Это не конец света - Ольга Гусейнова

   - Ну что же дитя Санроса, если ты сможешь оплатить свой проезд, мы сможем выполнить твою просьбу.

   Так судя по повторному обращению, они скорее всего решили, что раз я такая мелкая, значит еще совсем молодая. Ну ну посмотрим. Я вытащила из-за пазухи карточку Интарро и провела по портативному терминалу, который достал шаа-с. Я затаила дыхание, потому что боялась того, что карта активируется только введением пароля, но судя по довольным лицам шаа-сов, все прошло благополучно и меня, провели на корабль в маленькую каюту и оставили там, пожелав приятного перелета. Уффф. Я просто без сил свалилась на практически коврик посредине каюты, не обращая внимания на такие мелкие неудобства. Главное, что я на пути к свободе, хотя только в самом его начале.

10

   Очнулась от тревожного сна, словно меня толкнули. Открыв глаза, долго смотрела в пластиковый потолок, переваривая кошмарный сон. Мне снились Роман и отец, которые находились в крематории и смотрели на камеру, где горело мое человеческое тело. Отец рыдал, а Роман просто стоял и безразлично смотрел в никуда. А я витала под потолком и пыталась до них докричаться, объяснить, что жива, но стала другой. Рядом появились мои бабушка, дедушка и мама, которые подплыв ближе, словно облепили с трех сторон, окутав теплом и светом. Мы недолго так парили и, заглянув в их прозрачные глаза, я прочла в них разные чувства: тоску, грусть, сострадание и... уверенность. Мама мягким движением провела мне по лицу ладонью, стирая страх и отчаяние, затем прошептала.

   - Моя маленькая девочка, не бойся потерять себя, как бы ты не выглядела - остаешься прежней. Главное не то что снаружи, главное - внутри. Все будет хорошо и мы всегда будем рядом.

   Они отступили на шаг и тут же пропали, но их тепло по-прежнему окружало меня. Я снова посмотрела вниз на отца и Романа, и уже не испытала раздирающего душу дикого ужаса, видя как догорает мое бывшее тело. Во мне появилась и начала расти уверенность, что теперешняя жизнь - это начало новой, и все не так страшно, как казалось на первый взгляд. Главное, я знаю: те, кто меня любил, остались со мной навсегда. Уже улыбаясь, повернулась, встретилась взглядом с фиолетовой тенью своего супруга и в страхе отшатнулась. А эта тень не нашла ничего другого, как, широко раскрыв пасть, громко захохотать, потом резко ее захлопнуть, так что клацнули зубы со звуком, от которого я даже подпрыгнула. Потом тень молча подплыла ко мне размазанным пятном, в котором горели жутким огнем только аметистовые глаза и зашипела.

   - Моя, ты теперь только моя. Я тебя все равно найду, МОЯ Ристин! - и протянула ко мне здоровенную лапу, пытаясь ухватить за шею. Взвизгнув, я проснулась.

   Приняв душ, решила прогуляться по кораблю, потому что очень захотелось есть и раз я теперь платный пассажир, то надеюсь, моя кормежка входит в стоимость перелета. Продвигаясь по узкому коридору практически подпирая потолки, неожиданно почувствовала себя Гулливером в стране лилипутов. Стало смешно, ведь раньше я сама была словно лилипут в стране великанов, а теперь благодаря новому телу стала выше, пластичнее, ярче и от всего этого - более уверенной в себе и, можно даже сказать, хулиганистой. Поймав себя на этой мысли, даже сбилась с шага. Неужели мне потребовались всего пара суток, чтобы привыкнуть к этому телу и начать получать от этого пусть такое пока незначительное, но все же удовольствие? Навстречу мне попался один из находившихся тогда возле корабля шаа-сов, ну когда я сбежала от Интарро и искала на чем бы передвигаться дальше. Смешной, коричневый и мохнатый, он был гораздо ниже меня. Ему пришлось, высоко задирать голову, как самой раньше, чтобы смотреть мне в глаза. Коротко кивнув головой, он остановился и обратился ко мне с вопросом.

   - Уважаемая Санресса, могу ли я вам чем-нибудь помочь, чтобы сделать ваше пребывание с нами более приятным?

   Я наклонила голову, с интересом разглядывая его, но через мгновение ответила честно.

   - Конечно, уважаемый шаа-с. Я надеюсь, мое питание входит в стоимость билета? Потому что я весьма проголодалась. Молодой организм требует пищи.

   И постаралась очень мило улыбнуться. Судя по тому, как округлились его глаза-бусинки, моя улыбка оставила у него неизгладимое впечатление, поэтому, наверное, он так нервно оглянулся назад в поисках подкрепления и судорожно сглотнув, сделал шаг назад, как бы пропуская меня вперед со словами.

   - Не соблаговолите ли, уважаемая Санресса, проследовать вместе со мной в гостевую для того чтобы вам могли предложить обед.

   Я не стала больше улыбаться и на будущее сделала пометку, что это зрелище можно будет использовать как акт устрашения и молча проследовала рядом с шаа-сом в столовую. Когда мы вошли в большую комнату, где за большим столом сидели трое шаа-сов, один из которых, судя по его поведению возле корабля, был капитаном или владельцем судна, все встали кивком приветствуя меня. Я так же поздоровалась с ними, после чего меня пригласили за отдельный столик, стоящий чуть в стороне. Его стремительно накрыли несколькими видами блюд, и я с облегчением заметила, что большинство из них мне знакомы и любимы. Наевшись до отвала, причем количество съеденного здорово удивило не только меня, но и моих спутников, подумала, что теперь, при оплате билета, за кормежку они будут требовать отдельную плату, затем расслабленно откинулась назад и начала медленный осмотр гостевой. Для меня в нынешней ипостаси все предметы мебели теперь казались мелковатыми, но вот гравюры и холсты из ультра прочного материала приуса очень сильно привлекли мое внимание как художника. Встав, прошлась вдоль стены, осматривая каждое произведение. Повернувшись к внимательно следящим за мной шаа-сам, прошипела.

   - Великолепная работа. Чувствуется талант и глубина вложенной в работу души!

   Все сидящие за столом шаа-сы застыли с разинутыми ртами, а потом капитан наклонил низко голову и, посидев так пару мгновений, снова взглянул на меня. Теперь его глаза блестели влагой и восторгом.

   - Благодарю, Санресса, за столь высокую оценку моей работы. Не знал, что верховные Санроса разбираются в живописи, и поэтому ваше мнение еще более ценно для меня.

   Я удивленно посмотрела на него, а в душе у меня поселился маленький холодный комочек. Мало того, что чуть не сдала себя, практически ничего не зная о тех существах, к коим теперь отношусь, так еще и выясняется, что Санрос, где я могла бы стать свободной, оказался миром, лишенным красок. А ведь для меня цвета и окружающая красота воспринимаются через холст, на котором их можно запечатлеть или выразить, так как вижу или чувствую. Я уже и так болеть начинаю, потому, что давно не рисовала. Уже целых три месяца как я словно слепая. Наверное так смотрела на его картины, что шаа-с меня понял без слов и, поклонившись, вышел из каюты. Также кивнув остальным, направилась к себе, пытаясь успокоиться и прервать страдания плачущей души, лишенной такой радости.