Жизнь и Победа - Владимир Семенов

И вот середина августа 1947 года. Я из Ярославля прямым ходом прибыл в Ленинград. Адрес – Мойка, 45. Старинное красивое здание вплотную примыкает к правому крылу всемирно известного здания Генерального штаба армии, построенного по проекту архитектора К. Росси, – 150 м до Невского проспекта.

В один из ближайших дней мы с одним офицером пошли вокруг этого здания. Вышли на Невский проспект, идем в сторону Адмиралтейства. На одном из зданий, напротив улицы Гоголя (ныне – Малая Морская), надпись: «Граждане! При артобстреле эта сторона улицы наиболее опасна».

Вспомнил фронт. Февраль 1944 года. Стоим в обороне под Витебском. Вспомнил тот митинг, который прошел у нас на фронте по случаю освобождения Ленинграда от фашистской блокады.

Вышли на Дворцовую площадь: Зимний дворец, знаменитая Александринская колонна, Адмиралтейство… Восхищению от увиденного не было предела. Трудно себе даже представить!

Еще нет занятий, школа формируется. Официальное название школы – офицерская школа МВД. Два отделения: оперативное и политическое. Начальник школы – полковник Проскурин. Контингент обучаемых состоял из офицеров, служивших ранее в Вооруженных силах СССР. Почти все – фронтовики, орденоносцы. В их числе Герои Советского Союза М.В. Ашик и Б.Е. Шмелев.

Здесь, в стенах офицерской школы я подружился с Михаилом.

Он на оперативном отделении, я – на политическом, но у нас с ним было много общего. Часто беседовали, обменивались впечатлениями о прочитанном. Тогда уже появлялись первые книги о войне, и нам было о чем поговорить.

Все зачисленные в школу вели себя достойно, гордились учебным заведением, глупостей не допускали. Я не припомню ни одного громкого случая.

Поскольку мы с М.В. Ашиком учились на разных отделениях, встречи с ним были в основном во внеучебное время. Мы не были очень уж близкими друзьями, но в силу молодости (я 1924 года рождения, он – 1925-го) наши встречи были довольно частыми – жили-то в одной казарме.

Стремились приобщиться к культуре. Поступили в кружок бальных танцев, организованный начальником клуба школы. Помню, как смешно мы выглядели со стороны на этих танцах (вальс, танго и нечто вроде фокстрота). Сначала у нас, в том числе и у Ашика, не получалось или получалось очень угловато. Тем более что на наших ногах обувь была не для танцев. Да и брюки галифе не очень гармонировали с танцами.

Преподавательница сначала сердилась на нас, на наши трудности в обучении. Потом все как-то само собой нормализовалось. На практику по танцам ходили в какой-то примитивный клуб или танцевальный зал, расположенный напротив Зимнего дворца (скульптур атлантов). Танцевали под аккордеон или под радиолу.

Танцы были каждую субботу и воскресенье. Молодые офицеры (женатых у нас было примерно 50 %) были в почете.

Удивительной по сегодняшним меркам была физическая зарядка, проводившаяся утром в учебные дни (пока позволяла погода). Мы в домашних трусах и майках группами выбегали на Дворцовую площадь и там делали физические упражнения.

Проезжавшие в маршрутных автобусах пассажиры (помню, автобус № 2 ходил через Дворцовую площадь и далее выходил на Миллионную улицу) снисходительно качали головами: мол, что с них взять, деревня.

Нередко встречались с Михаилом на общественных работах – субботниках по благоустройству города и уборке территорий, которые часто проводились в Дзержинском районе. Никто не роптал. Народ еще был един. Личное совмещалось с общественным.

И была у народа цель – быстрее залечить раны войны.

К участию в охране общественного порядка нас не привлекали: в городе было спокойно. Не было разгула преступности. И органы МВД сами, своими силами обеспечивали должный общественный порядок.

Прошел год, и наши с Михаилом Ашиком пути-дороги нежданно разошлись. Когда мы вернулись из летнего отпуска, вдруг узнали, что мы, то есть слушатели политического отделения, совсем из другого учебного заведения – заведения, которое весь истекший год обустраивалось в Сосновой Поляне (в Красносельском районе Ленинграда) на месте бывшей детской колонии. Это учебное заведение МВД должно было переехать из города Куйбышева на Волге. В это учебное заведение и должны были мы, то есть политическое отделение, переехать.

Из Ленинграда переезжать в Сосновую Поляну, в состав новой школы… Известие об этом мы встретили с большим неодобрением. Но… поворчали немного, и все.

Так разошлись наши с Михаилом Ашиком пути. Он продолжил учиться в Ленинграде, а я – в школе на его окраине. Даже из городского транспорта была одна электричка. Число обучаемых первый год в школе было всего 50 человек (две учебные группы). Находились мы на казарменном положении, полностью на государственном обеспечении, хотя большая часть обучаемых была представлена офицерами, от лейтенанта до майора. Преподаватели квалифицированные. Программа – нечто промежуточное между средней школой и педагогическим институтом. Успеваемость была высокая. Оно и понятно: все имели среднее образование, и многие к тому же уже имели за плечами военное училище или фронтовые курсы.

К слову заметить, никто так и не понял, что это за учебное заведение. Институт? Академия? Училище? Первый выпуск состоялся в июне 1949 года. Начался новый набор, уже более многочисленный. В училище из числа первых 50 выпускников остался один капитан А.М. Журавлев, дослужившись впоследствии до звания полковника в должности начальника юридического факультета Высшего политического училища имени 60-летия ВЛКСМ МВД СССР.

В скором времени школа была перепрофилирована и стала выпускать политработников не для органов МВД, а для внутренних войск МВД СССР.

Никто из нас даже представить себе не мог, что из этой школы (по существу, в Ленинград переехала не школа, а одно название и менее десятка постоянного состава, в Ленинграде все началось с нуля) впоследствии вырастет Высшее политическое училище, а на его базе затем будут образованы два высших учебных заведения – Военный институт внутренних войск и Университет МВД России.

Прошло два десятка лет. И вот военная служба вновь свела меня с Михаилом Ашиком. И снова в Ленинграде. Правда, в разных ипостасях, но в одном соединении. Он мой начальник, правда не прямой: начальник штаба 44-й ордена Красной Звезды дивизии внутренних войск МВД. Ведь в войсках все приказы подписываются командиром и начальником штаба. Я – командир 494-го полка этой же дивизии. Постоянное общение по телефону, встречи на совещаниях. Явно всеми отмечалось, что он очень внимателен, спокоен, выдержан, со всеми уважителен, независимо от воинских званий и должностей. Я никогда не слышал, чтобы он на кого-то повышал голос, показывал свое превосходство над подчиненными, так сказать, бравировал вседозволенностью.