Мастер дверей - Марина Дробкова

– Подождем? – вполголоса спросила Натка, повернувшись к Сергею.

– Ага, – также тихо ответил он.

А потом осторожно притянул ее к себе – и поцеловал.

Глава пятая

Темный навес

Битва на косогоре

Аня

Поблизости плескалось море – я чувствовала его соленый запах.

– Но нам же не к морю?

– Нет. Нам нужно наверх, к горам, на плато, идемте!

Ника двинулась вперед, но я почти не слышала ее шагов.

– Давай ты будешь что-нибудь говорить, а? – взмолилась я. – А то мы потеряемся.

– Ну, если мой треп вам еще не надоел, – беззаботно отозвалась Ника, – то я никогда не против. Нам только до лестницы добраться, а там фонарики.

Я понятия не имела, где мы идем. Под ногами попадались твердые камни, видно было еле-еле, от этого я чувствовала себя неуютно. Ника что-то трещала по поводу того, как красиво здесь днем – море, долина, склоны… Но я этого не видела, и мне было все равно. Темнота становилась все гуще и гуще.

«Ищи меня в темноте», – вспомнилось внезапно. Сергей очень далеко и не услышит. Я так давно не видела его и ничего о нем не знаю. Я обещала помочь ему и до сих пор не выяснила как. А хуже всего то… Хуже всего то, что сейчас мне хотелось бы увидеть вовсе не его.

– Осторожней, тут перила! – предупредила Ника.

Поздно. Я уже ткнулась в них лбом. К счастью, несильно.

– Что ж ты раньше не сказала, – пробормотала я, потирая ушибленное место.

– Извини, не подумала! Поднимайтесь осторожно. Лестница прочная, но крутая. Аня, давай вперед.

– Может, лучше ты первая? – вмешался Руби.

– Не, я утопа́юсь, вы что. Я ж не ходилка. Я – леталка. Буду поблизости, не бойтесь.

– Ты же говорила: здесь будет освещение, – заметил Руби.

– Наверное, его не зажгли, – беспечно ответила Ника. – Зажигают, только когда нужно.

– Нет, я в темноте не полезу! – воскликнула я. – Страшно!

– Ну вы техно или нет? – фыркнула Ника. – Если вам нужно освещение, сделайте что-нибудь. Лично мне его не надо.

– Включись! – услышала я голос Руби, прежде чем успела что-либо сообразить.

В тот же миг прямо перед нами высветилась узкая дорожка, резко уходящая вверх. Это и была лестница – в самом деле очень-очень крутая.

– Ты тоже умеешь со светом, братик, ты – видящий?

– Я не знаю, что это, – пожал плечами Руби. – Со светом или нет, мне все равно. Я умею разговаривать с техникой, и она подчиняется.

– Ой-ой-ой! – насмешливо протянула Ника. – Какие мы великие.

Даже при свете фонарей было видно, как покраснел Руби.

– Л-ладно, – поспешила вмешаться я, чтоб не смущать его. – Полезли уже. Руби, давай ты вперед, я боюсь.

– Хорошо, – без возражений согласился братец и затопал по металлическим ступеням.

Ника вновь стала орланом и унеслась вверх. А я начала осторожно подниматься вслед за Руби.

Он говорит, что не «видящий», а… какой-то другой. Сергей рассказывал, что техно могут отдавать команды искинам, но лампочки же не искин! Вон, обычные провода с двух сторон протянуты. Сергей бы, наверное, знал, как это происходит. Он очень умный. Все умеет. А Арт, он… «Просто Арт», как сказала Елка.

Холодные перила, свет фонарей, крутые ступени. Чем выше мы поднимались, тем сильнее становился ветер.

– Ты там как? – Руби оглянулся через плечо. – Сдувает? Держись крепче, ладно?

Я улыбнулась и кивнула. Надо же… Братец проникся, похоже. Заботится вот. Наверное, подкрутил себе какие-то винтики. Так однажды сказал дядя Коля, а комиссар услышал и рассердился. Ему не понравилось про винтики. А еще иногда говорят «подкрутить шарики»…

При мысли о шариках представились теннисные, а следом – бомбы-вонючки. И тут же я опять вспомнила Арта. Как он стоял на пирсе, а вокруг него полыхало красным и желтым. И почему так интересно… Случайность? Как мне хочется к нему! К просто Арту, у которого слишком быстро меняется настроение. С которым бывает так сложно. Ну вот зачем, зачем я уехала с Центрального!

Лестница все тянулась. Я вздохнула. Вот уже и брата нашла, и вроде он становится «нормальным». А я зачем-то думаю об Арте.

И не могу не думать.

Сверху примчалась Ника-орлан, начала над нами кружить.

– По-моему, она пытается что-то сказать. Ты понимаешь орланов, Руби?

– Нет. Орланов – не могу, – признался братец. – Я, к сожалению, не искин. О, я вижу, где кончается лестница. Осталось не так уж долго, держись, сестра!

Ого! Прогрессирует. Скоро запомнит, как меня зовут.

Мы находились уже на большой высоте, ветер здесь казался до того злым, что пытался, похоже, выдуть мне мозг через уши. Приостановившись и отпустив одной рукой перила, я кое-как натянула капюшон. Ну вот, другое дело! Еще немного вверх, а потом еще немного, и вот уже Руби влез на неведомое плато. А вслед за ним и я. Ветер, гулявший здесь, был просто ошалевшим. Мой капюшон сорвало с головы, и он хлопал позади, словно флаг.

– Там кнопка есть, застегни, – посоветовал Руби.

Я воспользовалась советом. Брат тоже накинул капюшон и стал похож на пингвина. Видимо, я выглядела так же.

Вдалеке, ближе к еле угадывающимся вершинам, маячило что-то светящееся. Было непонятно: двигается оно или стоит.

– И где тут кто-нибудь живой? – Я перекрикивала завывания ветра.

– Да вот же! – показал Руби.

Даже после этого я не сразу заметила в паре шагов прилепившийся к горе домик. Он напоминал полукруглую палатку, только очень большую. Внутри горела лампочка. Окна были хоть и широкие, но не слишком прозрачные – свет еле-еле проникал наружу, поэтому очертания дома едва виднелись.

– Пойдем туда? – громко спросила я.

– Ой, а этого я еще не видывала! – воскликнула внезапно появившаяся Ника. И когда она успела выйти из трансформации? Белый комбинезон чуть светился. – Это свет от фонариков отражается. Так специально! Пока летала – «зарядилась», – пояснила она.

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

1

Манар (араб.) – сигнал, маяк, светящийся. В мире Спящего архипелага так называются волшебные шары. (Примеч. автора.)

2

Майолика – разновидность керамики, изготавливаемой из обожженной глины с использованием расписной глазури. (Примеч. автора.)