Война Судного дня, неюбилейный очерк - Дов Конторер

На Синае тем временем сохранялось относительное затишье: египетские дивизии пытались то там, то здесь улучшить свои позиции на плацдармах, дивизионная группа "Намер" атаковала египтян, осаждавших опорный пункт "Будапешт", а на юге, в Мерхав-Шломо, десантники 35-й бригады и бойцы батальона рейдовой разведки "Шакед" производили зачистку местности от высадившихся там египетских коммандос. 13 октября артиллерийский полк дивизии Шарона понес тяжелые потери в результате атаки истребителей-бомбардировщиков "Хантер", сбросивших свои бомбы на принадлежавший полку запас 175-мм снарядов. В тот же день генерал-майор Авраам Мандлер, совершавший обзор передовых египетских позиций, был убит противотанковой ракетой "Малютка", поразившей его бронетранспортер. На посту комдива-252 Мандлера сменил Кальман Маген, уступивший пост командира дивизионной группы "Намер" бригадному генералу Сасону Ицхаки. Почти одновременно с этим сдался в плен гарнизон форта "Мезах", самого южного из находившихся у Суэцкого канала опорных пунктов линии Бар-Лева.

"Мезах" держался в окружении целую неделю, отражая одну за другой египетские атаки. На четвертый день войны, когда потерпела неудачу очередная попытка вызволить его гарнизон, израильское командование дало окруженному форту разрешение сдаться. Этим разрешением воспользовались не сразу. В ходе последнего сеанса радиосвязи гарнизону было передано следующее сообщение: "Если в ближайшие дни вы появитесь на телеэкране, мы очень, очень хотим увидеть вас держащими головы прямо". Защитники "Мезаха" вышли к противнику, неся своих раненых, тела своих погибших товарищей и свиток Торы.

Затишью на Синае пришел конец 14 октября, когда Египет предпринял попытку нового наступления по всему фронту.

Когда 9 октября 1973 года израильский кабинет решил отказаться от дальнейших атак на Синае и сосредоточить военное давление на Сирии, чтобы побудить ее руководство к скорейшему выходу из войны, им был также запущен механизм сирийского давления на Египет, поведение которого все более явным образом указывало на то, что Садат обманул Асада на стадии обсуждения общих планов войны с Израилем. За исключением единственной безуспешной попытки продвинуться к нефтепромыслам Абу-Рудеса, предпринятой 10 октября частями 6-й египетской механизированной дивизии, египтяне не вели на Синае активных наступательных действий.

К концу первой недели войны сирийские войска, потерявшие свыше тысячи танков, уже были отброшены к Дамаску, и от полного краха Сирию спасали арабские экспедиционные силы, а египтяне тем временем закреплялись в узкой полосе на восточном берегу Суэцкого канала (ее ширина нигде не превышала 12 км) и не выказывали никакого желания продвигаться вперед. Это, естественно, позволяло Израилю использовать почти всю свою авиацию на Северном фронте: уничтожив сирийскую ПВО, она наносила ракетно-бомбовые удары по объектам военной, топливной и энергетической инфраструктуры в глубоком сирийском тылу. Израиль давил на Сирию, Египет не давил на Израиль, и такое положение вещей бесило Хафеза Асада.

Всех подробностей переговоров, которые он вел в те дни с Анваром Садатом, мы до сих пор не знаем, но очевидно одно: сирийский лидер требовал от Египта наступательных действий, способных, как он полагал, ослабить израильское давление на Сирию. В конце концов Асад добился своего: Садат, понукаемый Дамаском, с одной стороны, и, с другой стороны, обнадеженный теми успехами, которых египтяне добились в первые дни войны, санкционировал наступление египетских войск вглубь Синайского полуострова. Данное решение было принято им вопреки рекомендациям Кремля, который на этой стадии уже намекал арабам на целесообразность скорейшего окончания войны. Равным образом Садат отклонил предложение, переданное ему в ночь с 12 на 13 октября Филиппом Адамсом, британским послом в Каире. Предложение Адамса, предусматривавшее прекращение огня на существующих линиях дислокации войск, было сделано с ведома США и СССР и с согласия Израиля. Таким образом Садат упустил возможность закончить войну в наилучшей для себя ситуации, сохранив свою армию и не допустив израильской наступательной операции на западном берегу Суэцкого канала.

Наступление вглубь Синая означало отход от весьма успешного плана войны, разработанного египетским Генштабом. Оно, в частности, требовало переброски на восточный берег канала дополнительных египетских сил из второго оперативного эшелона. Но чем больше сил перебрасывалось Египтом на восточный берег, тем меньше их оставалось на западном, а это, в свою очередь, повышало шансы израильской контрнаступательной операции, включающей форсирование Суэцкого канала. Возможность проведения такой операции взвешивалась военным кабинетом Голды Меир с самого начала войны, но при этом всякий раз неизбежно вставал вопрос: что смогут сделать на западном берегу одна-две израильские дивизии? Не окажутся ли они там в западне, столкнувшись с превосходящими силами противника? Не станет ли их высадка там авантюрой, которая не принесет решающего успеха за каналом и при этом лишит Израиль мобильных резервов на Синае?

Несмотря на эти сомнения, израильское командование решило форсировать канал. Решение было принято в тот момент, когда наступление 36-й и 210-й дивизий ЦАХАЛа на Дамаск исчерпало свои возможности из-за появления в южной Сирии крупных экспедиционных сил и, в первую очередь, иракских танковых дивизий. Теперь, когда Рефаэль Эйтан и Дан Ланер уже только удерживали занятую ими территорию за предвоенной линией прекращения огня, боевые усилия израильской авиации можно было перенести на Египет. И так случилось, что решение Садата начать наступление на Синае практически совпало по времени с израильским решением произвести высадку соединений ЦАХАЛа на западном берегу канала.

Во второй половине дня 12 октября членами военного кабинета Голды Меир, собравшимися для обсуждения последних деталей предстоящей десантной операции, было получено сообщение о том, что египетские бронемеханизированные части, остававшиеся до этого времени на западном берегу канала, получили приказ перейти на восточный берег. Смысл происходящего был очевиден. Кабинет прервал обсуждение израильской наступательной операции и Хаим Бар-Лев вылетел на командный пункт Южного фронта с целью подготовки вверенных ему сил к отражению египетского удара. Параллельно с этим Генштаб перебросил на Синай дополнительные пехотные части и противотанковое оружие, а командующий округом Мерхав-Шломо Йешаягу Гавиш получил приказ выдвинуть часть своих сил в Рас-Судар, где они должны были стать заслоном от новой египетской атаки, если таковая будет направлена на юг, по восточному берегу Суэцкого залива.

От намерения форсировать Суэцкий канал израильское командование не отказалось, и в этих условиях переброска дополнительных египетских сил с западного на восточный берег канала парадоксальным образом становилась подарком Израилю. Однако, чтобы воспользоваться этим подарком, нужно было сначала разбить египтян на Синае. Пусть не сбросить с плацдармов, но хотя бы лишить их всякой способности наступать вглубь израильской территории.

В действительности 13 октября египетским командованием было переброшено на Синай значительно меньше войск, чем представлялось в то время израильскому командованию: это были всего две свежие танковые бригады, 1-я (из 21-й дивизии) и 3-я (из 4-й дивизии), а также некоторое число мобильных ЗРК, с помощью которых египтяне рассчитывыли расширить зону эффективной защиты своих наступающих войск от израильской авиации. Позже стало понятно, что задуманное Садатом наступление, в целях которого производилась эта переброска, было всего лишь способом засвидетельствовать египетское усердие в глазах Асада. Оно также производилось в расчете на то, чтобы причинить ЦАХАЛу как можно больше потерь и, при благоприятном для египтян развитии событий, расширить плацдармы обеих египетских армий на восточном берегу канала, но серьезных стратегических целей — таких, как глубокий прорыв израильской обороны и закрепление на линии перевалов — это наступление, скорее всего, не преследовало. Во всяком случае, такая оценка событий 14 октября возобладала со временем в израильских военно-исторических исследованиях, основанных как на изучении конкретных действий противника, так и на анализе разноречивой египетской мемуарной литературы.

Некоторыми из египетских авторов, занимавших в 1973 году высокие военные посты, период с 9 по 14 октября определялся впоследствии как оперативная пауза, взятая египетским командованием для того, чтобы перебросить на восточный берег канала часть своих ЗРК, расширить с их помощью зону зенитного прикрытия, перегруппировать свои силы и подготовиться к решающему наступлению вглубь Синая. На сегодняшний день большинство исследователей считает, что тезис об оперативной паузе был введен в оборот уже после войны, чтобы оправдать пассивность египтян в глазах Сирии, тогда как в действительности Египет вообще не планировал наступление с плацдармов, захваченных им в начале войны, и предпринял такое наступление 14 октября исключительно под давлением Асада, ввиду бедственного положения сирийских войск.