Правила Святой Православной Церкви с толкованиями - Епископ Никодим Милош

В связи с этим, при нарушении установленного закона, преступники лишаются своих прав в определенной последовательности, и чем более нарушение закона, тем более теряется прав и тем большему церковному наказанию подвергается преступник, и наоборот. А так как сущность каждого церковного наказания, касается ли оно верующего мирянина или духовного лица, состоит в лишении общения, то и степень наказания будет зависеть от большего или меньшего лишения общения, которым он пользовался.

Впрочем, здесь надо иметь в виду субъект преступления: если он принадлежит к числу мирян, то наказания бывают одни, а если принадлежит к членам духовенства, то наказания бывают другого рода. Это обусловливается положением, занимаемым в церкви теми и другими, мирянами и духовенством. Самое высшее церковное наказание, которому может подвергнуться духовное лицо, это — лишение священного сана, а самое высшее наказание для мирян — отлучение от церкви. Этому последнему духовное лицо, как таковое, не может подлежать, а если и подвергается, то лишь после того, как по извержении из сана перейдет в разряд мирян, и, уже в качестве мирянина, совершит преступление, ведущее за собою это высшее наказание; но, принадлежа к клиру, за такое же преступление духовное лицо будет наказано лишением сана, т. е. высшим наказанием для духовенства. Причина этого выражена в 25-м Ап. правиле, где упоминается место из Священного Писания: «не отмстиши дважды за едино» (Наум. 1:9), а Василий Великий разъясняет то же в своем 3-м правиле, говоря о диаконе, который преступит закон, что его должно лишить сана, «но когда будет низвергнут на место мирянина, то не должен лишаться общения (τής κοινωνίας ούκ είρχθησεται), так как существует древнее правило, что извергаемые из своей степени (иерархической) должны подвергаться только одному этому роду наказания, причем древние, как я полагаю, следовали тому закону: «не отомстить дважды за одно» (Наум. 1:9), — а также и по другому соображению, именно, что низверженные с известного места миряне после вновь принимаются на то же место, а диакон раз навсегда подвергается наказанию извержения, почему и ограничились одним этим наказанием, так как сан диакона никогда не возвращается ему. И совершается это по уставам (ταύτα μεν ούν τα έκ τών τύπων)».

По своему существу, каждое наказание является отмщением (έκδίκησις, vindicta) за зло, соделанное преступником. Христианство осуждает ветхозаветное правило: око за око и зуб за зуб (jus talionis), а, следовательно, и личное отмщение за причиненное зло [124]; но вместе с тем оно предоставляет церкви законное отмщение в духе своего учения, и признает за ней право наказания преступников в определенных границах, т. е. исполнение юридического отмщения через наказание [125]. Ап. Петр говорит о покорности властям и напоминает έκδίκησιν κακοποιών, о наказании преступников [126]; что касается представителей власти, ап. Павел напоминает римлянам, что не покоряющиеся таковым пусть не забывают, что они έκδικος τώ τo κακόν πράσσοντι являются отмстителями в наказание делающему злое [127]. В этом смысле понимали наказание и отцы церкви, что особенно ясно подтверждается одним местом из сочинения блаж. Августина об истинном и ложном покаянии: Poena enim proprie dicitur laesio, quae punit et vindicat [128]. 25-е Ап. правило упоминает также έκδίκησιν, vindictam, указывая при этом, что за некоторые тяжелые преступления достаточно подвергнуть духовное лице наказанию извержения и что его не следует подвергать за это еще и другому наказанию, так как έκδίκησις за преступление исполнено уже в первом наказании. На основании вышесказанного о церковном наказании можно заключить, что таковое, как вообще всякое юридическое наказание, является злом, которое церковная власть налагает на преступника закона, как отмщение за зло, им соделанное. В этом и состоит сущность церковного наказания [129].

Но имея в виду цель, ради которой церковная власть налагает наказания, таковые приобретают в церковном праве и свое особое значение, обусловливаемое самою задачею церкви. Главная и первая цель всякого церковного наказания состоит в том, чтобы направить к добру членов церкви, случайно уклонившихся от прямого пути. Церковь, употребляя принудительные меры против своего члена, нарушившего какой-либо церковный закон, желает побудить его этим к исправлению и новому приобретению утраченного блага, найти которое он может только в общении с нею, и только в крайнем случае лишает его совсем этого общения. Средства, употребляемые для этого церковью, могут быть и сильные, смотря по тому, насколько это может принести пользу ей и ее достоинству. Как в каждом обществе, так и в церкви, если бы не осуждались преступления отдельных членов и не поддерживалась бы властью сила закона, то такие члены легко могли бы увлечь за собою других и, таким образом, широко распространить зло. Притом и порядок в церкви мог бы нарушиться, и самая жизнь ее могла бы подвергнуться опасности, если бы она не имела права отлучать от общения с собою дурных членов, предохраняя этим от заразы добрых и покорных. Многие постановления церковного законодательства показывают нам, что церковь была глубоко проникнута этою мыслию, и что она насколько старалась дать людям средства к исправлению, настолько же и предупреждала этими средствами возможность дальнейших преступлений для сохранения блага всей церкви. Точно также постановления церковного законодательства говорят нам, что, при наложении наказаний за различные преступления, должно иметь в виду и достоинство церкви. Как в первые века церкви, так и в настоящее время, иноверцы будут чтить ее, если члены ее отличаются нравственною жизнью и образцовым поведением, и наоборот, уважение их к церкви начнет исчезать, лишь только они увидят, что между ее членами нет нравственности и вместо нее царит порок; а последнему открылся бы широкий простор, если бы церковь со всею строгостью не поступала с теми, которые преступают ее законы, т. е. если бы терпела в своем обществе преступников. И, ради сохранения достоинства церкви, церковная власть должна употреблять принудительные меры против каждого, кто своими поступками может унизить это достоинство и дать этим повод иноверцам относиться к ней непочтительно. Василий Великий, советуя в своем 6-м правиле величайшую строгость по отношению к духовным лицам, впадающим в блуд, добавляет: «это будет и для утверждения церкви полезно и еретикам не даст повода укорять нас, что мы привлекаем к себе прощением греха».

Наука церковного права подразделяет все виды церковных наказаний на воздающие (карательные) или виндикативные (τιμωρίαι σωφρονίζουσαι, poenа vindicativae) и исправительные или врачующие (τ. διορθούσαι, ρ. medicinales). Это разделение церковных наказаний на карательные и исправительные имеет свое основание в законодательстве периода вселенских соборов, которое в этом придерживалось греко-римского законодательства. Главная задача первых, т. е. карательных наказаний, заключается в защите и охранении авторитета закона, и в отмщении за нарушение юридического порядка. Исправительное наказание в основе также карательно, так как в противном случае оно не было бы в юридическом смысле наказанием, но главной задачей его является исправление виновного. В этом и проявляется сама по себе разница между теми и другими наказаниями. Целью первых является отмщение за причиненное зло, целью вторых — исправление виновного. При карательных наказаниях, виновник должен сполна претерпеть зло, определенное судом за сделанное им преступление, независимо от того, раскаялся ли и исправился ли он; а при исправительных наказаниях зло прекращается в тот момент, когда наказание достигло своей цели, т. е. когда виновный исправился. Относительно времени продолжения наказания: при первых — оно определено точно или самим законом или судьей в момент объявления судебного решения; при вторых — это время вообще не определено, но находится в зависимости от усердия, проявляемого осужденным в его исправлении и в настаивании его на возвращении потерянного им права в церкви; поэтому карательное наказание прекращается только по истечении определенного судом времени для отмщения за преступление, между тем как исправительное наказание прекращается тогда, когда виновный искренно раскается в сделанном им преступлении, и когда покажет, что он действительно исправился.

Все сказанное до сих пор об упомянутых наказаниях имеет значение только для членов клира, сообразно с их положением и их особым служением в церкви. Сюда относятся не только члены клира, получившие таинственное рукоположение: епископы, пресвитеры и диаконы, но и все остальные низшие члены клира, получившие через молитву известное место в клире и занимающие определенную службу в церкви или в церковной администрации. Сюда же относятся и монахи, с той только разницей, что для них, помимо дисциплинарных предписаний, имеющих значение для всех членов клира вообще, обязательны еще и особые монашеские правила, за нарушение коих упомянутые наказания могут иметь или карательный или исправительный характер. Но того же самого нельзя сказать относительно верных мирян, ни относительно их наказаний, могущих иметь или карательный или исправительный характер. Мирянин, совершивший какое-либо церковное преступление, должен понести за него отмщение сообразно решению церковного суда и, следовательно, подвергнуться карательному наказанию. Такое наказание может лучше и больше исправительного помочь ему исправиться, так как он может каждую минуту раскаяться, добровольно принеся церкви плод своего покаяния, как доказательство того, что он действительно исправился и, следовательно, достоин, чтобы ему были возвращены те права в церкви, которых он был лишен; в случае, если он не желает сделать этого добровольно, но остается упорным в своем преступлении, то никакое исправительное наказание не может помочь, так как церковь не имеет средств для того, чтобы принудить преступного мирянина подвергнуться таковому наказанию. Стало быть, верный мирянин может подлежать только карательному церковному наказанию, и каждое наказание, наложенное на него церковным судом за какое-либо церковное преступление, имеет всегда карательный или виндикативный характер.