Семь бесов в бочке меда - Дарья Урбанская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Мать честна́я! Если тебе кажется, что это склеп… – Антон присвистнул, вертя головой, – то тебе не кажется. А они серьезно подошли к вопросу, я смотрю. Только вместо горгульи, как полагается, какая-то уродливая Годзилла!
– Надеюсь, в гробах муляжи? – Ира демонстративно усмехнулась, но Липа видела, как она нервно сжала руку Антона. – Настоящих мертвяков они ведь не имеют права тут держать. Правда же?
Ее последний вопрос прозвучал неожиданно громко и визгливо. Звук разнесся по крипте, отразился от каменных стен и зловещим шорохом затих вдали. Внезапно от черепахи в ответ повеяло стылым холодом. Липа в ужасе уставилась на монумент, чувствуя, как по спине разбегаются мурашки. А затем в ближайшем гробу что-то громыхнуло. Липа с испуга вжалась в Ирину, та навалилась на Антона. Крышка саркофага вздрогнула, будто снизу кто-то силился ее поднять. В следующий миг раздался скрежет невидимых когтей, и замогильный голос взвыл:
– Откройте, твари проклятые! Выпустите! Убью!
Этап II. Черепаха
Лучше идти к цели со скоростью черепахи, чем со скоростью света придумывать оправдания, почему ты стоишь на месте.
Бодо Шефер
Дети подземелья
Троица медленно попятилась. Липа, ощутив лопатками гладкую поверхность двери, уперлась ногами в пол и толкнула, но створка не поддалась. Антон тоже навалился всем телом, но и это не помогло.
– Давайте втроем. Зай?..
Но Ирина будто не слышала. Она жалась к стене, не в силах отвести взгляда от ужасающего саркофага, и даже не заметила, что угодила волосами в паутину.
Неведомое в гробу ругнулось еще раз россыпью изощренных проклятий, стукнуло в крышку и затихло.
– Ма-а-ать… – протянул шепотом Антон. – Я чуть кирпичей не наложил.
– М-может, это актер? – едва слышно предположила Липа. – Бывают же квесты с маньяками, которые с бензопилой за людьми бегают или шокерами бьют.
– Даже знать не хочу! Валим отсюда, пока оно затихло. Кажется, вон там виднеется второй выход.
Липа проследила взглядом в направлении, куда он указывал, и увидела затемненную нишу в противоположной стене.
В напряженном молчании они двинулись вдоль ряда саркофагов. Ирина буквально висела на Антоне, едва переставляя ватные ноги. Но при этом она все же умудрялась не цокать шпильками. Казалось, что от малейшего звука с любого из гробов может слететь крышка и…
Что «и» – Липа не знала и выяснять не собиралась.
Позади раздался неясный шорох, заставляя кожу покрыться холодными мурашками. Нервно сглотнув, Липа притормозила и медленно обернулась. Тусклое освещение падало бликами на каменный панцирь черепахи и отполированные крышки саркофагов. В крипте снова царило стылое безмолвие, нарушаемое лишь легкой поступью шагов Ирины и Антона. Однако изморозь, холодившая кожу, не унималась, напряжение разносилось по венам, сердце отстукивало учащенный ритм.
Кое-как сбросив навалившееся оцепенение, она развернулась, собираясь догнать друзей, но вдруг на периферии зрения уловила движение у стены за одним из гробов. Оглянулась и вновь застыла, охваченная ледяным ужасом.
Человек. Черная ткань подола длинного балахона, надетого на незнакомце, дрогнула, словно гонимая сквозняком, и пошла волной. Скользнув взглядом выше, Липа различила два светлых шнурка, свисающих с пояса. Лицо неизвестного утопало в чернильной тьме под капюшоном монашеской рясы. Рваный вдох сорвался с губ Липы, и в тот же миг черный балахон опал на пол, будто был надет на воздух, который внезапно развеялся в пространстве.
Внутри Липы словно разжалась туго скрученная пружина, заставив ринуться вперед со всех ног, обгоняя остальных. Влетев в нишу, она врезалась в глухую стену, зато влево и вправо тянулись коридоры и пропадали в беспросветном мраке. Не задумываясь, она наугад забежала в правое ответвление. Сердце так грохотало в груди, что, казалось, заглушало топот.
«Скорее бы выход, скорее бы выход…»
Темнота давила, душила, цеплялась за юбку корявыми холодными пальцами.
Через несколько метров коридор вильнул в сторону, а Липа будто на невидимую стену наткнулась, едва не упав. Волна страха прокатилась по всему телу, подступила к горлу удушливым комом.
Во мрачном коридоре кто-то был.
Тень… Едва уловимое движение воздуха…
Заполошное биение сердца стало невыносимо громким. В ушах стучало.
Темный силуэт колыхнулся и пошел на Липу. Она испуганно попятилась. На задворках сознания трепыхалось понимание, что Антона с Ирой позади нет.
Потеряв ориентиры, Липа уперлась спиной в стену, ощущая ее шершавую прохладу через ткань блузки.
– Эй. – Силуэт из мрака неумолимо надвигался.
– М-мамочки, – обмирая, прошелестела Липа и зажмурилась.
– Держись, моя девочка, – вдруг окутал ее до боли родной голос. Мягко, ласково, словно лучи света пронзили сомкнувшуюся тьму. – Ты сильная, я знаю, ты справишься…
– Мама… – едва слышно позвала Липа и интуитивно протянула вперед руку. Ладонь ощутила ответное тепло, разгоняющее страхи, наполняющее смутной уверенностью. Собственный голос будто окреп, обрел силу, и она воскликнула: – Мамочка!
– Вообще-то, Виктор.
Липа распахнула глаза. Вокруг все так же царил мрак. Но перед ней действительно стоял мужчина. В темноте черты его лица теряли четкость. Но он был настоящим, живым, теплым. Липа с удивлением обнаружила, что сжимает его ладонь двумя руками.
– Ой, – смутилась она, но не отпустила. Казалось, стоит ей это сделать, как стылая крипта затянет ее, поглотит. И всё. Тлен.
– Тоже квест проходишь? – спросил мужчина.
«Тоже?.. Значит, и он…»
Липа облегченно выдохнула.
– Да, я тут… мы… застряли. – Липа постепенно успокаивалась, но фразы всё равно выходили рваными. – Конюшни сначала. И конюх пропал. Мы в люк спустились. А потом вот гроб, а в нем орет кто-то…
– Тимур.
– Что?
«Вроде говорил, что он Виктор. Послышалось?»
Мужчина потянул ее за руку, направляясь вглубь темного коридора. Внутри шевельнулось плохое предчувствие:
– Куда мы идем? – Она нервно оглянулась и попыталась выдернуть руку, но новый знакомый не отпустил. – Там, позади, мои друзья…
– Надо вытащить Тимура. Я нашел лом, но не могу понять, как его отстегнуть от стены. Поможешь мне?
– Эм-м, – растерялась Липа. – Да. Конечно, помогу. Достать лом, помочь Тимуру… А кто это?
– Мой друг. Извини, надо было сразу все нормально объяснить. Просто меня эта ситуация выбила из колеи, и я параллельно обдумываю, какие иски составлю против «Колеса Фортуны». Я юрист. А ты?
– А я Липа.
– В смысле?
К подобным вопросам она давно привыкла.
– Имя такое, спасибо папе. Олимпиада на самом
