Безумная роща - Андрей Смирнов

Но вышло иначе, и мощь, выпущенная Мъяонелем на волю, нашла прорехи в их латах и коснулась их душ – не всех, но многих. Тогда оказались они в Царстве Бреда, во Владениях Безумия. И было там все многоцветным и устрашающим, и земля была подобна расходящемуся, колыхающемуся, перемещающемуся желе, а небо вырастало из земли и было ее продолжением. Попавшие в Царство Бреда ученики Лордов и вассалы их закричали от ужаса и закувыркались в пузырях безумия. Раскинув свои сети, без труда Мъяонель ловил их и пеленал покрепче. Также и кое-какая рыба покрупнее стала его уловом: Леди Астана, Лорд Зерем и Лорд Джеренион, иначе называемый Серебряным Ткачом, или Господином Серебряной Паутины.

Немногим, из числа попавших в Царство Бреда, достало Силы и удачи вырваться оттуда. Сам Лорд Келесайн Майтхагел чудом избежал плена и только лишь благодаря тому, что к тем дням уже была закончена постройка Грозовой Цитадели, мощнейшего Средоточья его Силы. Обратив к Цитадели свою магию, соединив с ее мощью свою личную Силу, сокрушил Лорд Келесайн барьеры на пути своем и вернулся в Сущее.

Навранд, истратив несколько своих камней, открыл путь наружу, но, когда проходил он по этому пути, то в битве Сил был сожжен его облик. Еще и прежде он был ранен необычным оружием, теперь же его магическому естеству был нанесен еще больший урон. Однако, пережив смерть, он все же вырвался из Царства Бреда. Дух его был притянут Драгоценными Покоями – неведомым местом, которого нет. Там Лорд Навранд затаился до времени, восстанавливаясь и подготавливая себе новое тело.

Джордмонд-Законник более других Лордов знал, какими возможностями обладают Владыки Безумия и не исключал того, что в ходе предстоящей битвы он сам может оказаться в их Царстве. Поэтому он заранее запасся кое-какими заклятьями, которые не могли работать в Сущем, но в Безумии могли на что-нибудь сгодиться. И вот потому-то, оказавшись в Царстве Бреда, Джордмонд-Законник не устрашился, как прочие. Он не был в числе первых, на кого Мъяонель обратил свое внимание, и, искусно использовав эти заклятья, сумел вернуться в Сущее. Воистину, необыкновенным волшебником был Лорд Джордмонд даже и в те древние, богатые чудесами времена – а в нынешние и вовсе не найдется волшебников, ему равных!

Но были и те, в чьей броне не отыскало прорех выпущенное Мъяонелем Безумие. Увидев, что сотворил Владыка Бреда, исполнились они гнева и устремились к нему. Не имеющее формы оружие сотворила Леди Гизгана, и назвала его – Незримая Смерть. Но когда бросила она Смерть в Мъяонеля, затрясла Каскавелла своей погремушкой, а Ауг-Ослепление взглянул на летящее. Лишившись направления, заколебалось оружие, не зная, кого поражать ему. Пыталась Гизгана вернуть утраченную власть над Незримой Смертью, Каскавелла же продолжала трясти своей погремушкой. И вот, когда подошла Госпожа Бледного Света к своему оружию, желая взять его в руки и исправить его, развернулась Незримая Смерть и убила ее саму.

В поединке меж Лордом Ирвейгом и Лордом Гюрзой достиг успеха Повелитель Теней. Ибо если их воинское искусство и можно признать равным, то все же превосходил Повелитель Теней Змеиного Лорда своей Силой. С черной тенью бился Гюрза, и не заметил, как эта тень стала его собственной тенью. И если Гюрза наносил один удар, то Ирвейг возвращал ему многократно. Ведь множество теней может быть у одного и того же предмета. И не все эти удары успевал отражать Лорд Гюрза.

Но когда пал он, с десятком ран, истекающий кровью, и, собравшийся над ним из сотен маленьких теней Лорд Ирвейг приготовился отнять у него жизнь и душу, то встретил его клинок на своем пути другой клинок. И был это не клинок Лорда, но клинок Кемерлина-дроу.

Многое рассказывают об их поединке, ибо тогда альву удалось совершить то, что прежде него не сумели многие Лорды. А следует сказать, что Кемерлин не любил войну и смерть, и некогда ради любви забыл о мести, и многие, даже из его народа, оттого полагали его трусом и изменником. Но в тот день увидели дроу и Лорды его таким, каким был он некогда в молодости, и подумалось многим, что сам Бог Войны учил его танцевать со смертью. И, сражаясь с ним, понял Лорд Ирвейг, бывший сам великим мастером меча, что превосходит его мастерством этот дроу. Тогда протянул Ирвейг свою Силу к тени Кемерлина, желая подчинить ее себе, но увидел, что изощренейшими чарами укрыта тень, и не сумел сразу взять ее. Протянул Ирвейг Силу к разуму Кемерлина – и вновь был вынужден отступить, ибо другая Сила, которой был причащен Отступник, хранила его. Кемерлин же тем временем все больше теснил своего противника и сумел его ранить. Не простым был его клинок – узкий серебряный эсток с драгоценными камнями на витой рукояти. Серебро, из которого состоял он, было не то серебро, которое добывают из земных недр, но звездное серебро. Нечего и говорить, что немалое волшебство, помимо природного, вложил в него дроу Кемерлин – а ведь считался он искуснейшим колдуном даже среди своего народа! Поэтому нет ничего удивительного в том, что, хотя естество Ирвейга в том поединке и было подобным естеству тени, все же поразил его этот клинок. Тогда, тяжело раненный, бежал Лорд Ирвейг и скрылся в Стране Теней.

В то время Лорд Архайн сражался с Господином Випером и женою его, и шла их битва с переменным успехом, ибо Архайну помогали его вассалы и ученики. Когда же Мъяонель, появившись на поле боя, увлек многих в Царство Бреда, во Владения Безумия, и так было и с учениками Архайна, сам Хозяин Железной Башни сумел защититься от обращенной против него Силы. Тотчас привел он в действие заклятье, приготовленное заранее – ибо ждал Архайн появления Мъяонеля и для него берег это заклятье. Возникло перед ним как бы облако из хрустальных лезвий и, опустившись на поле, поползло к Хозяину Рощи. Сети из змеиных колец бросили на облако Випер и Гадюка, но рассекло, разорвало, разрезало облако их заклятья. Обратил Ауг свою Силу на облако, но, отразившись от хрусталя, вернулось к нему Ослепление, и упал он на землю, крича от боли, выдавливая глаза свои.

– Какая необыкновенная вкусность! – Тонким голосом запищал Лорд Мирэн, посмотрев на облако. Раскрыв рот от земли до неба, подошел он к этому облаку и собрался проглотить его. Однако хрустальные шипы впились ему в небо и разорвали язык и кожу на щеках. Удивился Лорд Мирэн этому обстоятельству, однако еще больше напыжился, выкатил глаза, сильнее сдавил зубы. Не выдержало заклятие Архайна, разлетелось хрустальное облако. Тысячи острых клинков усеяли поле. Упал на колени Лорд Мирэн, Владыка Бреда, и стал выдергивать, выплевывать, выбрасывать застрявшие в глотке осколки, а кровь, мешаясь с ядовитой слюной, вытекала из него беспрерывным потоком, и было ему это не слишком приятно, и пребывал он оттого в сильном изумлении.