морозь меня, моего коня.

Моего коня белогривого,

У меня жена, ой, ревнивая,

У меня жена, ой, ревнивая.

«Ой, мороз, мороз»15

Взгляды Райта и Литара дали понять, что мне не верят. Но устраивать разборки прямо здесь и сейчас никто не стал.

Вместо этого Литар поднялся и решительно заявил:

– Предлагаю всем перейти в танцевальный зал. Там в углу есть пуфики для беременных, – намек на Викторию. – Остальные же с удовольствием потанцуют. Правда, Лизетта?

Кто потанцует? Я потанцую? Совсем с ума, что ли, сошел? Или такой и был с рождения? Я не умею танцевать. Совсем. Где я и где танцы. Если я выйду на паркет, то все, кто встанет рядом, через несколько секунд получат отдавленные ноги! Ну какой «потанцуют», а?

Вместо того чтобы произносить эту тираду вслух, я мило улыбнулась и заверила дражайшего родственника, что да, конечно, я с удовольствием потанцую со всеми желающими. Что произойдет с ногами несчастных, я рассказывать не стала. Не поверят. Пусть их. Потом будет большой сюрприз.

Особо не спеша, мы через несколько минут дошли из пункта А в пункт Б и очутились в богато украшенном танцевальном зале. Разноцветные гирлянды, искусственные цветы, мигающие под потолком фонарики – настоящий зал для сельской дискотеки. Там уже толпились все желающие размять ноги на паркете. Человек тридцать, не меньше, неспешно прогуливались по залу, раскланивались друг с другом, подтверждали старые связи, стремились создать новые… В общем, были заняты делом.

Я, конечно же, никого здесь не знала. И мне было глубоко все равно, кто кому приходится и кто с кем собирается общаться. Я вообще искренне надеялась, что данный мой выход в свет станет не только первым, но и последним. И что больше никто из аристократов меня на свои мероприятия не позовет. Но, естественно, я не показывала и виду, что имею подобные желания. Родня не только не поняла бы этого. Еще и начала бы контролировать каждый мог шаг.

А потому я, как и положено молодой и незамужней леди, скромно встала у стеночки, рядом с Алисой. Виктория уселась на один из свободных пуфиков неподалеку от нас. Райт с Литаром разместились так, чтобы держать всех трех женщин под своим неусыпным вниманием.

Ладно. Стоим. Внимательно рассматриваем разряженных как попугаи или павлины аристократов. Я старательно делаю вид, что мне все здесь ну очень интересно. Ну и параллельно стараюсь отыскать потенциальную угрозу своему покою. Парни тщательно ищут мне жениха. Виктория наслаждается жизнью, радуясь приему и музыке в зале. Алиса откровенно скучает.

В общем, каждый занят полезным делом.

Высокий широкоплечий шатен в армейской форме светло-зеленого цвета появился на горизонте внезапно. Молодой еще. Пороха не нюхал. Уверен, что все дамы должны падать ниц, едва увидев его смазливую мордашку. Это мнение было написано у него на лице огромными буквами. И если бы не драгоценные родственнички, стоявшие рядом и бдительно следившие за каждым моим жестом, я с удовольствием преподала бы пареньку первый урок посыла на три буквы. Увы.

– Рисса не желает потанцевать? – мурлыкающим тоном, от которого, несомненно, млели все леди, обратился ко мне красавец.

– С удовольствием, рисс, – потупив глазки, ответила я.

Мы потанцуем, угу. Да так потанцуем, что ты потом еще долго будешь шарахаться от молодых и незамужних. Времени мало, к сожалению. А так я бы тебе и ненависть ко всему женскому полу привила. Отомстила бы за тех дамочек, которых ты соблазнил и бросил.

Ну да ладно, обойдемся танцем.

Мне подали руку. Я ее приняла. Вышли на паркет вместе с остальными парами. Пара мгновений, и заиграла медленная мелодия. Что-то типа вальса. Ну, парень, прощайся с ногами.

Шаг, второй, третий… Странно, как я попала своей туфлей по чужой ноге только на четвертый шаг, не раньше. С моей-то природной неуклюжестью. Парень поморщился, удивленно посмотрел на меня. Мол, рисса, вы же женщина. Аристократка. Вас же обязаны с рождения учить плавно двигаться по паркету. А вы что делаете?!

Я ответила невинной улыбочкой и через два шага повторила свой «подвиг». Потом – еще и еще.

В общем, меня выдержали только половину танца. А потом мой хромавший на обе ноги кавалер, стараясь не кривиться, довел меня до стеночки. И сдал на руки любящим родственничкам, да.

Сестры смотрели с удивлением. Их мужья хмурили брови.

– Лизетта, – покачал головой Райт. – Что ты опять устроила?

– У меня сегодня настроения нет танцевать, – вздохнула я. – Но меня ж никто ни о чем не спрашивал. Ну вот, пожалуйста. Нет, Литар, я не специально ему ноги оттаптывала. Я правда не попадала в такт!

– Ты же всегда любила танцевать, – вмешалась в наш разговор Алиса. – Что с тобой сегодня?

– Настроения нет, говорю же, – буркнула я.

Любила, любила. На Земле я другое любила!

Глава 18

У меня жена, ой, красавица,

Ждёт меня домой, ждёт печалится.

Ждёт меня домой, ждёт печалится.

Я вернусь домой на закате дня,

Обниму жену, напою коня,

Обниму жену, напою коня.

«Ой, мороз, мороз»

Недоверчивые родственники – это боль! Причем не моя! Мне пришлось оттоптать ноги еще двум претендентам на мое приданное, молодым богатым красавцам, чтобы родичи наконец-то отстали. Меня даже отконвоировали в гостиную, ту самую, из которой мы недавно вышли. И оставили там под присмотром Виктории.

Я изображала из себя послушную девушку, сидела с прямой спиной в кресле, примерно сложив руки на коленях, и про себя считала минуты, чтобы вернуться домой. Ну их, с их женихами. Я бы это время с большей пользой потратила. Или почитала бы, или с домовым поболтала бы.

– Лизетта, не упрямься, – когда мы остались одни, заговорила Виктория. Ее голос звучал мягко, но настойчиво. Она тщетно пыталась образумить глупую младшую сестру, показать ей, что от брака никуда не деться. И лучше сдаться на милость победителя и выйти за него, чем оттаптывать ноги на паркете всем вокруг. – Мы все хотим тебе только добра. И родители, и мы с Алисой, и наши мужья. Мы уже успели увидеть жизнь не со всех сторон и знаем, о чем говорим. Поверь, к старой деве в обществе далеко не лучшее отношение. На нее часто смотрят, как на отверженную. Если ты по какой-то причине не смогла выйти замуж до определенного возраста, значит, с тобой точно что-то не так. Твоя репутация, да и репутация наших родителей, будет считаться подмоченной. На тебя станут коситься в приличном обществе. С тобой станут разговаривать, усмехаясь. Ты не сможешь посещать балы и званые вечера, ан которых будут появляться все сливки общества. Это очень, очень серьезно, Лизетта.

Подобные слова меня жутко раздражали. Виктория слушала только себя, как тот тетерев на току. Мое личное мнение ее не интересовало ни капли. Ей бы таким тоном проповеди перед крестьянами читать. О пользе крепкой дружной семьи как ячейки общества. Или с кафедры выступать – наставлять заблудших радикальных феминисток на путь истинный. С таким воодушевлением все рассказывает. И не запинается ни разу. Была бы я настоящей Лизеттой, точно поверила бы, что единственное предназначение женщины – выйти замуж и до смерти рожать детей. Ну и мужу повиноваться, естественно.