Золотая мафия - Моисеев Василий Васильевич

Насчет новой встречи с сыщиками Аким Павлович очень сильно сомневался.

Начальник отдела кадров Галина Сергеевна посетителей, в отличие от строгого руководителя предприятия, встретила приветливо. Хотя и безо всякой радости. Какая может быть радость в такой горестный день. На вид Галине Сергеевне было лет сорок, может, немного больше. Круглое лицо, большие глаза, обрамленные густыми ресницами, полные губы, готовые в любой момент одарить улыбкой, добротная фигура. Не сказать, чтобы кадровичка была полная, скорее, ее полнота подходила под критерий изящная. В меру упитанная. Если верить людям знающим и бывалым, такие женщины отличаются безобидным и сговорчивым нравом. После холодного директорского приема сговорчивость кадровички была бы кстати.

К приходу сыщиков личное дело плавильщика уже лежало на столе. Обыкновенная картонная папка с номером, с фамилией и инициалами на обложке, и с десятком машинописных листков внутри. Заявление о приеме на работу, небольшие фотографии для документов, копии приказов, отобразившие и зафиксировавшие трудовую биографию плавильщика, записи о поощрениях, о присвоении звания «Передовик производства», о награждении почетными грамотами и премиями. Почти герой труда.

— Хороший был работник, — вздохнула Галина Сергеевна, подтверждая беспристрастные записи, — сами видите, одни поощрения, ни одного нарушения. На таких, как Дзюба, завод держится. Царство ему небесное.

Еще в папке находилась копия аттестата о среднем образовании, справка о семейном положении. Плавильщик Дзюба не всегда прозябал в холостяках и в течение нескольких лет имел возможность порадоваться семейной жизни. Недолго, правда. Судя по биографическим данным, в законном браке Семен Семеныч пребывал менее пяти лет. В 1975 году женился, в 1979-м развелся. Во второй раз испытывать судьбу почему-то не стал, и следующие четверть века прожил в одиночестве. Или семейная жизнь не понравилась, или рожден был слишком свободным.

— Если нужны копии, мигом сделаем, — сказала Галина Сергеевна, — ксерокс в соседней комнате, в бухгалтерии.

Похоже, она не хотела, чтобы пребывание нежданных визитеров затянулось. Пока сыщики изучат все бумаги в личном деле плавильщика, пока зададут свои вопросы, пока вникнут в ответы, пока все запишут, пройдет целый день. А провести рабочий день в обществе сыщиков вряд ли веселая перспектива. Но насчет ксерокса она права, документы обязательно понадобятся.

— А дети у него были?

Галина Сергеевна посмотрела на детектива с удивлением. В хранимой ею папке никаких свидетельств и документов о потомстве Дзюбы не имелось, значит, детей не было.

— Нет, — заметила кадровичка, и это прозвучало то ли с сожалением, что хороший работник Дзюба не оставил после себя продолжателей славной династии плавильщиков, то ли с облегчением, что некому будет горевать, — детей у него не было.

— А жена?

Детектив продолжал удивлять. Галина Сергеевна даже улыбнулась. И терпеливо пояснила:

— Жена была, как же. Она и сейчас есть, в Рязани живет. Бабушка уже. Семеныч сам об этом рассказывал. Открытый мужик был, душевный, не чета некоторым. Всегда, когда в кадры заходил, то шоколадку принесет, то цветы. Посидит, что-нибудь расскажет, о чем-нибудь спросит, поговорит. И собеседник был интересный, все складно у него получалось, все связно, интересно.

Кажется, Галина Сергеевна готова была расчувствоваться. Оказывается, полные женщины в дополнение ко всему еще и сентиментальны. Надо запомнить. Вадим повернулся к Черенкову, хранившему важное молчание, и поделился неожиданным открытием:

— Я никогда не думал, Алексей, что женщины бывают такие недальновидные. А ты?

Алексей насчет женской недальновидности согласился сразу, хотя и не понял, о чем детектив думал, и вообще о чем идет речь. Стараясь не обидеть кадровичку, подытожил:

— Женщины есть женщины.

Кажется, прозвучало не обидно, даже вроде с уважением. Галина Сергеевна все же не поверила и недоверчиво переспросила:

— В чем же мы недальновидны?

Она тоже не догадывалась о намеке детектива. Наверное, он немного переусердствовал.

— В том, что такого мужика оставили бобылем, — упрекнул Вадим, — хорошая работа, приличная зарплата, квартира, не пьяница… Золото, а не мужик. И ни одна женщина не положила на него глаз. Не приметила. Разве не странно?

Черенков мысленно поднял большой палец. Теперь он понял истинную задумку детектива. Молодец, все помнит. А вот Черенков о запланированном знакомстве с технологом позабыл. Надо исправляться.

— Ничего странного, — возразил Алексей, неожиданно встав на сторону Галины Сергеевны, — ты вот тоже положительный парень, не пьешь, не куришь, с квартирой, с работой, а без жены. А кто виноват, как не ты сам? При чем тут женщины?

И незаметно подмигнул детективу. Галина Сергеевна, немало удивленная, тоже смотрела на Ковалева. Кажется, она не допускала мысли, что милиционеры могут характеризоваться положительно. Даже в глазах друг друга. Или, может, не ожидала, что молодой привлекательный подполковник ходит в холостяках. Кадровичка разглядывала потенциального жениха целую вечность, словно впервые увидела. Если бы не обручальное кольцо на правой руке, можно было подумать, что себе она отводит роль невесты.

— Галина Сергеевна, у вас на заводе нет одиноких красавиц? — вполне серьезно полюбопытствовал Алексей и подсказал: — Год назад, помнится, были. Я и то тогда обратил внимание на одну. Лицом видная, ростом высокая, фигуристая, стройная, взглядом добрая, улыбкой приветливая… Прямо красавица писаная.

На этот раз Галина Сергеевна поверила каждому слову сыщика. Женщина хорошим словам всегда поверит. Недаром женщины любят ушами.

— У нас все красавицы, — кадровичка сказала об этом с гордостью за своих тружениц, с лукавостью в глазах, — есть и незамужние. А что, можно и познакомить, если ваш товарищ человек достойный и если у него серьезные намерения. Заодно на свадьбе погуляем, не всегда же печалиться. Как ту красавицу зовут?

Красавицу звали Олесей. Черенков это хорошо помнил, но признаваться не стал и наморщил лоб. Знакомство должно выглядеть абсолютно случайным и ни в коем случае не походить на заранее спланированную акцию. Заводские красавицы их растерзают, если поймут истинную цель знакомства. Женщины в гневе страшны и непредсказуемы. К сожалению, имени красавицы Алексей «не припомнил».

— Не помню, — признался он, осознавая свою вину. Из-за его дырявой памяти срывается жизненно важное событие, на глазах, можно сказать, рушится судьба друга. И Олесина тоже. Ведь какой бы красавицей она ни была, каким бы вниманием мужчин не пользовалась, а все равно думает о ком-то одном, о том единственном и ненаглядном, способном стать опорой на всю жизнь. О самом лучшем мужчине на свете. Такие мысли витают в голове у каждой женщины.

— А кем работает?

Похоже, Галина Сергеевна всерьез входила в роль свахи. Видимо, потенциальный жених ей приглянулся. Значит, приглянется и невесте. В крайнем случае, сведут молодых в приказном порядке.

Алексей снова наморщил лоб. Пожалуй, профессию невесты можно припомнить. Какой же он на хрен убоповец, если вообще ничего не помнит.

— Кажется, технологом.

Галина Сергеевна дородно проплыла между вращающимися креслами к зашторенному шкафу, где хранились личные дела всех сотрудников — святая святых завода. Достала еще одну папку, такую же картонную и такую же тонкую. И тоже с маленькими фотографиями. Зачем они вообще нужны в папках? Можно подумать, без них личное дело будет неполным. Наверное, для пропусков. На режимных объектах пропуска часто меняют, не то что на какой-нибудь чулочно-носочной фабрике. Галина Сергеевна взяла одну из фоток, протянула Черенкову:

— Она?

Да, это была она, та самая Олеся. Красавица-технолог, приглянувшаяся Черенкову. Алексей узнал девушку сразу, но признаваться повременил, и лишь когда посмотрел на фото внимательно, под разными углами, радостно подтвердил: