Доченька. Там, на неведомых дорожках (СИ) - Шторм Наташа

─ Пусть катится к себе в Америку. ─ Подруга шмыгнула носом. ─ Туда ему и дорога!

Я сел рядом и обнял девушку за плечи.

─ Не плачь. Теперь у тебя есть я. Не обещаю, что вместе мы сделаем мир лучше, но повоюем, это точно!

Я держал под мышкой злополучную папку, размышляя над тем, как побыстрее доставить её в прокуратуру. Нужно выбраться отсюда и попасть в Москву. Пусть там разбираются. Во всяком случае, замять скандал со столичными представителями власти будет сложнее.

Мы шли по совершенно тёмной улице, ориентируясь по звёздам.

Машка кашлянула.

─ Слышь, Лёш, а это правда?

Я напрягся.

─ Что?

Девушка взяла меня за руку и потянула дальше.

─ Ну… то, что ты делал это? Я всё слышала. Слышала, о чём ты с Филом говорил.

Я чуть не завыл с досады. Впрочем, врать и выворачиваться смысла не было.

─ Не знаю, как это получилось, но, правда.

Машка хихикнула.

─ А почему?

Вот что я мог сказать?

─ Я… ты… твоя… Уф! Давай не будем. Нужно просто всё забыть и жить дальше.

Моя боевая подруга даже не думала сдаваться.

─ Нет. Ты расскажи. Я хочу знать.

Промокнув с лица пот, я решился.

─ Я не помню, чтобы когда-либо испытывал такое возбуждение. Мой гм… дружок просто разрывался. Нужно было как-то снять напряжение. Понимаешь?

Машка распахнула калитку, поднялась по ступенькам и открыла дверь.

─ Заходи. Переночуешь у меня.

Я осмотрелся по сторонам.

─ Может, в сарае или на сеновале? Если твой папаша обнаружит меня с тобой под одной крышей ночью, закапает в огороде.

Девушка рассмеялась. Боже! Какой у неё был смех, звонкий, хрустальный, как колокольчик.

─ А мы его не впустим. Ну же!

Я бы предпочёл ночевать на сеновале, подальше от шкодной «виагры» в юбке. Но, представив сеновал, тут же почувствовал острую боль в паху. Когда же это закончится? Помочь мне мог холодный душ. Вот только есть ли он в хате?

Я вошёл в довольно просторную горницу. Русская печь делила комнату на две половины. Столовая и спальня. Машка тут же шмыгнула за печку переодеваться. Через минуту она вернулась в бесформенном махровом халате унисекс. Меня немного отпустило.

─ Чай будешь?

Последний час мне хотелось совершенно другого. Я бы с удовольствием стянул с девушки всё, до последнего лоскутка, и нагнул прямо тут, над кухонным столом. Я бы просунул под неё руки и поймал нежные розовые соски, сжал бы их лишь для того, чтобы услышать слабый стон. Этого оказалось бы вполне достаточно, чтобы я раздвинул дрожащие колени малышки и втиснулся в разгорячённое лоно мощным толчком. Наверное, мне хватило бы доли секунды, чтобы кончить, бурно и яростно, врезаясь глубже и сильнее, изливаясь и желая продолжения. А потом я довёл бы до оргазма её, пальцами, языком, не важно. Главное, чтобы девочка билась, визжала от восторга и, выкрикнув моё имя, обмякла и уснула.

─ Эй, чего замер? Чай, говорю, будешь?

Я вздрогнул и надавил на переносицу, чтобы спрятать свой подёрнутый поволокой взгляд.

─ Нет. Не буду. Где прилечь можно? Устал, как чёрт.

Машка махнула в сторону печи.

─ Лезь туда, а я на кровати переночую.

Видимо, моя подруга провела на печке ни одну ночь. Подушка впитала запах её волос и неповторимый аромат женщины, действующий на подсознание. Я закинул руки за голову и уставился в темноту. Не девчонка, а феромон ходячий. Сон не шёл. Все мысли крутились вокруг НЕЁ.

─ Лесик, ты спишь?

─ Сплю. ─ Наверное, в моём голосе послышались недовольные нотки, но недоволен я был исключительно собой, и злился исключительно на себя.

─ А ты это…

─ Что?

Машка запнулась.

─ Ты это… снял напряжение, там, в барском доме?

Кажется, я покраснел.

─ Спи, давай.

Тяжёлый вздох.

─ Я почему спрашиваю? Говорят, это вредно, ну… когда хотелось, а не получилось. Потом может и не получиться, и не захотеться. Как-то так.

Вот что ты будешь с ней делать? Только чуть подуспокоился, а она со своими вопросами.

─ За меня не волнуйся. У меня всё получится.

Девушка кашлянула.

─ А если нет?

Я расстроился и разозлился одновременно. Теперь «из-за» и «на» неё.

─ Твои предложения.

Шпана в юбке помолчала.

─ Ты можешь это сделать сейчас.

─ Тебя забыл спросить.

Машка щёлкнула выключателем, и по ту сторону печи вспыхнула настольная лампа.

─ Иди сюда. Я никогда не видела, как вы, мальчики, это делаете.

Мне показалось, что начались слуховые галлюцинации. Ну кому из нормальных девчонок придёт в голову интересоваться, как парни занимаются онанизмом? Да и кто из парней признается, что состоит в клубе «Умелые ручки»?

─ Так ты идёшь?

Я спустился с печи и заглянул за занавеску.

─ Маш? У тебя с головой всё в порядке?

Машка рассмеялась.

─ Нет. Я не девушка. Звезда. В школе была звездой, в газете, в городе. И тут, в Дубровино, я звезда. А у нас, у звёзд, всё, ни как у людей.

Присев на краешек кровати, я провёл рукой по стёганому одеялу, повторявшему изгибы девичьей фигуры.

─ Тогда лучше по нормальному. Ты этого хочешь?

В огромных цыганских глазах промелькнул испуг. Неужто, девочка?

─ Я не могу, Лесик, правда, не могу. А ты можешь. Я же вижу, тебе это нужно.

Она привстала и оказалась рядом, на расстоянии вздоха. Нежные пальчики прошлись по моим бёдрам и замерли, нащупав виновника позора.

─ Ого! Он тебе штаны порвёт.

Пришлось перехватить руку и отвести в сторону.

─ Если мы не закончим игрульки немедленно, потом будет поздно. Я не смогу остановиться.

В чёрных глазах заплясали озорные чёртики.

─ А ты не останавливайся. Сделай это при мне.

Я представил, как выставляю своего дружка на обозрение настырной особе и почувствовал новый прилив возбуждения.

─ Ладно. ─ Расстегнув молнию, ослабил боль в паху. ─ Ляг на спину и ножки раздвинь. Я тоже хочу видеть тебя.

Машка хихикнула и опрокинулась на спину, широко разведя колени. Подойдя ближе, я дёрнул за пояс бесформенного халата, стянул его с девушки, и тут моё сердце остановилось. Идеальная фигура, длинные ноги и шикарный бюст пятого размера. Как я раньше не заметил такого сокровища? Склонившись ниже, поймал в рот нежно-розовый сосок и немого прикусил. Облизывая, втягивая в себя и выпуская на свободу, даже не заметил, как остался совершенно голым. Поглаживая вторую грудь рукой, я упёрся горячей головкой во влажное лоно, чувствуя, что и Машка возбудилась. Кровь пульсировала в висках. Я уже решился погрузиться в мягкую плоть, разорвать все преграды и наполнить подругу своим семенем до краёв, когда девушка заёрзала.

─ Нет, не надо. Я потом всё объясню. Сделай так, как договорились.

Я завыл. Дурдом какой-то! Я ни с кем ни о чём не договаривался. Подскочив, хотел уйти, но боль в паху мешала сделать хотя бы шаг.

Я сжал в ладонях каменный член и принялся остервенело водить по нему рукой, надеясь, что из него вот-вот выльется лава беловатой вязкой жидкости, и мне станет легче. Но нет. Что-то мешало кончить.

─ Ласкай себя. Я хочу это видеть. ─ Мой голос, низкий, хриплый разрезал звенящую тишину.

Машка не спорила. Она провела руками по обнажённому телу и тут же спустилась к лобку. Тонкая полоска кудряшек скрывала самые сокровенные тайны. Я зачарованно наблюдал, как девушка развела складочки и дотронулась до крошечной горошины. Гибкое тело выгнулось, задрожало и почти сразу обмякло. Издав гортанное рычание я смог-таки завершить процесс и упал рядом с подругой, тяжело дыша.

Что это было? Нечто неправильное, неестественное, как в плохом порно. По моим представлениям, если мужчина и женщина хотели секса, что им мешало заниматься тем самым сексом друг с другом? Но Машке что-то мешало. Я был совершенно опустошён, чтобы думать о причинах. Нет, не сегодня. Завтра во всём разберусь.

Глава 18

Я проснулась рано, с первыми петухами, но встать так и не смогла. Во-первых, рука и нога Елисея Мамонтова, друга моего детства, вдавили меня в сетку доисторической кровати. А, во-вторых, было так стыдно, что я боялась открыть глаза и встретиться взглядом с чёртовым соблазнителем. Это он во всём виноват! Вот жила я спокойно, без всяких эротических проблем, а тут явилось секс-чудо и ввело в грех. Где это чудо носило столько лет? Почему он не появился раньше?